1001 день в Рио-де-Жанейро
Шрифт:
Операции (а их было несколько, в том числе пластические) прошли удачно. Лечение протекало нормально. Все окончилось благополучно. На этом можно было бы поставить точку, если бы не счет, выставленный госпиталем. Его размер намного превышал все наши ожидания. Помимо счета за госпитализацию последовали отдельные счета за лечение, за питание, за консультации специалистов, за транспортировку и т. д. Напрашивается вывод: для бразильца, если он не миллионер, любой несчастный случай перерастает в финансовую катастрофу. Оставшись в живых, он должен будет посвятить остаток дней своих расчетам с медиками, поставившими его на ноги.
Чаще всего в условиях тропического климата сдает сердце. На улицах Рио часто можно видеть белые легковые машины с изображением синего сердца. Это «скорая помощь» Института сердца. Каждый желающий может проверить состояние своего здоровья. Институт занимает большое новое здание. Регистрационная. Медсестра заполняет бланк. Кабинет врача. Долгие расспросы о симптомах недомогания. Производится рентгеноскопия, потом кардиограмма при спокойном состоянии, потом кардиограмма после весьма значительной физической нагрузки. Затем следуют общий медицинский осмотр и заключение врача. Выписываются рецепты, даются советы. К слову сказать, бразильские врачи очень большое значение придают весу. Излишний вес — главный враг сердца. Настоятельно рекомендуют диету. При этом исходят из очень простого правила: есть надо то, что меньше всего нравится. По утрам тяжелые физические упражнения, главным образом для мышц брюшного пресса. Процедура продолжается столько, сколько требуется для вынесения заключения. Никакой спешки. Врач держит себя так, будто вы являетесь его единственным пациентом. Но стоит все это дорого, примерно 20 долларов.
Имеются в Рио лечебницы и госпитали для животных. Пребывание в таком заведении пострадавшего четвероногого обходится его владельцу что-то около пятнадцати американских долларов в сутки. Вот вам и собачья судьба!
Так лечатся богачи. Ну а бедняки или, точнее, обыкновенные граждане, зарабатывающие свой хлеб трудом, а не спекуляцией или эксплуатацией? Существует сложная система больничных касс, всевозможных отчислений, дающих право на «бесплатное» лечение. Существуют районные поликлиники, консультации, передвижные зубоврачебные кабинеты, кстати говоря, неплохо оборудованные. Каждое утро проездом на работу из окон автобуса мы имели возможность наблюдать бесконечно длинные очереди перед дверьми этих заведений.
Рио — город молодых. Но в этом и большая доля грусти. Средний срок жизни бразильцев пока лишь сорок с лишним лет
Важную проблему здравоохранения составляют болезни, вызванные недостаточностью питания. Данные обследований говорят о том, что в среднем бразильские дети получают лишь половину нормы белков! Весьма высока смертность от столбняка. На Атлантическом побережье часты эпидемии малярии. Почти все население Бразилии (95 %) поражено анкилостомидозами. Более 50 процентов страдает эндемическими заболеваниями. Среди населения Рио наибольшее место занимают туберкулез, болезни сердца и сосудов, травматизм и злокачественные опухоли. В городе около 500 лечебных учреждений, из которых треть частных. Имеются лепрозорий, превенторий…
Было бы в высшей степени не объективно не упомянуть об усилиях, прилагаемых страной для улучшения и расширения медицинской помощи населению. В Бразилии существует довольно широкая сеть эпидемических станций, хорошо оснащенных. Производятся крупные закупки вакцины за границей (в том числе в СССР). Имеется значительный штат медицинских работников: сорок тысяч врачей, семь тысяч медицинских сестер, пятьдесят шесть тысяч помощников сестер. Но всего этого пока совершенно недостаточно. Стариков в Рио-де-Жанейро мало. В основной массе бразильцы — молодой народ.
Если можно было бы не думать о причинах этой молодости!
Здесь по ночам нет света, а днем не бывает воды…
В Рио-де-Жанейро 143 дня дождливых, 103 — облачных, 119 — солнечных
Ветер сгоняет тучи с океана, припирает к горам и выжимает из них воду. У подножия гор расположился город. Вода обрушивается на горы и на город. Это не капли, не водяные жгуты и даже не ручьи. Просто кто-то поднял в воздух часть океана и с высоты бросил ее на землю. Это тропический ливень. Если он затягивается, то превращается в стихийное бедствие.
Этот ливень начался ночью, шел с небольшими перерывами весь день и следующую ночь.
Хмурое, неуютное утро. Мы едем на автобусе. На этот раз он не мчится, а осторожно продвигается вдоль широкого канала, в который превратилась улица, оставляя за собой след в виде двух разбегающихся волн. Волны ударяются в стены домов, проникают в подъезды, переваливаясь через мешки с песком, предусмотрительно положенные на порогах. Автобусы остались единственным видом транспорта, который пока что действует. Если уровень воды поднимется еще, остановятся и автобусы. Все прочие марки автомашин давно оказались на приколе там, где вода залила их моторы. Они стоят беспомощные и жалкие, потерявшие всю свою элегантность.
Жизнь города если не остановлена, то сильно парализована. Центральные улицы превратились в каналы, улицы окраин — в горные реки, площади — в озера. Центр города являет собой печальное зрелище. Окраины — страшное. Брусчатка мостовых выворочена. Сорванные в горах и принесенные потоком воды стволы деревьев образуют самые настоящие плотины. Мощный поток мутной воды на какое-то время сдерживается, вспучивается, прорывает препятствие и мчится дальше еще стремительнее, волоча за собой развороченную плотину, чтобы воздвигнуть ее в новом месте и снова разрушить. И это будет повторяться до тех пор, пока воды не сольются в океан или не иссякнет ливень. Но ливень не прекращается. И по улицам мчатся уже не только стволы и кустарник сельвы, но и доски, бревна, сорванные двери, какие-то тряпки, корыта… Это значит, что рушатся фавелы, что сотни, если не тысячи, семей останутся без крова, что будут человеческие жертвы.
Наводнение в Рио, с чем тебя сравнить? Наверное, точнее всего с деревенским пожаром, страшным бичом дореволюционной крестьянской России.
Газеты выходят щедро иллюстрированными. На снимках различные районы затопленного города. Вот цепочка полицейских, стоящих по колено в воде, помогает гражданам выбраться из затопленного помещения. Та же полиция организует на другом снимке ловлю расплывшегося по озеру-площади имущества. Вот группа людей с веревками и топорами пытается растащить образовавшуюся плотину. На следующем снимке обрушившиеся фавелы. На их фоне женщина с обезумевшим от страха и горя лицом прижимает к себе полуголых ребятишек, очевидно, все, что у нее осталось… Фавелы первые принимают на себя удар стихии. Фавелудас несут самые большие потери.
Пройдет день, другой. Спадет вода. Солнце высушит последние лужи, но не слезы. Слезы по погибшим близким, по разрушенному дому, по утраченному скарбу.
Стихии разрушают, а человек созидает… Земля, отвоеванная у моря
Ярости безжалостной стихии противостоит упорство человека. Будут похоронены погибшие. Будут врыты новые столбы. Будут заложены новые камни под фундамент. Будут приобретены толь, доски, песок. Будут часы и дни работы, и на месте разрушенных лачуг вырастут новые.