+35° Приключения двух друзей в жаркой степи (Плюс тридцать пять градусов)
Шрифт:
Так получилось, что мы привели на раскопки человек пятьдесят, не меньше, потому что по дороге к нам еще присоединились рабочие из ремонтных мастерских и продавцы сельмага. Не мы их позвали — директор.
Самый большой успех имела, конечно, золотая гривна.
Ее передавали из рук в руки, рассматривали, некоторые даже пробовали на зуб. Сашка, пользуясь тем, что дядя Володя был занят с директором, давал популярные разъяснения по поводу находок и нагородил целый ворох небылиц. По его рассказам выходило, что золотую гривну носил какой-то особый человек, не похожий ни на кого из живших в то время на земле. Он не говорил прямо, но очень прозрачно намекал, что это был пришелец из космоса. Сашку слушали внимательно, не перебивая, лишь один дяденька спросил, вежливо:
— Где вы обо всем этом прочитали?
Сашку на «вы»! Я прыснул и отвернулся моментально.
— Пока еще нигде не написано, — услышал я уверенный Сашкин ответ. — Но скоро напишут.
— Сочинено стояще, — одобрил дяденька.
Со всех сторон к месту раскопок стали стекаться люди. Пришли счетные работники совхоза во главе с бухгалтером. Шли матери, несли на руках орущие свертки. Шли старушки. Останавливали машины и бежали к нам, завидев скопление народа, шоферы.
Дяде Володе надоело то и дело вытаскивать гривну. Он отдал нам с Сашкой полевую сумку:
— Показывайте! Не теряйте только!
И полез в траншею к студентам. А мы, счастливые, стали показывать гривну всем желающим. Сашкина сказка обрастала все новыми и новыми подробностями, и я уже сам начинал верить, что гривну обронил звездный человек.
— Вот посмотрите на этого зверя, — предлагал Сашка интересующимся. — На кого он похож?
— Вроде, волк, — неуверенно отвечал проезжий шофер, явно боясь попасть впросак.
— А уши?
— Ушей, верно, нет.
— Ага! — торжествовал Сашка. — А где вы видели волка без ушей? И глаза у него совсем не волчьи. Видите, какие огромные? Потому что это не волк никакой, а крылатое чудовище совсем с другой планеты.
— С какой? — робко спрашивал шофер.
— Пока неизвестно. Надо еще произвести химический анализ. Но откуда-то из туманности Андромеды, — уверенно отвечал Сашка.
— Точно! — подтвердил шофер. — Книга есть такая: «Туманность Андромеды». Они там в такие места залетали — во сне не приснится.
Старушки тянули к гривне тощие шеи и боязливо крестились. А одна, уже знакомая нам, та, которая обещала прийти на помощь вместе со своим дядей, торжествовала:
— Ага! Что я говорила? Земля тут у нас хорошая, куда ни ткни — кругом золото. Вот приду как-нибудь, накопаю вам целое лукошко.
— Так вы же обещали в воскресенье, бабуся.
— В воскресенье мне нельзя, в воскресенье нам с Фенькой в Большие Катки за обновой ехать. Этот покупаем… как его?.. Ну, который на стекле кино показывает. Может, и про вас покажет, как вы эту золотую штуку нашли…
Примчал и Савелий Кузьмич на своем мотоцикле. Обстоятельно рассмотрел находку, подбросил ее на ладони:
— Знатная штучка! Грамм семьсот потянет, так — нет?
— В вашей траншее нашли, Савелий Кузьмич.
— Значит, гони мне половину, — шутил он.
Народ тянулся до самого вечера, некоторые приходили по два раза, приводили знакомых, друзей, и уже сами давали объяснения, расширяя и дополняя Сашкину космическую теорию.
Студенты стали собираться домой. Мы с Сашкой аккуратненько уложили гривну в сумку, и я сказал дяде Володе:
— Мы ее, понесем, да?
Он посмотрел сердито:
— Нет. — И взял у меня сумку.
Я оторопел: всегда такой добрый!
— Почему?
— Я вас просил не говорить о золотой гривне, а вы все-таки сболтнули. И теперь о ней знает весь мир и весь антимир вместе с Пра-Тонгом. Просто невозможно было сегодня работать.
— Не мы! — воскликнул я. — Честное пионерское, дядя Володя. Мы как рыба об лед!
— А кто тогда? Может, Бип? Я видел, как он шептался возле столовой с кривоногой дворнягой.
— Скорее уж Бип, — сказал Сашка. — Директор как ни выспрашивал: что нашли? Золото? Золото? Золото?
— А вы что ему?
— Мы? «Вы можете вырвать у нас язык, но заставить нас выдать доверенную тайну — никогда!»
— Тогда ясно! — усмехнулся дядя Володя и снял сумку. — Нате, несите. Только осторожнее. И не открывайте по дороге.
Мы менялись каждые сто метров — ровно сто сорок шагов, мы сосчитали. Со всех сторон нас атаковали ребятишки и канючили на разные голоса:
— Дяденьки, покажите! Дяденьки, покажите.
Мы понимали, что дяденьки — это они нарочно, чтобы польстить нам и заставить вытащить гривну. Но все равно было приятно.
Боря, Миша и еще некоторые студенты свернули к речке: решили выкупаться перед ужином.
— Давай сумку! — сказал мне дядя Володя.
— Ой, не надо! — я отбежал от него на несколько шагов.
— Не смей с сумкой на, речку, слышишь!
— А я и так не пойду.
— Не хочешь купаться? — удивился дядя Володя. — Иди-ка сюда! — Он пощупал мой лоб. — Холодный… Странно! Ни разу не выкупаться в такую жару.
— Водобоязнь, — сказал Сашка. — Как у нашего бывшего Джека. Потом оказалось — бешенство.
— Р-р-р! — зарычал я и прыгнул к Сашке.
Он бежать. Я за ним. И когда случайно обернулся, то увидел, что дядя Володя стоит на том же месте, смотрит нам вслед и морщит лоб.
А вдруг он думает, у меня в самом деле бешенство? Я пошел шагом…
Возле кошары, там, где мы обычно начинали петь нашу песню-сигнал, стоял Савелий Кузьмич. Какой-то необычный, торжественный, в синем костюме, в новых ботинках. На их носках плавилось заходящее солнце.
— Милости прошу ко мне в дом. — Он церемонно поклонился дяде Володе. — Откушаем по чарочке в честь вашей драгоценной находки.
— Спасибо, как-нибудь в другой раз, Савелий Кузьмич. Я ведь с ребятами, неудобно.