90-е: Шоу должно продолжаться 8
Шрифт:
— Тогда сейчас доем… — я посмотрел на тарелку, а потом на часы. — Хотя нет, половина одиннадцатого. Давай я сначала позвоню, а то потом это будет уже неприлично.
— И все? — Сева с надеждой посмотрел на меня.
— А, ты на самом деле ждал, что я тебя отговорю? — засмеялся я.
Он снова уставился в пол. Сцепил пальцы, зажал их между коленями. Минуты три молчал, не меньше. Потом посмотрел на меня. В глазах его зажглась решимость.
— Нет, — он мотнул головой. — Не хочу возвращаться. Я готов!
«Как пионер-герой», — подумал я и
— Слушаю, — раздался после трёх длинных гудков голос Елены Сергеевны.
— Добрый вечер, — сказал я максимально деловым тоном. — Прошу прощения за столь поздний звонок, надеюсь, не разбудил.
— Я вас слушаю, говорите, — отрывисто сказала Елена Сергеевна.
— Это вас Владимир Корнеев беспокоит, — представился я. — Не так давно мы с вами имели одну занимательную беседу…
— Ах да, здравствуйте, Владимир Викторович, — голос Елены Сергеевны стал до жути деловым. — У вас есть какие-нибудь новости по данному вопросу?
— Новости положительные, — сообщил я. — Если эта информация для вас все ещё актуальна, то мы можем назначит ь встречу, чтобы обсудить дальнейшие планы.
— Сумма изменений не претерпела? — сухо спросила она.
«А, точно, она же ещё и денег предлагала!» — вспомнил я и чуть было не отказался. Но прикусил язык. Себе мне забрать эти деньги совесть не позволит, тоже мне, блин, рабовладелец. А вот тому же Севке пригодятся. Как подъемные. Кто знает, может это ему поможет вырасти в нормального человека, а не в Милонова на минималках…
— Могу я теперь поговорить с Севой, — сказала она вполголоса, явно прикрывая рукой трубку.
— Разумеется, — усмехнулся я и передал трубку топчущемуся рядом парню. А сам вернулся в кухню, надеясь, что мой ужин ещё не остыл.
— Как же вы замечательно все придумали, Вовочка! — Наталья Ильинична прямо с порога чуть было не кинулась ко мне с объятиями. — Вот не поверишь, прямо вспомнила те денёчки, когда в «Буревестнике» кипела жизнь, дети в кружках занимались, хор репетировал… Как же хорошо, что я по не согласилась сдать помещение под склад тому ушлому типу!
— Такой и был план, Наталья Ильинична, — широко улыбнулся я. — А что, уже много народу пришло? Я думал, что мероприятие только через полтора часа начнется…
— Да нет, пока ещё немного, — махнула рукой Наталья Ильинична. — Пока только танцовщицы репетируют. И ещё Константин и Гертруда со своими ребятами. Но я уже прямо чувствую, как здесь снова все оживает. Как будто давний воздух творчества снова вдохнула!
— Вееелиал! — раздался с лестницы голос Наташи. — Ты мне нужен немедленно!
«Немедленно не могу, — подумал я. — По графику я сегодня дежурный по Наталье Ильиничне».
Я сделал Наташе «страшные глаза». Она замерла ненадолго, но быстро сообразила, в чем дело.
— Сейчас пришлю Ирку, — сказала она и умчалась вверх по лестнице. Только голос было ещё слышно. — Никуда не уходи только!
Ну да, куда же я теперь денусь?
— Володя, я тебя хотела про Гришу спросить
ла Наталья Ильинична. Я продемонстрировал готовность к общению со всем возможным энтузиазмом.
Глава 11
Гертруда Валентиновна и Константин Игоревич оказались весьма колоритной парочкой, прямо прелесть, что такое. Препод по актерскому мастерству был невысоким, пухленьким, с круглой, как по циркулю, лысинкой, обрамленной внезапно густыми и и буйными кудрями. Даже закралось подозрение, что он эту свою лысинку специально выбривает, настолько чуждо она на его голове смотрелось. А круглощекое лицо выглядело так, будто он всегда хитро улыбается. Почему-то думал, что Гертруда будет большая и властная женщина, с громким зычным голосом. Ну, создалось какое-то такое впечатление по рассказам Наташи. Но нет. Она была настолько маленькая, что даже рядом с невысоким Константином смотрелась миниатюрной. Если издалека смотреть, можно подумать, что она девочка лет десяти. Но вблизи становилось понятно, что нет. Лицо у нее было миловидное, но со стервозинкой. И голос… Ох… Такой пронзительный и громкий, что вблизи от нее закладывало уши. И появлялось недоумение, как такая крохотуля может производить столько шума.
— Наташа, ты ведёшь себя неподобающе, — отчитывала Гертруда как раз в тот момент, когда я вошёл. Наташа и так высокая, а рядом с миниатюрной преподшей выглядела совсем уж дылдой. — В первую очередь я хочу тебе напомнить, что…
Голос Гертруды ввинчиваелся прямо в мозг, пробуждая дремучий какой-то рефлекс — мне немедленно захотелось спрятаться целиком под парту. И я даже поймал себя на том, что пытаюсь эту самую парту отыскать. И это я у входа стоял! И в стороне! А каково Наташе, на которую повернут «главный калибр»?
Но хрен там! Нашу Наташу так просто на место не поставишь.
— Гертруда Валентиновна, у вас когда день рождения? — дёрнув плечом, спросила Наташа.
— Какое это имеет отношение к делу? — воскликнула Гертруда.
— Я только что придумала для вас подарок, — заявила Наташа. — Я подарю вам толковый словарь. И закладку на слове «субординация».
Сидевший до этого молча в первом ряду Жан сдавленно засмеялся.
Гертруда густо покраснела.
— Ну, знаете… — она набрала в грудь воздуха, и я подумал, что надо бы срочно убрать со сцены стол и стулья. А то не ровен час она своим голосом распилит их на части.
— Девочки, девочки! — пухленький Константин влез между Наташей и Гертрудой. — Самое время выдохнуть, попить чайку, вот я печенье как раз с собой принес… Между прочим, моего производства!
— Костя, ты тоже считаешь, что пускать все на самотёк — это отличная идея? — спросила Гертруда.
— Я ещё раз хочу вам напомнить, что мы уже это обсуждали, — саркастично вздохнула Наташа и всплеснула своими длинными руками. — Ну, это был вроде как намек на то, что мы тратим время на ерунду. О, Велиал, отлично! Иди сюда немедленно!