40 лет Санкт-Петербургской типологической школе

Храковский В. С.

Исаченко А. В. Грамматический строй русского языка в сопоставлении с словацким. Морфология. Ч. 1. Братислава, 1954.

Крылов С. А. Автоматический морфологический анализ русских словоформ с префиксальным отрицанием: несколько теоретических проблем // ТМСД'2000: В 2 т. Т. 2. Протвино, 2000.

Лопатин В. В. Русская словообразовательная морфемика: Проблемы и принципы описания. М., 1977.

Мельчук И. А. К проблеме выбора описания при неединственности

морфологических решений //Фонетика. Фонология. Грамматика: К семидесятилетию А. А. Реформатского). М., 1971.

Мельчук И. А. Курс общей морфологии. Т. I. М.; Вена, 1997.

Пеньковский А. Б. О семантической категории «чуждости» в русском языке // ПСЛ1985—1987. М., 1989.

Перцов Н. В. Инварианты в русском словоизменении. М., 2001.

Плунгян В. А. К проблеме морфологического нуля // Знак: Сб. ст. по лингвистике, семиотике и поэтике: Памяти А. Н. Журинского. М., 1994.

Поливанова А. К. Опыт построения грамматической классификации русских лексем // Вопр. кибернетики. Язык логики и логика языка: Сб. ст. к 60-летию профессора В. А. Успенского. М., 1990.

РГ= Русская грамматика. М., 1980. Т. I.

Храковский В. С. Альтернативные решения в языкознании (проблема Выбора) // Acta Universitatis Scientiamm et Artis Educandi Tallin-nensis. 1994. A2.

Bar-Hittel У. Language and Information. Reading (Mass.) etc., 1964.

Yuen-Ren Chao. The non-uniqueness of phonemic solutions of phonetic systems // Bulletin of the Institute of History and Philology (Academia Sinica). 1934. Vol. IV; (перепечатано в кн.: Joos M. (ed.). Readings in Linguistics. N. Y., 1958).

Г. Г. Сильницкий

Соотношение «моноструктурной» и «полиструктурной» классификаций языков [112]

112

Исследование проведено при финансовой поддержке Российского фонда фундаментальных исследований, проект «Поуровневая корреляционная типология языков», № 99-06-80446а.

Классификация языков, как и любых сложных объектов, может быть осуществлена по различным критериям. В методологическом плане возникает вопрос о соотношении этих критериев между собой, о степени их соответствия друг другу, т. е. о том, подлежит ли данная совокупность объектов классификации на едином или на нескольких, в той или иной мере взаимонезависимых, основаниях. В первом случае можно говорить о «моноструктурных», во втором — о «полиструктурных» объектах и соответствующих классификационных схемах.

Так, например, в биологии фигурируют критерии «гомологии» и «аналогии», по которым организмы и отдельные органы, обнаруживающие сходства между собой, группируются в зависимости от наличия или отсутствия общности их происхождения. Биологические классификации характеризуются высокой степенью моноструктурности. Возрастающая последовательность усложнения структуры различных биологических видов фактически совпадает с временн'oй последовательностью биологической

эволюции: более сложные виды появляются позже более простых и на основании последних. Линнеевская таксономическая схема имеет вид единой в генеалогическом и структурном планах иерархии, построенной на исходной базовой оппозиции «позвоночные — непозвоночные», с последующей дифференциацией каждого члена противопоставления: «млекопитающие — немлекопитающие» и т. д.

В лингвистике аналогами биологических критериев гомологии и аналогии выступают критерии «генеалогической» и «типологической» классификаций языков, с тем различием, что соотношение между ними не является эксклюзивным: типологическое сходство языков может либо определяться, либо не определяться их генеалогическим родством.

Существующая типология языков, методологические основы которой были заложены во второй половине XIX в., базируется на морфологическом критерии конъюнктивного/дизъюнктивного способов выражения лексических и грамматических значений. Синтетические языки выражают грамматические значения совместно с лексическими в пределах одной и той же словоформы, тогда как в аналитических языках эти значения находят раздельное выражение в различных словоформах. На этой базовой оппозиции строится сложная иерархия дополнительных противопоставлений: грамматические значения, в свою очередь, могут иметь слитное (флективные языки) или раздельное (агглютинативные языки) выражение и т. д. Конкретные языки характеризуются различными соотношениями указанных признаков, обнаруживая различные степени тяготения к «чистым» типам и распределяясь в определенной последовательности на соответствующей типологической шкале.

Между тем, открытым для лингвистики остается целый ряд вопросов. Какова степень соответствия друг другу генеалогической и типологической классификаций языков? Относятся ли, в типологическом плане, естественные языки к моноструктурным иди полиструктурным объектам? Играют ли вышеуказанные морфологические признаки диагностически определяющую таксономическую роль, подобно аналогичным биологическим признакам в лиинеевской классификации? Окажется ли морфологическая классификация языков изоморфной типологиям, построенным на основании каких-либо иных языковых признаков?

В качестве первого приближения к ответу на поставленные вопросы ниже приводятся, на правах «пилотного» исследования, некоторые предварительные данные, полученные в результате компьютерной обработки соответствующего эмпирического материала методами корреляционного и факторного анализа.

Соотношение генеалогической и грамматико-морфологической классификаций языков

Сопоставительному анализу были подвергнуты 47 индоевропейских языков по наличию/отсутствию 28 грамматических признаков в морфологических парадигмах следующих частей речи [811-т 1зку 1998; Сильницкий 2000а; Сильницкий 2000b]:

существительное: артикль, род, число, падеж;

прилагательное:род, число, падеж;

личное местоимение:лицо, род, число, падеж;

глагол: число, лицо, род, залог; наклонение, сослагательное наклонение, наличие различных временных форм сослагательного наклонения; время, особая форма будущего времени, особая форма будущего-в-прошедшем; перфект, вид; особые неличные формы инфинитива, причастия, деепричастия, герундия/супина; особая форма двойственного числа.