40 лет Санкт-Петербургской типологической школе

Храковский В. С.

(12) Время: «классический» способ описания в виде трех обычных времен — наст, (ударяет)~ прош. (ударял, ударил)~ буд. (будет ударять, ударит) vs.«неклассический» — «нейтральное» (ударяет, ударит)~ прош. (ударял, ударил) ~ буд. (будет ударять).

При «классическом» способе описания грамматического времени для русских личных глагольных форм можно усмотреть противоречие в плане выражения: одни и те же морфологические средства передают смысл того, что называется «настоящим временем», и смысл того, что называется «будущим временем»: игра+ет ~ сыгранет, кур+ит~ докур+ити т. д. В традиционном описании, поддерживаемом академическими грамматиками, соответствующие формы различаются

сразу по двум категориям: времени (настоящее уя.будущее) и виду (несовершенный иу. совершенный). При «неклассическом» способе описания противоречие перемещается в план содержания: словоформам, выражающим следование во времени после точки отсчета (ударит~ будет ударять),присваиваются разные граммемы категории времени. Достоинством классического подхода является объединение (в определенной граммеме) семантически родственных форм (ударит~ будет ударять),а его недостатком — разъединение формально родственных форм (ударяет ~ ударит).Достоинством неклассического подхода является объединение формально родственных форм, а его недостатком — разъединение семантически родственных форм.

(13) Выражения с элементом — ка (иди-ка):глагольные формы со словоизменительным постфиксом — ка,выражающим квазиграммему «фамильярное побуждение», vs. сочетания глагольных форм и словоформы-частицы — ка.

Традиционно считается, что в данном случае мы имеем дело с частицей — ка— отдельной лексической единицей, место которой в словаре. Однако если применить к данному языковому знаку критерии отделимости слова, выяснится, что поведение — каближе к поведению аффикса, чем к поведению словоформы (демонстрация этого дана в [Перцов 2001: 154 сл.]). Из двух трактовок данного аффикса — словоизменительной или словообразовательной — предпочтительна первая (вторая приводит к необходимости постулировать для каждой глагольной лексемы наличие деривата с неполной парадигмой). При этом значение аффикса — кавнекатегориально, т. е. является квазиграммемой.

(14) Морфное членение глаголов на — нуть:сочетание суффикса — н и тематической гласной у( прыг-н-у-ть) vs.суффикс — нус алломорфом — н( прыг-ну-ть~ прыг-н-ет).

В академических грамматиках в таких глагольных формах усматривается суффикс — нуи речи о тематической гласной не идет. Рассмотрим, однако, следующие «пропорции»: колоть: колет= прыгнуть: прыгнет читать: читка = грунтовать: грунтовка катать: катнуть= мяукать: мяукнуть.

Подчеркнутые вокалические элементы в левых членах представленных пропорций имеют такой же морфологический статус, что и в правых членах. Различие состоит лишь в том, что в левых членах вокалические элементы следуют за корнем, а в правых — за суффиксом. Поэтому вполне логично такое членение словоформ на структурные элементы: грунт-ов-а-ть, прыг-н-у-ть, мяу-к-а-тьЕсли признать за элементами — аи — ув такого рода членениях морфный статус (статус морфов с пустым означаемым), то тем самым будет сокращен инвентарь алломорфов: вместо двух алломорфных морфем ( – ну, — н) и (- ка, — к) можно будет оперировать одноалломорфными: (- н) и (- к).

(15) Префиксальное отрицание внутри словоформы:

(a) словообразование vs. словоизменение;

(b) при словоизменительной трактовке: квазиграммема vs. граммема отрицательности.

В работе [Крылов 2000] поднята сложная проблема о статусе словоформ, содержащих отрицательный префикс не-,привычных или окказиональных: неэффективный, неприторный, незаряженный, непосещаемый, непрограммирующий, несмешивающийся, неустаревший, неслившийся, непопулярность, несжимаемость, несохранение, непедагог, немимоходом, ненаш(примеры взяты из богатого материала в [Крылов 2000]).

Тестирование префиксального отрицания по ЭКПСС дает количественное преимущество словоизменения. Однако префиксальное отрицание похоже на словообразовательные показатели: русские

префиксы обслуживают (почти) исключительно словообразование (если не учитывать теоретическую допустимость трактовки аттенуативного префикса по-как показателя квазиграммемы и словоизменительной трактовки префиксальной перфективации глагола).

С. А. Крылов, отстаивая словоизменительный статус префиксального отрицания, рассматривает две возможные трактовки: либо квазиграммема отрицания, либо наличие двух категорий: «положительность»/«отрицательность» и «слитность»/«контрастивность». Во втором случае все приведенные выше словоформы получают характеристику «отрицательность, слитность», а случаи раздельного написания неи последующей словоформы трактуются как аналитические образования с характеристикой «отрицательность, контрастивность».

Остроумный разбор С. А. Крылова выглядит особенно выигрышно по отношению к словоформам, представляющим собой соединение префикса не-с причастием. Их словообразовательная трактовка сопряжена со следующей сложностью: приходится считать мотивирующей единицей для соответствующего деривата (например, для словоформы нечитанный)не лексему (в нашем случае — ЧИТАТЬ), как в обычных случаях словообразования, а нечто другое: определенную часть лексемы (т. е. подмножество ее словоформ) или соединение имени лексемы с набором словоизменительных значений (ЧИТАТЬ + прич., несов., пасс., прош.). Словоизменительная же трактовка слитно-отрицательных причастий к такого рода сложностям не приводит.

Признавая достоинства словоизменительной трактовки таких словоформ, я все же не готов ввести соответствующую квазиграммему (или две упомянутые категории) в систему русского словоизменения (отмечу, что квазиграммемный вариант мне представляется более приятным). Слишком непривычно выглядит подобное новшество.

Словообразовательная трактовка двух типов явлений — ат-тенуатива, рассмотренного в пункте (6), и префиксального отрицания причастий — сопряжена с феноменом, который, как кажется, обойден вниманием в русистике: это феномен образования слова от части парадигмы другого слова. Автору известен лишь один источник— [Лопатин 1977: 90–91], явным образом выделяющий словообразование от части парадигмы — правда, без соответствующего термина. В. В. Лопатин, рассматривая отпричастные дериваты, говорит о сохранении в производном слове грамматической семантики исходной формы. Здесь существенно именно сохранение грамматической семантики, образование именно от части парадигмы, а не только от определенной основы, как в примерах, приводимых в [Лопатин 1977: 91], — звеньевой, телячий(от основ мн. числа звень-, телят-соответственно) или солоноватый, солонина, солончак, солоно(от основы краткой формы прилагательного соленый). В этих случаях имеет место чисто формальный процесс, производные лексемы мотивированы исходными лексемами в целом, от грамматической семантики производящей основы в производной ничего не остается. При образовании же аттенуатива или слитно-отрицательного причастия дериват «вбирает в себя» словоизменительные значения мотивирующей единицы.

Словообразование от часта парадигмы можно проиллюстрировать на других примерах отпричастных образований, заимствуемых ниже из [Лопатин 1977: 90–91]: (i) наречий (подбадривающе, организованно, мобилизующе~ мобилизованно); (ii) существительных (а) на — ость( склоняемость, изолированность, приподнятость), (b) на — ик (воспитанник, отпущенник),(с) на — ец (посланец, разведенец);(iii) сложных прилагательных и прилагательных-сращений (угледобывающий, новонайденный, долгоиграющий, слаборазвитый).Из трех указанных типов дериватов (i) и (iii) возможны от всех типов причастий, а субстантивный тип (ii) — только от причастий пассивного залога; подтип (и-а) позволяет свободно создавать окказионализмы: читаемость, хранимость, сохраненность, созданность, покрытостьи т. п. Наконец, следует упомянуть продуктивное образование по конверсии адъективных и субстантивных отпричастных дериватов ( отвлеченный, изумленный, убежденный, любимый, возвышенный, сдержанный, предстоящий', управляющий, пострадавший, обвиняемый, командированный).

Словообразование от части парадигмы представляется естественным концептуальным расширением обычного словообразования от лексемы.

Литература

Ахманова О. С., Мельчук И. А., Падучева Е. В., Фрумкина Р. М. О точных методах исследования языка. М., 1961.

Зализняк А. А. Русское именное словоизменение. М., 1967.

Зализняк А. А. Грамматический словарь русского языка. М., 1977.