1814 год: «Варвары Севера» имеют честь приветствовать французов

Гладышев Андрей Владимирович

То они решили броситься в ноги Александру I, чтобы он эвакуировал свои войска из города, «ввиду того враждебного отношения, которое они демонстрируют по отношению к жителям города и их собственности». Казалось, что поражение под Бар-сюр-Обом в большей степени раздражило именно русских солдат: «...они грозились подвергнуть нас разграблению, а атаковали только большим числом и по ночам» [1600] .

То мэрия обратилась за помощью к Францу II. Но все было бесполезно. Суверены лишь сваливали вину за беспорядки на своих союзников, «жаловаться мэру кому-либо из них было бессмысленно». Однажды один садовник, чей дом был подвергнут грабежу и разорению, обратился с жалобами к проходившему мимо со своим адъютантом великому князю Константину: «Князь, я бедный садовник, который работает за кусок хлеба для пропитания жены и детей. У меня маленький домик и небольшой садик, а ваши казаки в данный момент разрушают мой дом, как если бы я их чем-то оскорбил, я же, напротив, кормил их своим хлебом и поил своим вином. Будьте добры, князь, предотвратите продолжение этого действия. Я буду всю жизнь молить за вас Бога». Князь очень удивился: «Где ваш дом? Где казаки?» «Вы тотчас же их увидите, князь, если соизволите пойти со мной». «Идем», - сказал Константин. «Господин, господин! Вот они снимают крышу с моего дома». «Ах!
– вскричал Константин, узнав австрийскую форму, - это солдаты свёкра! Я не могу отдавать здесь приказы», - и, улыбаясь, удалился... [1601]

1600

Ibid.

Р. 231.

1601

Эту историю из письма Дарденна пересказывают и Жолибуа, и Стинакер . См.: Jolibois Cl. E. Histoire de la ville de Chaumont... Р. 329; Steenackers F.-F. Op. cit. Р. 213.

Аналогичную историю рассказывали и про императора Франца II. Как-то император Австрии, прогуливаясь на окраине города, увидел гусар, разбиравших дом на дрова. Но и он не успел спасти дом почти от полного разорения [1602] . Русских также, якобы, не смогло остановить от грабежа присутствие Александра I. Дарденн, правда, в этом случае никакой конкретики не приводит, ограничиваясь сентенцией: «...русские нанесенный ими ущерб возложили на солдат Австрии, а австрийцы - на русских: но и те, и другие принимали участие в грабежах и разорениях с большой охотой» [1603] . Анекдоты эти про суверенов и не боявшихся их присутствия солдат весьма сомнительны, хотя, конечно, внезапное появление отступающих войск союзников в Шомоне, естественно, вызвало «дровяной кризис».

1602

Steenackers F.-F. Op. cit. P. 219. Михайловский-Данилевский описывает посещение Бриеннского замка после сражения: «Изящное книгохранилище <...> не были пощажены ни французами, ни союзными войсками: книги и рукописи бросали из окна и сжигали в каминах и на бивуаках. По прибытии союзных монархов порядок тотчас был восстановлен». См.: Михайловский- Данилевский А.И. Указ. соч. T. 1. С. 119.

1603

Steenackers F.-F. Op. cit. P. 219.

Дарденн 25 февраля жалуется на опустошения и разорения в округе Шомона, 27 февраля он добавляет красок к этой своей картине, вспоминая Апокалипсис [1604] . Едва ли Дарденн посещал соседние деревни, писал он с чужих слов; 28 февраля он заверял: «...наша округа лишена всего. <...> Не найдете ни фуража, ни овса, ни мяса; вскоре не будет и хлеба: вражеские лошади поедают то небольшое количество зерна, что мы оставили» [1605] .

1604

Дарденн в какой-то мере противопоставляет фигуру, как выразилась Рей, «скорее любезного Александра I», как выразился сам Дарденн в письме от 31 января, «все опустошающим тучам казаков». См.: Rey M.-P. Op. cit. Р. 57. Возможно, здесь имеет место аллюзия на образ все пожирающей саранчи - наказания за грехи.

1605

Steenackers F.-F. Op. cit. P. 229.

Только начавшееся вновь наступление союзников поуспокоило страсти, порядок в городе был восстановлен. Вечерами русская гвардия играла для императора России, и любопытные шомонцы приходили послушать [1606] .

В письме от 4 марта Дарденн пишет о размещении иностранных военных: «Дворы России, Австрии, Пруссии все время здесь, и мы вынуждены платить за эту честь. Здесь наплыв офицеров всех родов войск, не считая личной охраны трех суверенов, не считая трансильванских, венгерских и австрийских гусар, не считая роя казаков, так сказать, недисциплинированных бандитов, которые все разоряют и грабят, не считая нескольких корпусов других регулярных войск» [1607] .

1606

Ibid. P. 216. Cp.: Jolibois Cl. E. Histoire de la ville de Chaumont... P. 331.

1607

Steenackers F.-F. Op. cit. P. 229.

В доме, где он жил, если верить профессору, разместился 41 человек: офицеры, солдаты, женщины, слуги... а их нужно было накормить и обогреть. Его семье даже пришлось уступить свои кровати офицерам и самим ночевать у очага на тоненьких матрасиках [1608] .

Между тем Шомон стал центром важных политических событий. В начале марта к императорам Австрии и России присоединился в Шомоне вернувшийся из Бар-сюр-Оба король Пруссии. В это время и был оформлен Шомонский трактат, провозгласивший продолжение войны до полной победы над Наполеоном [1609] .

1608

Steenackers F.-F. Op. cit. P. 229-230.

1609

Датирован 1 марта, а подписан, если верить историку Ламару, 8-го или даже 10 марта. См.: Lamarre L. La diplomatie et la guerre, 1814: le Traite de Chaumont-en-Bassigny. Colombey-les-Deux-Eglises, 1988. Леонс де Пиепап писал в связи с этим: «1 марта союзные суверены, без единого выстрела вступившие в главный город департамента Верхняя Марна, подписали трактат, по которому Пруссия, Англия, Австрия и Россия обязывались вернуть Францию к прежним границам и зачехлить оружие только после полной победы над Наполеоном». Он добавляет: основные положения этого трактата были обсуждены еще в Лангре в доме доктора Пистоле на улице Дерьер-ля-Лож. См.: Piepape L. Op. cit. P. 264.

Официально об этом ничего не сообщалось, Journal administratif, politique et litteraire du departement de la Haute-Marne упомянула о подписании этого трактата только 30 апреля 1814 г. о секретах дипломатии шомонцы ничего не знали. Но, не исключено, какие-то слухи до них доходили: Дарденн пишет в одном из писем от 10 марта, что «возможно, в Шомоне будет решена судьба Франции» [1610] .

10 марта на улицах города была расклеена прокламация, в которой Бернадот, как это понял Жолибуа, пытался извиниться за свое участие во вторжении во Францию: он апеллировал к долгу перед народом, который доверил ему трон. Но, шептались французы, разве он ничего не должен Франции, которая является его родиной? [1611]

1610

Цит. по: Gallois L., Retournard B., Sonrier M.-A., Voguet E. Op. cit. Р. 17, 19.

1611

Jolibois E. Histoire de la ville de Chaumont... Р. 332.

14 марта сначала король Пруссии, а затем император России и император Австрии покинули Шомон. Город почти полностью опустел; это одиночество резко контрастировало с шумом толпы, которая столь долго наполняла город [1612] . В округе Шомона резервы снялись с кантонир-квартир. Александр I направился в Труа.

Но военные операции скоро принесли новые потрясения шомонцам . 22 марта произошло сражение у Сен-Дизье, войска императора заняли город, и, если верить рапорту И. Пире, жители восторженно приветствовали французскую армию и жгли на радостях свечи. Затем расстреляли по доносу одного контрабандиста, скупавшего у казаков краденые вещи, и 23 марта Пире был уже в Жуанвиле, откуда вытеснил 60 русских драгун, ускакавших в Шомон. Как доносили из Шомона, направлявшиеся через этот город в Вокулер экипажи и обозы союзников разворачивались, узнав о взятии французами Сен-Дизье. Мэр Жуанвиля докладывал Пире, что ресурсы коммуны совершенно истощены реквизициями союзников, но все равно: «Да здравствует император!» [1613] . 23 марта в Шомоне не оставалось иных войск, кроме службы резерва генеральных квартир императоров России и Австрии, не было войск союзников и в округе Лангра. Утром 24 марта Пире был в Дулеване, в ходе разведки в сторону Коломбе-лез-Эглиза были пленены 15 русских фуражиров во главе с офицером и захвачены 12 телег с провиантом. Переночевав в Дэланкуре, Пире узнал, что русские полностью со всеми обозами эвакуировались из Шомона в направлении Лангра. 25 марта глава департамента Верхняя Марна Рэжекур покинул город, войска союзников эвакуировались на Лангр. 3-я легкая кавалерийская дивизия Пире 25 марта вошла в Шомон [1614] .

1612

Steenackers F.-F. Op. cit. Р. 231; Gallois L., Retournard B., Sonrier M.-A., Voguet E. Op. cit. Р. 19.

1613

Steenackers F.-F. Op. cit. P. 98-102.

1614

Ibid. 102-103.

25 марта Пире достались остатки военного магазина союзников и госпиталь, в котором находилось 500 раненых солдат союзников и 12 французских. Союзники оставили присматривать за ранеными 12 своих медиков. Пире приказал относиться к ним с уважением. К мэрам Бурбон-ле-Бэна и Нефшато были отправлены гонцы с известием о приближении к Шомону самого императора Франции и приказом организовать массовое сопротивление интервентам по примеру того, что имело место в Вогезах. По Шомону ходил слух, что Александр I убит, от того-то якобы союзные офицеры последние двое суток были столь печальны. Другие, правда, уверяли, что русский император жив, но ему ядром оторвало обе ноги. По случаю прибытия войск императора Франции город вечером был иллюминирован. Пире рапортовал: «...нас встречали как освободителей». Между тем запасы овса в военном магазине союзников оказались очень не велики, хотя с мукой дело обстояло несколько лучше. Пире приказал произвести в соседних коммунах соответствующие реквизиции, но, несмотря на всей усилия, фуража для его кавалерии катастрофически не хватало [1615] .

1615

Ibid. P. 106-107, 109.

Дарденн не жаловался на сей раз на реквизиции. Он писал, что утром 25 марта горожане и крестьяне из соседних деревень собрались в очередной раз на городском валу поглазеть, как противник эвакуировался из Шомона в сторону Лангра, их сердца переполняли нетерпеливое ожидание и радость. Несмотря на постоянные жалобы французов на тяжесть реквизиций и на обнищание населения до крайности, когда 25 марта в город вошли французские войска, и провиант, и водка для них нашлись. Дарденн писал об этом как о само собой разумеющемся; он специально оговорился, что дождь не стал помехой для шомонцев, чтобы отпраздновать вступление 25 марта в город французских войск [1616] . Стинакер, а вслед за ним и авторы коллективной монографии «Шомон под сапогом» обратили внимание на этот диссонанс между декларациями обнищания и угощениями соотечественников, впрочем, вполне объяснимый и понятный: «За здоровье французов!» [1617] .

1616

Цит. по: Gallois L., Retournard В., Sonrier М.-А., Voguet E. Ор. cit. P. 20.

1617

Steenackers F.-F. Op. cit. Р. 232; Gallois L., Retournard B., Sonrier M.-A., Voguet Е. Chaumont Op. cit. Р. 25. Дело, может быть, даже не в том, что «свои», хоть и защитники узурпатора, стали уже ближе, чем «чужие»-освободители. А в том, что патриотичному Дарденну так хочется представить шомонцев.

Казаки глазами Дарденна

28 марта французские войска вновь оставили Шомон, в город вновь вошли казаки. Дарденн писал 28 марта: «К полудню город охватил большой страх. Отряд казаков, двигаясь из Лангра, зашел и в наш город. При их приближении толпа выстроилась вдоль дороги, чтобы наблюдать их прибытие: среди толпы было много детей в военных костюмах, в касках, с патронными сумками из бумаги и деревянными саблями. <...> Некоторые из этих грабителей, без сомнения, думая, что то была пародия на русские или австрийские войска, направили на них опущенные пики, пугая. Толпа детей бросилась через поля врассыпную. Вслед за детьми испугались и взрослые, разбегаясь с криками, кто куда. Поспешил ретироваться и я. Один казак пустился по моим следам, потрясая пикой, в которой было 6 футов длины. Я остановился, как бы позволяя ему проехать. Он был уродлив, как дьявол, и в лохмотьях, как нищий. Он меня спросил на плохом жаргоне [1618] , который я больше уловил, чем понял, оста лись ли французские солдаты в Шомоне. После моего отрицательного ответа он пустился галопом по улице, подражая примерно двадцати своим товарищам, которые также пустили своих лошадей с большой скоростью» [1619] .

1618

На «плохой французский» казаков обращают внимание и другие мемуаристы. Дело в том, что «плохой французский» - один из признаков варварства, ибо в представлениях французов того времени «цивилизованный» человек означал одновременно человек «куртуазный», «учтивый», «милый и обходительный в обществе». См.: Февр Л. Цивилизация: эволюция слова и группы идей // Бои за историю. М., 1994. С. 249.

1619

Steenackers F.-F. Op. cit. Р. 233, note.