9-й день недели
Шрифт:
Сидя на корточках, осветил углубление-личинку и… всё сразу встало на свои места: углубление при ближайшем рассмотрении оказалось оттиском. Поэтому, единственное, что остаётся сделать, это…
…Дрожащей от волнения рукой вытащил из кармана кулон и приложил. Тот словно втянулся и занял причитающееся место. Раздался щелчок и дверь чуть приоткрылась. Незваный гость потянул за вертикальную ручку в форме головы змеи.
Глава 83
– Прости за нескромность, - Оксана наклонилась прямо к уху Колганова, - но я хочу быть первой, кто поздравит
Она подняла стакан с виски, однако журналист посмотрел на неё скептически. Он и правда с удовольствием бы выпил. За победу. Даже бы надрался. Однако ничем не подкреплённый, больше смахивающий на абсурд, оптимизм помощницы вызывает лишь горечь.
– Прости за откровенность, - он покачал головой, - но я считаю, что ты выдаёшь желаемое за действительное. Ты же знаешь, сколько процентов мы набираем.
– Знаю! – Пылко ответила она. – Я же сама готовила материал. Двадцать девять.
Он посмотрел на неё с сожалением.
– Ты или наивна, или заразилась от Яна Григорьевича самоуверенностью.
Она ответила удивлённым взглядом.
– Почему ты так считаешь?
Прежде чем заговорить, Колганов покрутил в руке стакан.
– Потому что с такими показателями Иванов займёт как раз первое место. Но после победителя – действующего главы государства. По моим подсчётам, надо набрать хотя бы половину. Тогда есть шанс выиграть даже в первом туре. Выборы послезавтра. И за это время ни ты, ни даже всесильный Ян Григорьевич ничего не изменят. Оксана, дорогая, мы можем поднять стаканы только за серебро. Что сказать, мне жаль. – Он залпом осушил стакан.
Девушка продолжала смотреть странным взглядом.
– У меня другая информация.
– Какая? – Машинально переспросил журналист, преисполненный мрачным настроением.
Она заговорщически подмигнула.
– Наверное, не должна этого говорить.
– Возможно. – В нём проснулся интерес. – Но ты сказала «а», поэтому говори «б».
– Тогда выпью для храбрости. – Она сделала пару глотков и поморщилась. – Случайно подслушала разговор Яна Григорьевича. Не знаю, с кем он разговаривал. Он сказал, что Иванов выиграет выборы, а поможет ему в этом Колганов, то есть ты. И добавил, что ты этого ещё не знаешь.
Колганов непонимающе развёл руками.
– Разумеется, не знаю. Впервые слышу.
Он попросил бармена для обоих повторить. Услышанное не укладывается даже в захмелевшем сознании.
– Прикольно. Меня, конечно, радует сказанное тобой. Но я понятия не имею, как могу помочь Иванову выиграть. Нынешний президент – представитель олигархата и тесно связанного с ним топ-чиновничества. Представляет и защищает их интересы. Гибкий в политических вопросах Центризбирком по мановению кремлёвской волшебной палочки сотворит любое «чудо». Что мы можем сделать?
– Ты в команде?
– Что?
– Ты в команде?
– Блин, ну разумеется!
– Ты веришь Яну Григорьевичу?
– Ты сейчас промываешь мне мозги? Умоляю, не надо. – Он печально
Однако Оксана, даже в подпитии, отступать не собиралась.
– Так ты веришь Яну Григорьевичу?
Колганов сдался.
– Верю, дорогая, верю. Он для меня отныне светоч, маяк. И каждое изречённое им слово выжигается на сердце, чтобы сохраниться навечно.
– Оо, ни фига себе, - она хлопнула рукой по столешнице.
Ему внезапно стало тоскливо. Посреди шумного моря из света, людей и стекла ощутил навалившиеся усталость и одиночество. Острое желание спрятаться ото всех и… уснуть. Лет эдак на сто.
– Может, пойдём? – Предложил он.
– Нет, я хочу ещё. – Она демонстративно надула губы.
– Мне мало. Я хочу гулять.
– Как ты будешь выглядеть завтра? – Предостерёг он.
– Мне плевать!
– Развязно огрызнулась она.
Колганов замер от неожиданности.
– Не понял.
Она смерила его вызывающим взглядом.
– Я говорю мне пле-вать!
Он растерялся.
– Не узнаю тебя, Оксана.
– Я сама себя не узнаю. – Она подняла над головой опустевший стакан.
– Надоело всё. Хочу напиться.
– Хватит уже. – Он взял её за руку. – Ты и так едва держишься на ногах
– Не смей мне указывать! – Взвизгнула она, высвобождаясь.
– Я свободная девушка. Эй, бармен, налей ещё!
От происходящего Колганов начал трезветь. Не то, чтобы он узрел поведение пьяной девушки впервые, но от достаточно близкого человека подобного не ожидал. Тут два варианта: расплатиться и вытащить её из бара или подождать, пока надерётся сильнее. Потом сделать тоже самое. Будь она трезвее, можно было уйти самому. А сейчас оставлять её одну нельзя. Мало ли… В конце концов, она реально может подставить их всех. Два дня. Дура. Могла бы потерпеть эти два несчастных дня.
– Ты чё, бл…ть, на меня уставился?
А ведь совсем недавно Это было милой девушкой, моей помощницей. Колганов нахмурился. А когда её начало тошнить, отволок в туалет и потянулся за бумажником. Однако карман оттягивал не он, а кулон. Вот блин!
– Оксана? – Он попытался растормошить поникшую девушку. – Оксана? – Но та не реагировала. Тогда Колганов сделал то, чего никогда прежде не делал: полез в её сумочку. Девушка мгновенно подняла голову и вырвала сумочку из его рук.
– Ты чё делаешь?!
Колганов неприятно поразился её истошному визгу.
– Слушай, прости. Я, по ходу, бумажник в столе забыл. Хотел взять у тебя… я верну. Как приедем, сразу отдам.
– У меня нет денег. – Её голос звучал ровно и глухо. – Колганов, у меня нет денег. И не надо рыться в чужих вещах!
Хуже, чем сейчас, он прежде себя не чувствовал.
– Извини.
– Отвези меня домой, - попросила она.
– Хорошо. – Обрадовался он. – Ко мне или к тебе?
На лице Оксаны читалось безразличие.