100 знаменитых катастроф
Шрифт:
Удобная Тулонская гавань издавна служила местом стоянки для судов. Вот и корабли Первой французской эскадры облюбовали ее для своего базирования. В порту стояло множество кораблей, в том числе и гребных, и городские мальчишки стайками неслись к морю, чтобы полюбоваться на мощных красавцев. Здесь всегда было шумно и суетно. Но ранним утром 25 сентября 1911 года было еще тихо и ничто не предвещало неумолимо надвигающейся трагедии. «Либерте» стоял на рейде среди других судов. Он не был задействован в плановых учениях, и его командир, капитан первого ранга Жорес, был отпущен в отпуск, а старший офицер, капитан второго ранга Жубер, воспользовавшись передышкой, ночевал на берегу. На момент отсутствия старших по званию броненосцем командовал вахтенный начальник лейтенант Виньон.
В 5 часов 35 минут утра, через 20 минут после того, как склянки на кораблях пробили побудку и матросы приступили к своим обычным обязанностям, в носовой части корабля в непосредственной близости от фок-мачты раздался глухой взрыв. Он-то и разбудил еще дремлющий город, и жители близлежащих домов бросились к окнам. За первым взрывом последовали еще три более сильных, и горожане увидели, что стоящий на якоре «Либерте» окутало черное дымное облако. По показаниям очевидцев, одновременно со взрывами (по другим показаниям, раньше) из левого носового каземата и боевой рубки вырвались языки пламени и мутно-оранжевый дым. Буквально через несколько секунд признаки пожара были обнаружены в правом каземате, где размещалось 194-миллиметровое орудие, и возле носовой дымовой трубы. Как только на линкоре объявили пожарную тревогу, несколько десятков матросов в панике спрыгнули за борт.
События развивались стремительно. В 5.45 «Либерте» просигналил флагами с фок-мачты: «Нужна срочная помощь». Но и на самом судне срочно приступили к спасательной операции. Старший офицер Виньон отдал приказ затопить погреба с боеприпасами. Но выполнить это не удалось. Старший механик доложил, что его команда не в состоянии добраться до палубных стаканов затопления, потому что все нижние помещения корабля заполнил едкий дым, а электросети там не действуют. (Кстати, нужно сказать, что электропроводка была устранена на нижних палубах приказом Морского министерства Франции, чтобы исключить случаи короткого замыкания.) Все, что мог сделать лейтенант Виньон, это затопить погреба любой ценой! Два офицера в сопровождении унтер-офицеров и матросов вновь отправились на нижние палубы. Они все задохнулись в зловонном дыму и приказ выполнили только частично: им удалось затопить пороховые погреба только на корме.
Весь корабль был охвачен пламенем и клубами дыма. На выручку «Либерте» стали подходить гребные суда, спущенные с других кораблей эскадры. Но только они приступили к спасению людей, как прогремел взрыв ужасающей силы. Это произошло в 5.33. Очевидцы с ужасом наблюдали, как передняя часть корпуса линкора отделилась от корабля и скрылась под водой. Носовые башни со 194-миллиметровыми и 305-миллиметровыми орудиями были вырваны «с мясом» и отброшены на 150 метров. «Приземлилась» эта гора металла весом в 37 тонн на левый борт линкора «Републик», разрушив кормовую башню главного калибра. (Потом потребовалось трое суток, чтобы эту «занозу» вытянуть из тела корабля.) К тому же на «Републик» рухнула 300-килограммовая часть крана для подъема баркасов, пробив насквозь навесную палубу вблизи навесной трубы. Пострадал и стоящий справа от «Либерте» эскадренный броненосец «Демократа»: огромные осколки разрушили на нем кормовой боевой мостик и офицерскую кают-компанию.
После взрыва недосчитались семи баркасов: эти гребные суда, отправившиеся на выручку, были потоплены. И вообще после взрыва вся акватория Тулонской гавани была усеяна множеством плавающих и затопленных обломков, что представляло серьезную опасность для входивших в порт кораблей. Сила взрывной волны, шедшая от «Либерте», была ужасающая: в порту и близлежащих жилых домах были выбиты все стекла. Не обошлось и без жертв среди гражданского населения, хотя официально так и не было сообщено об их количестве.
Сам же «Либерте» представлял собой страшное зрелище. Самые серьезные разрушения получила центральная часть линкора. Его броневая палуба со всеми надстройками и орудийными башнями оказалась вывернута наподобие крышки от консервной банки и наброшена на корму. И это при толщине палубы в 30 миллиметров! Разумеется,
Агония броненосца длилась полтора часа, затем он пошел ко дну. После взрыва воды мелководной Тулонской гавани были просто нашпигованы огромными острыми обломками. Линейный корабль «Жюригюберри», входя в бухту, получил серьезную пробоину в днище. Поэтому все суда оставались на протяжении двух месяцев в открытом море, пока водолазы осматривали дно. Поначалу особо опасные места были обнесены буями, а потом в течение двух месяцев обломки поднимали со дна. А попытки избавиться от «трупа» самого линкора начались только спустя 12 лет. Об этом стало известно благодаря интересному факту, который опубликовали многие газеты. Дело в том, что «останки» корабля облюбовали кальмары. Когда один из водолазов – Жан Негре – начал работы, огромный моллюск набросился на него со спины и прочно обвил свои щупальца вокруг воздушного шланга и страховочного конца. Так их вдвоем и подняли на поверхность, и даже тогда кальмар не хотел выпускать свою жертву, так что его пришлось разрубить на куски. При этом гораздо большую опасность для водолаза представляли удары топора, а не насмерть перепугавшийся кальмар.
Но если ликвидация последствий от мощного взрыва проходила на протяжении нескольких десятков лет, то для расследования причин катастрофы правительство Франции сразу же создало следственную комиссию под председательством контр-адмирала Гашара. В состав комиссии также вошли флагманский артиллерист эскадры и командир линкора «Юстис» капитан первого ранга Шверер, главный артиллерист эскадры и инженер-кораблестроитель Луи. Изначально было выдвинуто три вероятных причины взрыва. Первая – короткое замыкание в носовом пороховом погребе – была отброшена сразу. Как уже было сказано ранее, с 1907 года на нижних палубах электропроводка отсутствовала.
Выдвигалась версия неосторожного обращения с огнем и даже умышленный поджог. Ее комиссия рассмотрела более детально. Дело в том, что имелись сведения, что команда «Либерте» была готова на диверсию. Офицеры не раз находили записки, из которых следовало, что если будут продолжать несправедливо и жестоко обращаться с матросами, то их «уничтожат взрывом». Но большинство командного состава на момент трагедии находилось на берегу, а вот никто из матросов увольнительных не получил. К тому же комиссия посчитала, что злоумышленники в таком случае должны были бы поджечь кормовой погреб, расположенный в непосредственной близости от жилых помещений для командного состава, а не в носовой части корабля.
После того как и эта версия была расценена как маловероятная, обратились к третьей – самовозгорание пороха вследствие его разложения, – на которой настаивало большинство и в первую очередь – химики. В это время на вооружении французского военного флота стоял порох типа «В». Он был уже снят с производства, но так как новые виды еще не начали поступать, то им продолжали пользоваться. Характерной особенностью старого пороха было то, что он сгорал с открытым пламенем, но без взрыва. Чтобы порох «В» взорвался, нужно было поджечь шашку из черного пороха, которая была вложена в заряд. Особенно внимательно комиссия рассматривала вопрос хранения взрывчатого вещества в пороховых погребах «Либерте». И при проверке всплыли неутешительные факты. Во-первых, на линкор поставлялся старый, но так называемый освеженный порох. Его время использования ограничивалось всего тремя месяцами. Но так как боекомплект надлежало иметь полный, а расход при учебных стрельбах был минимальным, то порох опять возвращался в погреба. На «Либерте», как, впрочем, и на других кораблях, имелся в наличии порох 1889 «года рождения». Фактически он был совершенно непригоден в боевых действиях и только «занимал место».