2028
Шрифт:
— Туда? — спросил студент и повернулся в сторону дверей. — Зачем?
— Н-надо… — ответил Григорий.
Я молча следил за ним, глаза мои пробежали от его головы в чёрной шапке до ног, у которых он сжимал и разжимал кулаки. По лёгкой тряске руки я понял, что тот изрядно взволнован.
— Нет, ты понимаешь, что говоришь? — чуть повысив тон, сказал один из студентов. — Ты хочешь, чтобы тебя выпустили туда? У нас тут, вообще-то, дежурство идёт. Это тебе не пропускной пункт, вообще-то. Что ты тут загоняешь нам? Зачем тебе туда идти,
— Я же сказал – надо. — Григорий повысил тон в ответ, рявкнул уже уверенней и сделал шаг вперёд, такой же уверенный.
Студент резко поднялся, шагнул в сторону, перекрывая ему выход.
— Слышь, ты это – не мудри тут, — он пристально глядел на Григория, и я почувствовал, что обстановка медленно наэлектризуется. Вместе с ним поднялся и второй, но стоя на своём месте. — Сказано тебе: у нас тут не пропускной пункт. Куда ты намылился? Зачем тебе наружу? — не прекращал первый.
Григорий молча смерил его взглядом, посмотрел на второго, что выровнялся с ним в рост чуть поодаль, потом взглянул на меня. Я подумал: «Оценивает ситуацию. Видимо, сдаваться не планирует».
— Ребят, — начал Григорий. — Давайте постараемся всё разрешить без лишнего… гонора, а? Просто выпустите меня, пожалуйста. Откройте двери и дайте мне выйти, и меня вы не видели.
— Не, ты похоже не вкатываешь… — студент сделал шаг к нему. — Мы тебе сказали – тут не пропускной пункт. У нас чёткие есть указания. Мы никого не выпускаем и, тем более, на хрен, с той стороны не впускаем. Ты либо объяснись, что ты удумал, либо разворачивайся и топай отсюда.
Я почувствовал, что обстановка накалилась ещё сильней. Один из студентов, что сидел рядом со мной, пристально пялился на Григория, и взгляд его стал каким-то острым, животным. Тем временем Григорий, переминаясь с ноги на ногу, всё смотрел в сторону выхода.
— Давай, не мудри тут это. Наружу он выйти решил… — сказал студент, но до конца проговорить не успел. Я лишь заметил, как рука Григория скользнула за пазуху, и через мгновение он выставил её вперёд, резко и уверенно, сжимая в ладони рукоять чёрного пистолета. Студенты резко отпрянули назад, ещё один вскочил, но замер, чуть сгорбившись. Григорий повёл дулом по всем сгрудившимся перед ним, а глаза его как-то нездорово загорелись. — Э-эй… ты это… Ты чего? — быстро проговорил студент, медленно приподнимая руки.
Я привстал, стараясь не привлекать к себе внимание, но Григорий обернулся и нацелился на меня.
— Тихо, тихо! — проговорил я, поднимая руки. Сонливость в этот момент как ветром сдуло. — Давай без опрометчивых действий, хорошо? — старался я говорить как можно спокойней. Григорий бегал глазами по каждому, переминался с ноги на ногу и крепко сжимал пальцы на рукояти «макарова». Один из его пальцев лежал на спусковом крючке. — Скажи, зачем тебе туда? — я медленно указал рукой в сторону выхода.
— Да надо мне! Надо! Что непонятного?! — взбеленился Григорий. — Почему нужно доводить до этого?! Почему просто
— Ты же понимаешь, мы не сможем этого сделать, — стараясь не накалять градус, спокойным тоном проговорил я. — Ты знаешь, что там опасно?
— Да, знаю, — отрезал Григорий.
— Там смертельно опасно. А зачем тебе идти туда, где смертельно опасно? — сказал я.
Григорий, не ответив, начал медленно выделывать шаги в сторону, постепенно обходя двоих студентов перед ним. Он держал нас на мушке, хотя руки его тряслись. Никто из нас не делал ни единого движения.
— Скажи – зачем тебе это? — ещё раз спросил я.
— Да какая разница, что я скажу? — срываясь в голосе, ответил Григорий. Его глаза вдруг заблестели, а мышцы лица слабо подрагивали. — Вы же меня за ненормального держите… Скажу – не поверите, скажете: «Ты конченый». А мне это осточертело. Уйти хочу отсюда. Наружу. И плевать мне, что там опасно.
Мы внимательно следили за каждым его движением. Он обошёл нас, остановился чуть поодаль и мотнул пистолетом влево.
— Откройте, — сказал он.
Мои напарники стояли на месте: двое подняв руки, ещё двое молча пялясь на него. Никто не решался сделать шаг или предпринять что-нибудь. Видимо, у всех был шок. Я вздохнул и, держа руки на виду, медленно пошёл в сторону двери. Григорий не спускал с меня глаз, и дуло его пистолета плавно следовало за моим телом.
— А что именно ты хочешь сказать? — стараясь отвлечь его внимание, спросил я. — Скажи мне, я поверю тебе.
— Нет уж, — рыкнул он в ответ и пальцы его распрямились и снова согнулись на рукояти. — Не поверишь. Скажешь, что я рехнулся.
— Не скажу, обещаю, — я на миг остановился, пристально глядя Григорию в глаза. — Скажи мне, в чём дело.
Григорий неуверенно переминался на месте, дуло пистолета тряслось, но всё ещё было направленно на меня. Пользуясь замешательством, один из студентов, стоя за спиной своего напарника, медленно шагнул в сторону, потом ещё и ещё, стараясь осторожно обойти Григорий с фланга. Но тот увидел это боковым зрением, тот час повернул пистолет вправо, держа под прицелом уже другого.
— Стоять! Не двигайся! Я ведь… я ведь нажму! — возбуждённо проговорил он.
— Ты выстрелишь в одного из нас? В своего же? — спросил я. — Ты же не сделаешь это, ты не убийца, Григорий. Мы с тобой же хорошо знакомы, ты это знаешь. Давай, опусти оружие, сядем и поговорим нормально. Никто об этом не узнает, — я медленно шагнул вперёд, немного приблизившись к нему. Григорий посмотрел на меня и навёл на меня пистолет. Я остановился, глядя на слегка подрагивающее чёрное дуло. — Опусти оружие. Не глупи, Гриша.
В этот момент дверь караулки открылась, и из неё вышел Андрей Скворцов. Увидев эту картину, он замер на месте. Лишние вопросы здесь были не нужны, Андрей понял это. Он лишь медленно пошёл вперёд, не спуская взгляда с вооружённого студента.