22 июня. Анатомия катастрофы
Шрифт:
Разумеется, если бы вермахту в июне 1941 г. противостояла организованная, управляемая, умеющая и желающая сражаться армия, то такое решение командования привело бы немецкие войска на Украине к гибели. Брошенная под танки пехота была бы разгромлена, а отрезанные от линий снабжения танковые части сами загнали бы себя в западню, в которой им предстояло погибнуть без горючего и боеприпасов. Но немецкие генералы уже поняли (или интуитивно почувствовали), с кем они имеют дело. Паника, охватившая войска и командование Юго-Западного фронта после прорыва передовых немецких частей на Острог, оказалась самым эффективным оружием, гораздо более мощным, нежели малокалиберные пушки немецких танков...
Прежде всего командование Ю-3.
Кроме того, к борьбе с прорвавшимися на Острог немецкими танками была привлечена и большая часть авиации фронта, которая (если верить докладу штаба ВВС Ю-3. ф.) только в течение одного дня, 28 июня, выполнила 400 самолето-вылетов в район Острог — Мизоч [152, стр. 200]. 400 вылетов, 400 бомбовых ударов по колонне одной дивизии за один день — это уже вполне соответствует постоянно присутствующим в донесениях командиров Красной Армии фразам о том, что «авиация противника непрерывно висит в воздухе, гоняется даже за отдельными машинами...»
В августовском отчете командующего ВВС Ю-3. ф. утверждается, что авиации фронта «в период 28.6—29.6. танковую группу противника (до дивизии) действиями наших бомбардировщиков во взаимодействии с войсками Шепетовского укрепрайона от Острог отбросила и рассеяла в песах» [29, стр. 118]. Отбросила и рассеяла... Правда, по немецким данным, безвозвратные потери 11-й тд даже к 4 сентября составили всего 40 танков [10, стр. 206].
Кроме того, командование Ю-3. ф. распорядилось создать «отсечной оборонительный рубеж» по линии Иишневец — Базалия — Староконстантинов, т.е. в 60—70 км к югу от маршрута движения немецкой 11-й тд. На йот рубеж были выдвинуты последние резервы фронта: 24-й мехкорпус (222 легких танка), три артиллерийские противотанковые бригады и 199-я стрелковая дивизия. )ти соединения простояли на указанном рубеже безо исякого соприкосновения с противником, который вовсе и не собирался поворачивать на юг, а рвался прямо на носток, в глубокий тыл Юго-Западного фронта.
Кроме того (как пишет в своих мемуарах Баграмян), (ставка решила — надо полагать, на основании панических донесений, которые летели из штаба Ю-3. ф. в Москву, что фронт своими силами «не сможет сдержать лавину фашистских танков» (к началу боев в 11-й тд было всего 143 танка). 29 июня Жуков в телефонном разговоре с Кирпоносом подчеркнул, что «Ставка требует главное внимание уделить развитию событий на шепетовском направлении... Для этого танковые части Лукина в полном составе (13-я и 17-я танковые дивизии, 115-й тп 57-й танковой дивизии, не менее 900 танков. — М.С.) бросить на Здолбунов — Мизочь» [110]. Едва ли отчаянно блефовавшее немецкое командование, бросившее изрядно потрепанную 11-ю танковую дивизию в «лихой кавалерийский рейд» по тылам советских войск, само рассчитывало на такой эффект...
За всей этой суматохой о 8-м и 15-м мехкорпусах, скорее всего, просто забыли. Впрочем, о том, что там происходило, лучше и не вспоминать.
После всей неразберихи со сменой приказов, после многодневных метаний в лесном районе Радехов — Броды — Буек, утром 28 июня 15-й МК перешел в наступление. Танки противника к тому времени уже ушли от Берестечко далеко на восток, и 15-й мехкорпус, продвигаясь в направлении Буек — Лопатин, мог встретиться только с отдельными частями 297-й и 262-й пехотных дивизий вермахта (см. Карта № 6).
Отчету о бое 28 июня в итоговом докладе командира 15-й МК предшествует длинный перечень причин, по которым удар бронированного кулака, в котором все еще оставалось более трех сотен танков, был «обречен на поражение». В частности:
«...Местность. В полосе наступления корпуса до Берестечко — 5 серьезных водных преград: р. Радоставка, р. Острувка, р. Жечка, р. Лошувка и р. Соколувка. Все реки имеют болотистые берега и представляют собой трудно доступные рубежи для действия танков. Вся местность в полосе наступления лесисто-болотистая, командные высоты на стороне противника. Вывод: местность не способствует наступлению...»
С таким выводом спорить не приходится. Остается только задать вопрос — по какой местности наступали дивизии 1-й танковой группы вермахта? Как же они смогли преодолеть эти могучие, не обозначенные ни на одной географической карте лесные ручьи (Радоставку, Острувку, Жечку, Лошувку и Соколувку), а также Западный Буг, Стырь, Горынь, Случь, а далее и Днепр? И откуда в заболоченном лесу появились «командные высоты», и почему они оказались в руках противника, который появился в этом лесу всего лишь несколько дней (или даже часов) назад?
Впрочем, подписывая такой доклад, командир 15-го мехкорпуса лишь следовал в «общем русле» жалоб на местность и противного противника, как это было уже задано вышестоящим начальством. Так, еще 3 июля 1941 г. начальник Автобронетанкового управления Юго-Западного фронта в докладе на имя начальника Главного АБТУ Красной Армии объяснял «огромные потери и небоеспособность оставшейся в наличии материальной части» тем, что мехкорпусам пришлось действовать на «почти танконедоступной лесисто-болотистой местности», в условиях «упорного сопротивления со стороны преобладающего (???) противника и отсутствия бронебойных снарядов для КВ и Т-34» [28, стр. 134]. Последнее замечание, бесспорно, является правдой. Но кто же должен был озаботиться тем, чтобы хотя бы малая часть от 132 тыс. бронебойных 76-мм выстрелов, имевшихся на складах Красной Армии, была доставлена в тот военный округ, который получил танки, вооруженные 76-мм пушкой (КВ и Т-34), в количестве большем, чем все остальные округа, вместе взятые? Как начальник АБТУ Киевского ОВО мог есть, пить, спать, исполнять супружеские и служебные обязанности, зная, что в доверенных ему танковых дивизиях нет бронебойных снарядов? Или он узнал об этом только 3 июля?
Описания боя 28 июня, содержащиеся в отчетах командиров 15-го МК, 10-й и 37-й танковых дивизий, очень пространны, запутанны и противоречивы. Самый краткий конспект выглядит примерно так:
«...В течение дня части вели бой за овладение Лопатин... наступающие части 10-й тд были задержаны перед торфяными болотами, в районе которых единственная дорога оказалась совершенно непригодной для переправы танков... В процессе боя за Лопатин на рубеже р. Острувка наступавшие части были окружены (танковая дивизия была окружена пехотой противника. — М.С.). Оставаться 10-й тд в данном районе на ночь, будучи окруженной, было бесцельно (???) и могло привести к потере всей дивизии...