17 м/с
Шрифт:
Нельзя доверять самое сокровенное широкой аудитории, которая почерпнула сведения о человеке в белом плаще с красным крестом из сказки «Айболит». Пусть у нас останется что-то свое. Тайное. Общее.
Мы расцеловались с тамплиерами. До скорой встречи. Хотя у тамплиеров такая сложная судьба, что с ними каждый раз надо прощаться навсегда.
Пока я летела домой, я совершенно не думала о доме. Так у меня башка была забита тамплиерами. Я даже набросала целых три сценарных заявки. Потому что я отдавала себе отчет, сколько прожрет съемочная группа из четырнадцати человек. Про тамплиеров у меня набрался отдельный фильм. Еще был фильм про чокнутых аристократов, отбивающих с волынками камень судьбы (как я теперь знала — фальшивый) и ждущих возрождения великой Шотландии под скабрезными граффити.
Ну и еще — для наших постоянных телезрителей — программа про неведомое. Про пажа королевы, короля виски, который мирно соседствует с шайкой призраков. И про провинциальных ведьм, сведших с ума всех мужиков в захолустном предместье Глазго.
Самолет «Бритиш Эйрлайнз» встречал водитель с работы.
Ну еще бы! Ведь я из разведки и привезла тайную информацию.
Меня и впрямь привезли прямо на работу, хотя я очень хотела заехать домой и понадежней спрятать тамплиерские святыни, доставшиеся мне в результате безоглядного и даже вредящего здоровью служения.
Оказывается, мои донесения с чужбины произвели самые неизгладимые впечатления. И под проект вроде бы уже даны деньги. И ведущая готова, наконец, выпустить из рук прибыльное моющее средство и отправиться на поиски сокровищ тамплиеров. И съемочная группа в полной боевой готовности.
Съемочная группа в лице режиссера (с которым мы неоднократно участвовали в самых сомнительных предприятиях), оператора-постановщика (который мог гениально снимать даже без кассеты в камере) и режиссера монтажа (моего заклятого друга) действительно была в сборе.
Они, в отличие от меня, выглядели свежо. И были готовы (в отличие от меня) провести в дискуссии сколько угодно времени.
Режиссер сказал, что все это круто и надо вылетать на съемку. (Забегая вперед, скажу, что он накаркал себе лихую судьбу.)
«Но! — добавил режиссер. — Надо написать тексты ведущей, а то она не в курсе».
«Та-ак, — подумала я. — Минус еще два дня человеческой жизни».
А продюсер вдруг побледнел и спросил: «А где же знаменитости?»
Да. Действительно. Где знаменитости?!
Следующие три дня я не выходила из Останкино. Я попросила детей принести мне на проходную смену белья и зубную щетку.
Я звонила Лене.
За первые два дня Лена раздобыла режиссера, который снял прелестный английский фильм не для массовой аудитории. Но продюсер кричал, что это на крайняк, а вообще-то нам нужен известный актер-волшебник, который запил.
Тогда мне пришло в голову разжалобить запойного актера, нажав на самую болевую точку. А именно: на ушедших от него жену и детей.
Я позвонила в младшую школу, где безрадостно влачит свое школьное детство моя крошка-дочь. Я сказала, что они просто обязаны организовать клуб фанатов актера-волшебника. Они должны написать ему письма и послать ему в подарок волшебные палочки. Учительница младших классов сказала, что она в недостаточной мере владеет английским. Я сказала, что именно это и радует. Пусть будет коряво. Это сильней разжалобит. Тогда учительница сказала, что палочки делать не из чего. Я сказала, что палочки отлично получатся из тех, которые подают к еде в японском ресторане через дорогу от школы. Учительница сдалась, отменила все познавательные уроки и назначила только уроки рукоделия.
Вот видите! Актер у нас, считай, в кармане!
Но тут восстал режиссер монтажа. Мой злейший друг. Он достаточно ядовито спросил, как я думаю снимать пять привидений и из чего я ему посоветую впоследствии клеить видеоряд.
О боже. Мне захотелось свалить всю вину на грандиозный канал. В конце концов, это была их гениальная задумка — отпустить ведущую в рубище с капюшоном по сырым подвалам под страшную музыку. Но профессиональная этика мне этого не позволила. Я решила выкрутиться чисто по-человечески.
Я собралась сказать то, что я по какому-то недоразумению еще не сказала этому человеку во время немногочисленных предыдущих встреч в багровых тонах. (За монтажным, естественно, столом.) Но, учитывая нервную и все более недоброжелательную обстановку, я решила пока придержать этого человека в друзьях.
Я позвонила Лене и сказала, что нам нужны доказательства существования привидений.
— Это как? — недоуменно спросила Лена.
— Ну… Ведь есть какие-то охотники за привидениями? Какие-то фан-клубы? Какие-то лозоходцы?
Лена сказала, что выяснит.
Она нашла охотников. Они и впрямь приезжали во владения нашего герцога. И подтвердили существование привидений. Они согласились приехать на съемки из Манчестера. Потому что они живут в Манчестере. Они согласились участвовать в съемках на бартерной основе. Они хотели, чтобы взамен мы предоставили им привидений из Михайловского замка.
— Вот видите! — сказала я злорадно.
Но режиссер монтажа не сдавался, язвил.
Он сказал, что нечего им переться из Манчестера, если у них нет визуальных доказательств. Тут уж я решила вероломно нарушить перемирие.
Но все-таки позвонила Лене и сказала, чтобы манчестерские привезли доказательства.
Все, что угодно! Фотографии, голограммы, УЗИ привидений, в конце концов. Звук мы сами подложим!
Лена перезвонила через полчаса и сказала, что охотники что-нибудь найдут. Съемки каких-нибудь привидений. Ничего, если это будут привидения из другого замка?
Я сказала, что — ничего. В конце концов, наш массовый зритель не знает в лицо привидений герцога Аграйла.
Вроде все складывалось. Лена даже заказала гостиницу. А Магнус согласился возить нашу съемочную группу. Потому что он так устал за время нашей поездки, что ему просто необходимо развеяться. Кроме того, он любезно согласился сняться в эпизоде про дядюшку Патрика.