666. Рождение зверя
Шрифт:
Потемкин влетел в мир большой политики в начале девяностых, в совсем еще юном возрасте. В восемнадцать он был в авангарде борьбы за светлое капиталистическое завтра, в двадцать – среди красно-коричневых «фронтовиков», пытавшихся устроить его вчерашним бело-сине-красным соратникам кровавый термидор. Он был идеологом по складу ума, так как всегда хорошо конструировал идеологемы и формулировал прикладные месседжи. Мог сочинить листовку, мог написать статью или речь для какого-нибудь очередного косноязычного вождя. Штурмовал «Останкино», защищал Белый дом. Поучаствовал почти во всех войнах и революциях на полыхающем разломами постсоветском пространстве. Чудом выжил. Иногда ему снилась та эпоха, и в этих снах всплывали образы убитых товарищей и брошенных женщин, терзала горечь за преданные идеалы.
Когда революции
Да, про Путина. Как патриот, Кирилл отдавал ему должное за то, что ВВП мягко, без надрыва угомонил бившуюся в конвульсиях страну. Для его народа это было несомненным благом. Но липкие и вязкие нулевые лишили общественную жизнь всякой романтики. Вместе с монетизацией льгот для пенсионеров пришла полная монетизация политики, наступила эпоха всепобеждающего бабла. Потемкину это не нравилось. Он пытался найти свое место в новой системе координат, работал на системных олигархов, занимался их имиджем. Причем делал это с той же самоотдачей, с какой в свое время строил баррикады на Красной Пресне. И за не очень большие гонорары. По-другому не умел.
В конце концов он попал в некое пиар-поле между властью и бизнесом, где вращалась денежная масса. Так появился на свет «КонтрПроект». Когда многочисленные парвеню приходили к стене с зубцами за санкцией на общественное признание, одному из них могли указать на Потемкина в качестве подрядчика. Это, конечно, были крохи с барского стола. Но Кирилл трудился многостаночно, хватаясь за любую работу – от создания «живого журнала» до избирательной кампании кандидата в мэры уездного городишки. У него был скромный офис, зато он был расположен в весьма символичном месте – гостинице «Украина». Окна кабинета директора выходили на Белый дом. С одной стороны, это пробуждало в Потемкине воспоминания о здании, в котором он когда-то работал и даже некоторое время жил, с другой – придавало статусности в глазах клиентов, приходящих на переговоры.
Увы, изящные и приятные в творческом плане проекты появлялись редко. Не до жиру – быть бы живу. Приходилось заниматься и мелкотравчатым бизнеспиаром, «созданием и продвижением бренда» какой-нибудь сети сосисочных. Или, как вот сейчас, ВАЛЛИ.
«Нет, пора в пампасы», – подумал Потемкин и опять закурил. В этот момент дверь кабинета растворилась, и в него под конвоем Евы вошли Бурунин и Коготков – два нечесаных потемкинских криэйтора. От Бурунина, ко всему прочему, за версту разило перегаром.
– Ева, закройте, пожалуйста, дверь с той стороны, – сказал Кирилл и добавил: – И уши, пожалуйста, тоже закройте.
Последнее, что услышала Ева, выходя из кабинета, было: «Орлы, вы не охуели так работать, а?!»
Через полчаса криэйторы выползли и прошмыгнули в свою каморку.
– Пить надо меньше, Бурунин! Почему Кирилл Ханович должен все за вас делать? – сурово бросила им вслед Ева.
Она всегда близко к сердцу принимала раздолбайство подчиненных Потемкина и вообще, несмотря на свой юный возраст, испытывала к нему почти материнские чувства – весьма распространенная схема отношений в ситуации, когда секретарша прикипает душой к своему шефу.
Кирилл между тем опять обратился к своей волшебной шарманке с клавиатурой, мышкой и жидкокристаллическим экраном. Маленький желтый конвертик в правом нижнем углу монитора сигнализировал о том, что за время его воспитательной беседы с подчиненными пришла почта. У Потемкина было несколько ящиков на разных сервисах, заведенных в почтовую программу со странным и несколько мистическим названием Thunderbird [2] . Письмо, поступившее на корпоративный адрес, было от его подрядчика – студии TNY-production и содержало черновой вариант имиджевого видеоролика, который Кирилл делал для Воронежского отделения партии «Единая Россия» под выборы в Госдуму. Другое было оповещением о том, что некий пользователь «живого журнала» gomorrah_angel добавил его в друзья. «Ладно, ролик потом посмотрим, а что это еще за ангел из Гоморры, позже разберемся», – решил Потемкин, потому что следующее письмо его заинтересовало гораздо больше.
2
Гром-птица (англ.).
Оно пришло на самый-самый личный ящик на gmail, которого не было на визитках и который Кирилл кому попало не раздавал. Собственно, адресом служил номер потемкинского мобильника – он создал его для того, чтобы при обмене контактами с нужными людьми адрес и телефон были, как некогда в рекламе шампуня и ополаскивателя Vidal Sassoon, в одном флаконе. К тому же такой имейл легче продиктовать по телефону. В теме письма значилось: «Ваш единственный шанс попасть в рай на Земле», а само письмо начиналось знакомым каждому с детства текстом:
«Алиса сидела со старшей сестрой на берегу и маялась: делать ей было совершенно нечего, а сидеть без дела, сами знаете, дело нелегкое; раз-другой она, правда, сунула нос в книгу, которую сестра читала, но там не оказалось ни картинок, ни стишков. „Кому нужны книжки без картинок или хоть стишков, не понимаю!“ – думала Алиса.
С горя она начала подумывать (правда, сейчас это тоже было дело не из легких – от жары ее совсем разморило), что, конечно, неплохо бы сплести венок из маргариток, но плохо то, что тогда нужно подниматься и идти собирать эти маргаритки, как вдруг… Как вдруг совсем рядом появился белый кролик с розовыми глазками!»
ЕСТЬ МЕСТО, ГДЕ СНЫ СТАНОВЯТСЯ ЯВЬЮ И СБЫВАЮТСЯ ВАШИ САМЫЕ СОКРОВЕННЫЕ ЖЕЛАНИЯ.
ЧТОБЫ ПРИСОЕДИНИТЬСЯ К ИЗБРАННЫМ, ПЕРЕЙДИТЕ ПО ССЫЛКЕ И ВВЕДИТЕ СВОЙ ЛОГИН И ПАРОЛЬ.
Далее следовали очень хитрая гиперссылка и две комбинации:
Ваш логин: DCLXVI.
Ваш пароль: 56510.
«Какая забавная замануха», – усмехнулся Кирилл и хотел было отправить письмо в корзину для мусора. Однако сочетание двух факторов – личного ящика и природного любопытства – заставило его пойти за белым кроликом и кликнуть на ссылку.
На экране тут же выскочило окно с картинкой. Это была вариация на тему полотна одного из столпов романтизма позапрошлого столетия Франческо Хайеса «Лот и его дочери», на котором две почти голые фигуристые девицы соблазняли пьяного племянника Авраама. Но перед Потемкиным была именно вариация: кто-то будто продолжил мысль художника и дорисовал сцену, сделав изображение совершенно фривольным. Акт инцеста в групповом варианте был в полном разгаре – брюнетка уже оседлала ветхозаветного праведника, а ее сестра, лаская себе груди, тянула язычок к папиному уху. Потемкин не успел рассмотреть детали – он рефлекторно захлопнул окошко. «Так и знал – порнуха!» – в ужасе подумал Кирилл. Тут же открылось окно с картинкой, стилизованной под полотно Рембрандта «Сусанна и старцы». Правда, старцы на картине в компьютере были вовсе не старцы, а вполне себе добры молодцы, разложившие на двоих томную обнаженную девицу в анально-вагинальном варианте. Причем в отличие от библейского сюжета здесь Сусанна была вовсе не против такого развития событий. Кирилл, не раздумывая ни секунды, повторил операцию ликвидации. «Вот черт, троянский червь! Какой же я мудак!» – мелькнуло в голове у Потемкина. Он не очень точно знал, что такое «троян» и чем он отличается от «червя», поэтому называл «троянским червем» любые вредоносные компьютерные программы. Между тем на мониторе уже был новый шедевр. На сей раз групповая оргия со смешением двух десятков обнаженных тел аля «Вакханалия» Тициана. Потемкин понял, что ситуация серьезная. Продолжая вручную сражаться со всплывающими окнами, он потянулся к телефону – сказать, чтобы Ева срочно вызвала их сисадмина чистить карму компьютера. В следующем окне оказался откровенный лесбийский девичник в «Турецких банях» Жана Энгра, после него – веселый хэппенинг гомосексуалистов, навеянный мотивами «Тайной вечери» Леонардо да Винчи, затем – какая-то ураганная садомазохистская вечеринка, напоминающая фантазии Иеронима Босха. Кирилл уже собирался прекратить бессмысленное сопротивление и дождаться специалиста, но на мониторе появилось шестое окно, на сей раз пустое. Посреди него была только одна строчка: