A and B, или Как приручить Мародеров

Merenili

Все, как по команде, посмотрели на Люциуса, и Сириус понял, чего они ждут. Одобрения! Если Малфой не выскажет явного недовольства, сплетня наберет силу, а это явно было ему на руку.

— Случайно? – Сириус-Малфой хмыкнул, и все сразу расслабились.

— Ты же знаешь, как это бывает, — Розье позволил себе тонкую улыбку. – Капля там, капля здесь.

Все сразу заулыбались, кивая головами.

— Но Снейп уже работает над противоядием, разве не так? – Регулус оглядел «друзей».

— Работает, работает… — Покивал Мальсибер, поправляя

золотой ролекс на руке. — Только вот у него ничего не выходит. Ведь зелье, что он сотворил, само по себе ядом не является. Сдается мне, Снейп просто тратит время впустую.

— Но он и не для своих его варит, — заметил Розье. – Как это не прискорбно. Все знают, что он хочет спасти грязнокровку Эванс.

— Точно. Ведь даже Лорд позволил ей остаться в живых. Невиданное дело! Говорят, это было что-то невероятное, Люциус? Ты же присутствовал при этом?

Сириус оглядел всех оценивающим взглядом, судорожно соображая на ходу. Информации было огромное количество, и ему приходилось одновременно анализировать сказанное, все запоминать, следить за собственными реакциями, а заодно и за снующими вокруг волшебниками.

— Да, это было крайне необычно, — деревянно ответил он, вызвав несколько удивленные взгляды. Он поджал губы и ледяным тоном произнес: — Я что, похож на сплетничающую девку? Или вы желаете представления в лицах?

Все сразу расслабились и согласно закивали головами.

— Прости нас, Люциус, — Регулус едва-едва улыбнулся. – Просто случай экстраординарный, мы все были очень заинтересованы, когда услышали.

— Когда вы удостоитесь чести присутствовать на собраниях Лорда, тогда и будете узнавать все из первых рук.

Мальсибер выглядел так, будто его щелкнули по носу. Даниэль напротив уважительно склонил голову, и Регулус повторил его маневр. Внезапно они все подобрались, отбрасывая с лиц лишние эмоции и почтительно склонили головы, но уже не перед Люциусом.

Сириус обернулся и едва не вскрикнул – его собственная мать смотрела на него колючими черными глазами и улыбалась.

Они никогда так не улыбалась ему, Сириусу, своему родному сыну, как сейчас – Малфою.

— Миссис Блэк, — Сириус чуть не сказал «Вальбурга». Он тоже склонил голову и поцеловал тонкую руку в перчатке.

Аромат излюбленных духов Вальбурги вызвал в нем тошноту. Он помнил и то, как она стегала его перчаткой по лицу за неподобающее поведение, и как кричала, кривя красивое лицо, и как заставляла таскать за собой ее тяжелые шубы, будто ее сын был домовиком. И каждый раз этот запах преследовал Сириуса.

С тех пор он ненавидел черные розы.

— Я довольна вами, Люциус, — из уст Вальбурги это прозвучало как неслыханная щедрость.

— Благодарю вас, мадам.

— Вы достойно держались, — она будто и не слышала его. – Вы истинный потомок своего отца.

Сириус знал эту улыбку. Мать всегда улыбалась так, когда лгала, но Малфою это не должно было быть понятно.

— А теперь мне пора, Люцис. Дела не ждут, — она не извинялась за свой ранний

уезд, просто констатировала факт, тем самым снова и снова указывая Люциусу на его место.

Вот бы она удивилась, если бы знала, с кем разговаривает на самом деле!

Вальбурга улыбнулась снова и отвернулась.

— Собрание начнется через пятнадцать минут, Люциус, — к компании подошел Эйвери, провожая взглядом спину Вальбурги. Регулус, еще когда они с Сириусом разговаривали, часто смеялся над тем, с каким обожанием Эйвери смотрит на их мать. Едва ли он был в нее влюблен, но то, что дрочил – это точно.

— Я спущусь, — Сириус кивнул. – Прежде мне нужно подготовить кое-какие сведения.

Эта фраза, к счастью, не вызвала иных вопросов, и Сириус ретировался прочь. Каждый шаг давался с ощутимым трудом, ему казалось, будто все оборачиваются ему вслед и думают: «Мы знаем, кто ты. Мы просто выжидаем наиболее благоприятный момент для атаки».

Но нет, Сириус благополучно миновал залу, поднялся по лестнице и скрылся в длинном холе. Привалившись к холодной стене, он отдышался, только сейчас осознав, сколько сил у него забрал этот короткий разговор, и чуть не свалился в обморок.

— Пообщаешься с этими ряжеными девицами и сам таким же становишься, — тихо вымолвил он во тьму. Ехидничать все еще получалось.

Сириус с огромным облегчением нащупал мантию-невидимку на прежнем месте. Она была спрятана в нише за статуей изысканной девушки с жемчужным ожерельем в руках. Набросил ее на себя и устремился к лестнице, ведущей в подвалы. Оставалось только вернуться на кухню, проникнуть в погреб и исчезнуть в чернильной темноте апрельской ночи.

*

— Сукин сын, — тихо матерился Джеймс, прыгая то на одной ноге, то на другой. – Долбанный ублюдок.

Он засунул руки в карманы и пытался согреться и успокоиться. Малфой-мэнор горел теплыми зазывными огнями арочных окон, но, по мнению Джеймса, именно так и выглядит настоящая опасность – она таится за фасадом таких вот деланно дружелюбных домов.

Появившиеся на снегу следы он заметил не сразу, и Блэк, возникший прямо из воздуха, стал для Джеймса полной неожиданностью.

— Ах ты ж Мерлиновы трусы! – громко прошептал Джеймс, в последний момент сдержав крик.

— Это не трусы, это я, — Блэк выглядел хмурым и уставшим.

— Я вижу. Ну и как?

— Удивительное ощущение. Будто я засунул башку в банку со скорпионами. А ведь они называют себя семьей.

— Знаешь, что я мечтал сделать, пока торчал здесь, как замерзший бомж?

— Что?

— Вот это.

Джеймс размахнулся и врезал ничего неподозревающему Сириусу прямо в левый глаз. Блэк врезался спиной в сосну, помотал лохматой головой, приходя в себя, и немедленно бросился в атаку. Они покатились по снегу, позабыв про поместье Малфоя под самым боком. Будь здесь сейчас Лили, она бы обязательно молвила презрительно-обеспокоенное «Мальчишки!» и бросилась их разнимать.