A and B, или Как приручить Мародеров
Шрифт:
— Но как он мог такое подумать, Рег? Ты же страшный, и…
— Спасибо.
— Я имею в виду, в этом костюме.
— Ну-ну, — хмуро кивнул Регулус, а потом задорно ухмыльнулся. – Удивительно, как можно быть такой умной в учебе и такой дурой в жизни?
— Регулус!
— Правда глаза колет? – хихикнул он. Эмили в ответ лишь скривилась, состроив слизеринцу злобную гримасу. – Да ладно, догони его, все объясни, признайся в любви, встань на колено, попроси руки и сердца…
— Не пей больше, ладно? Сейчас уже поздно. Тем более,
— Может, поумнеешь…
— Иди ты!
Регулус весело расхохотался, а потом снова разом погрустнел, рассматривая свои страшные и черные, якобы гнилые ногти, которые крепко-накрепко вросли в его собственные.
***
Сириус Блэк навис над Беатой Спринклс, уперевшись рукой в ствол дерева справа от головы слизеринки.
— Ты о чем-то хотел поговорить, Блэк? – беспечно вопросила она, глядя прямо в потемневшие от ярости глаза Сириуса. – Так, ты не молчи. Я не кусаюсь!
— Зато я кусаюсь! – прорычал он. – Твоя работа?!
— Ты про что?
— Я про АВ! Откуда они узнали, что мы поведем учеников в Лес сегодня ночью?
— А мне-то откуда знать! Я тоже была не в курсе, что вы…
— Да ну? – Сириус приблизил свое лицо к Беате так, что между ними осталась лишь пара сантиметров. Слизеринка попыталась отодвинуться, почувствовав горячее дыхание на своей коже, но лишь уперлась затылком в дерево.
— Послушай, Блэк, мне не было никакого резона в том, чтобы сдавать вас АВ, особенно учитывая, что я не имею ни малейшего понятия, кто они такие. Зачем? Я что, по-твоему, похожа на стукачку? – ее голос зловеще понизился, глаза сузились, и теперь она напоминала собой смертельно-опасную и рассерженную кобру. Совсем как тогда в коридоре, где она защищала Северуса от нападок гриффиндорца.
Сириус лишь задумчиво изучал ее лицо: глаза, подведенные черной тушью, невыносимо зеленые и притягательные, смотрели в ответ со всевозможным презрением и негодованием. Блэк вдруг усмехнулся, еще ближе наклоняясь к Беате, хотя казалось, что еще чуть-чуть, и они столкнутся носами. Затем он вдруг нахально улыбнулся и тихо прошептал:
— Ничуть. Ты похожа на фурию, бесконечно прекрасную и восхитительную в своей ярости. Интересно, почему ты еще не оттолкнула меня, а стоишь здесь и выслушиваешь все мои упреки?
Беата на миг удивленно приподняла брови, а затем на ее лице появилась ухмылка, зеркально отражающую ту, что застыла на лице Блэка. Слизеринка сделала маленький шажок вперед, почти соприкасаясь телами с гриффиндорцем, и приблизив свои губы к самому его уху, жарко прошептала в ответ:
— А что? Ты уже влюбился в меня, Блэк?
Сириус, привыкший видеть смущение и краску, заливающую лицо девушек после того, как те слышали от него подобные комплименты, удивленно застыл. Беата была настолько близко, что он даже не понимал, чего ему хочется больше – впиться в ее мягкие губы поцелуем или вцепиться в горло, дабы стереть с ее лица эту
— Ты совершенно не в моем вкусе. Никаких манер, никакой женственности, да еще и постоянно якшаешься со всякими слизеринскими отбросами навроде Нюниуса.
Слизеринка удивленно взглянула на Блэка — тот лишь пристально наблюдал за нею, пытаясь увидеть признаки сдерживаемых слез или ярости отверженной девушки. Ни того, ни другого.
— А-а-а… — вдруг с наслаждением протянула Беата. – Ты решил поиграть? Или так сложно смириться с тем, что ты по уши влюблен в такую невоспитанную и грубую девицу, как я? Бедняжка.
Беата ласково провела кончиками пальцев по щеке Блэка, отчего тот неосознанно потянулся за ее рукой, когда она отвела ее назад. Спринклс лишь победно ухмыльнулась, сверкнув зелеными глазами, а Сириус в ответ рассерженно отступил на добрых полметра и отвернулся, пытаясь восстановить дыхание.
— А я-то думала, почему ты все время подкалываешь и оскорбляешь меня! Теперь понятно. Именно так выражается твоя безответная любовь, — Беата притворно грустно покачала головой.
Блэк вдруг хмыкнул, с легким презрением взглянув на слизеринку. Та, не ожидавшая подобной реакции, снова взглянула на него с легким удивлением.
— Спорим?
— Прости, что?
— Спорим, что любая, даже самая никудышная девушка, вызовет во мне больше интереса, чем ты? А потом ты сама прибежишь ко мне, умоляя обратить на себя внимание?
Беата лишь фыркнула в ответ.
— Если ты так любишь проигрывать – давай сыграем, Блэк.
— По рукам, — кивнул он и протянул ей руку. Девушка, на секунду замешкавшись, скрепила их спор крепким рукопожатием.
Оба смотрели друг другу в глаза, но никто не хотел первым отпускать руку другого.
— Мне разбить? – раздался рядом веселый голос. – Или собираетесь стоять так целую вечность?
Незнакомая фея с синими узорчатыми крыльями задорно смотрела на них. Затем она легко вспорхнула в воздух и, подлетев поближе, провела рукой сверху вниз, разрывая рукопожатие.
Сириус отступил, надменно глядя на слизеринку, та ответила не менее высокомерным взглядом.
И в абсолютной тишине они, синхронно развернувшись, отправились к тропе, ведущей в Хогвартс. Фея, легко помахивая крыльями, смотрела им вслед с нескрываемой усмешкой.
***
Утро, Большой зал
— Хочу сказать, что праздник, судя по всему, удался на славу, — громогласно произнес Дамблдор, оглядывая зал, наполненный не выспавшимися учениками, своим извечно лукавым взглядом. – Правда, некоторые еще не до конца вышли из образа…
Регулус вздрогнул, несмело поднимая глаза на директора. Грим на лице он кое-как замазал косметикой, которую ему любезно одолжила хохочущая слизеринка-старшекурсница этим утром. А вот с ногтями он ничего поделать не смог – пришлось надевать перчатки.