+35° Приключения двух друзей в жаркой степи (Плюс тридцать пять градусов)
Шрифт:
Сашка остановился, прислушался. Вся деревня уже спала, было тихо-тихо. Только откуда-то издалека доносились едва слышные звуки баяна. Наверное, у нас в лагере еще шли танцы.
Сашка повернулся ко мне:
— Пойдем, а?
— Сейчас?
— А что? Мой дядя уехал, твой тоже. Самый раз идти. Когда еще так случится?
— Ну, давай, — согласился я без особой радости.
Мы зашагали к кургану. С неба за нами следила луна. Я не поднимал головы, чтобы не видеть ее глазниц. Они напоминали что-то страшное, о чем сейчас не хотелось думать.
Неподалеку от кургана Сашка предложил:
— Посидим немножко.
Ага!.. Я вздохнул облегченно — как-то веселее, когда страшно не одному.
— Может, махнем лучше обратно?
— Да нет же! Просто посидим до полуночи, — а потом пойдем. Привидения раньше не появляются. Даже стихи есть:
В двенадцать часов по ночам Из гроба встает барабанщик…Я невольно скосил глаза в сторону кладбища. Но ничего не увидел. Между нами и кладбищем стоял Чертов курган. В лунном свете он, казался выше и круче.
Сашка улегся спиной на траву, я рядом. Небо, все в блестящих дырочках, стало совсем близким. Сколько до него? Метров двести, не больше. Ночью небо опускается низко-низко, а утром снова поднимается вверх.
— Хочешь стать космонавтом?
Я не сомневался: конечно, хочет! И спросил только для того, чтобы не думать о привидениях.
— Нет.
Это было так неожиданно, что я даже приподнялся на локтях. Шутит?
— Не хочешь? Космонавтом не хочешь?
— То есть, и космонавтом тоже, если понадобится. Даже не знаю, как тебе объяснить… Я хочу, чтобы люди вызывали меня, ну… я не знаю… как скорую помощь вызывают.
— Доктором?
— Да нет же!.. Доктором тоже, но не только… Ну, понимаешь, чтобы все, кому что-нибудь нужно, шли ко мне, и я бы помогал. У кого болеет сын — вылечил бы. Кому нужно электроплитку починить — починил бы. Кто с маршрута космического сбился — вывел бы опять на орбиту. У кого настроение плохое — я пришел бы и такую рожу состроил, чтобы он ржал целый час…
Я попробовал себе представить такую рожу, даже сам сделал несколько гримас… Чудной он, все-таки, Сашка!
— А как тебя вызывать будут?
— Не знаю. По телефону. У скорой помощи ноль-три, а у меня ноль-семь.
— Ноль-семь — междугородная.
— Ну, ноль-десять, ноль-двадцать, неважно, какой-нибудь номер дадут. И вот звонят: «Приходи, Сашка, мы с бустрофедоном никак не разберемся». Я спрашиваю: «Кто это?» — «Толька Кубарев». — «Адрес? Номер дома? Буду через двадцать минут. Ждите».
— А если я спрошу, чего ты не знаешь?
— Вот мне и надо все узнать.
Недалеко глухо залаяла собака. Наверное, Волк. Кто-то громко ругнулся, потом сразу, без перехода, запел: «Жил да был черный кот за угл-о-ом…» Пьяный!
— Выдумываешь ты все, Сашка! Нет такой профессии, чтобы всем помогать.
— Значит, будет, если нет. Космонавт — такой профессии тоже не было… Ну, полезли! Наверное, уже полночь.
У меня екнуло сердце. Один я не пошел бы на курган ни за что, на свете. Но со мной был Сашка, который хотел, чтобы люди вызывали его, как скорую помощь. С ним я пошел.
Опять Волк напугал меня у забора, как в прошлый раз. Но теперь я был даже рад. Пока он лаял, пока где-то вблизи раздавались живые звуки, было не так страшно.
У подножья кургана я схватил Сашку за рукав и прошептал хрипло:
— Хватит! Тут постоим.
— Нет. — Он говорил тоже, шепотом. — Здесь мы ничего не увидим.
И вот мы уже на вершине. Едва слышно шелестят листья на кустах. И больше ни звука. Хоть бы прополз запоздалый трактор. Хоть бы Волк снова залаял. Хоть бы пьяный запел, про черного кота.
Тишина…
И вдруг я увидел их. Не на кургане, внизу, ближе к дому тети Поли. Сначала мне показалось, это клочья тумана. Я стал смотреть мимо, на кладбище. И тут увидел, даже скорее почувствовал, что они шевельнулись. Перевел на них глаза, а они приобрели четкие человеческие очертания и плавно двинулись в нашу сторону.
Я заорал благим матом, скатился кубарем с кургана и бежал, бежал, пока не споткнулся и не рухнул в траву.
Кто-то хлопнул меня по спине. Я вздрогнул, хотя точно знал, что это Сашка.
— Ты что? Почему побежал?
— Я видел! Я их видел!
— Да не было там ничего.
— Нет, было! Было! Такие белые, прозрачные.
— Никаких привидений нет. — Сашка говорил так убежденно, словно никогда раньше не доказывал мне другого. — Совсем нет! Нигде!
— Нет, я видел!
Ни я, ни Сашка не услышали, как нас окликнули с дороги. Просто мы неожиданно увидели перед собой лейтенанта, того самого, который допрашивал нас утром. Он был в сапогах, в галифе, но без фуражки и кителя, в белой сорочке с закатанными рукавами.
Не знаю, как Сашка, а я обрадовался ему.
— Здравствуйте!
— Что разорались?.. Ого! Лагерники! Вас зачем сюда принесло?
— Так… Просто… Гуляли… — стали мучиться мы с Сашкой.
— Тоже мне гуляки! Людям спать не даете! Марш отсюда!.. Стойте! — остановил он нас, когда мы, обрадовавшись, что так дешево отделались, собрались дать деру. — Что вы тут кричали? Что видели?
— Привидения, — выпалил я.
— Ничего не видели, — сказал Сашка.
— Здорово сговорились, я смотрю, — усмехнулся лейтенант. — Кто в лес, кто по дрова.
Я сказал:
— Потому что я видел, а он нет.
— Покажи, где.
С ним было совсем не страшно, хотя он без пистолета, да и вообще, если верить рассказам про привидения, они и милиции не очень-то боятся.
— Вы разве здесь живете? — Опросил Сашка.
— Заночевал у знакомых, — нехотя буркнул он и полез на курган.
И я снова увидел их.
— Вот! Вот! Смотрите!
— Не ори — вижу, — ответил он спокойно.
Спустился вниз и двинулся прямо на них. Дошел, остановился, крикнул: