А. Азимов, Г. Уэллс
Шрифт:
Притча заканчивалась следующими словами:
«Иисус, не видя никого, кроме женщины, спросил: „Женщина! Где твои обвинители? Никто не осудил тебя?»
Она отвечала: «Никто».
Он сказал: «И я не осуждаю тебя; иди и впредь нет греши».
Р. Дэниел внимательно слушал.
– И та женщина была виновной?
– Да, была.
– Тогда почему же ее не побили камнями?
– После слов Иисуса никто из обвинителей не мог решиться на это. Смысл рассказа в том, чтобы показать, что существует нечто даже более возвышенное, чем понятия справедливости,
– Я не знаком с этими понятиями, Илайдж.
– Я знаю, – проворчал Бейли. – Я знаю.
Он рывком тронул машину с места, и она с бешеной скоростью понеслась вперед. Бейли прижало к подушкам сидения.
– Куда мы едем? – спросил Р. Дэниел.
– В Йист-таун – Дрожжевой город, – бросил Бейли. – Чтобы вытрясти правду из этого заговорщика Фрэнсиса Клусарра.
– Вы сумеете это сделать, Илайдж?
– А я и не собираюсь. Это сделаете вы, Дэниел. Причем весьма просто.
Машина прибавила скорость.
15. Арест заговорщика
Бейли почувствовал приближение Йист-тауна по специфическому запаху, который усиливался с каждой минутой. Он не был ему противен, как некоторым, Джесси, например. Пожалуй, он даже нравился ему. Стоило запаху сырых дрожжей донестись до него, как алхимия чувств отбрасывала его более чем на тридцать лет назад. Ему снова было десять, и он гостил у дяди Бориса, работавшего на дрожжевой ферме. У дяди Бориса дома всегда был небольшой запас дрожжевых сладостей: мелкое печенье, конфеты со сладкой текучей начинкой и другие, твердые, – фигурки собачек и кошек. Несмотря на свой возраст, он понимал, что у дяди Бориса они не для того, чтобы раздавать бесплатно, и всегда потихоньку уплетал сласти, повернувшись ко всем спиной.
От этого они казались еще вкусней.
Бедный дядя Борис! Он погиб от несчастного случая. Мальчику так и не рассказали, как это случилось, и он горько плакал, ибо решил, что дядю арестовали за то, что он уносил дрожжи с фабрики. Он боялся, что его тоже арестуют и накажут. Много лет спустя он внимательно просмотрел полицейский архив и узнал правду. Дядя Борис попал под гусеницы транспортера. Так буднично развеялся этот миф.
И все же при малейшем запахе дрожжей он неизменно возникал у него в голове, пусть на самое короткое мгновение.
Йист-таун – Дрожжевой город… Официально в Нью-Йорке нет района с таким названием. Его не найдешь ни в справочнике, ни на карте. То, что горожане зовут его Йист-тауном, в почтовом ведомстве числится как округи Нью-Арк, Нью-Брунсвик и Трентон. Большая часть этого огромного пространства, за исключением нескольких жилых секторов, занята многоэтажными дрожжевыми фермами, где растут и размножаются сотни разнообразных дрожжевых культур.
Здесь трудится пятая часть населения города. Столько же народу работает в смежных отраслях.
Горы древесины и сырой целлюлозы, которые поступают из дремучих лесов Аллеген и перерабатываются
Бейли похолодел от этой мысли. Такая возможность существовала и три дня назад, но подобная мысль так просто не пришла бы ему в голову.
Машина выскочила из туннеля на окраины Нью-Арка. Вид малонаселенных улиц, с обеих сторон сжатых слепыми блоками дрожжевых ферм, не радовали глаз.
– Который час, Дэниел? – спросил Бейли.
– Шестнадцать часов пять минут, – ответил Р. Дэниел.
– Если он в дневной смене, мы его застанем.
Бейли поставил машину в проеме одной из стен и выключил двигатель.
– Так это и есть «Нью-Йорк Йист», Илайдж? – спросил робот.
– Да. Часть ее.
Они пошли по коридору между двумя рядами служебных помещений и оказались лицом к лицу с улыбающейся секретаршей.
– Кого вы хотели бы увидеть? – вежливо спросила она.
Бейли показал ей удостоверение.
– Полиция, – пояснил он. – У вас в «Нью-Йорк Йист» должен работать некий Фрэнсис Клусарр.
– Одну минутку. Я проверю. – Девушка была явно обеспокоена.
Она нажала кнопку селектора, под которой значилось «Отдел кадров», и, хотя губы ее двигались, артикулируя какие-то слова, вслух она их не произносила.
Бейли не впервые встречался с ларингофоном, который преобразовывал в слова малозаметные движения гортани.
– Говорите вслух, пожалуйста. Мне нужно вас слышать.
– …и говорит, что он из полиции, сэр, – тотчас же донеслось до него.
Появился смуглый, хорошо одетый человек. У него были небольшие усики и редеющая шевелюра. Приятно улыбаясь, человек представился:
– Я – Прескотт из отдела кадров. Чем могу быть вам полезен, инспектор?
Бейли холодно посмотрел на него, и улыбка его стала напряженной.
– Мне бы не хотелось волновать рабочих, – извиняющимся тоном произнес Прескотт, – они не очень-то жалуют полицию.
– Ничего не поделаешь, – остановил его Бейли. – Клусарр сейчас работает?
– Да, инспектор.
– В таком случае, дайте мне поводок. И если Клусарра не окажется на месте, нам придется разговаривать при других обстоятельствах.
Прескотту стало не до улыбок. Он пробормотал:
– Сию минуту, инспектор.
«Поводок» был настроен на вторую секцию отдела ЦГ. Бейли понятия не имел о значении этих слов, да его это и не интересовало. Он знал, что «поводок» приведет его туда, куда нужно. Это оригинальный маленький аппарат легко помещается в ладони и обладает способностью быстро нагреваться или охлаждаться в зависимости от того, идете вы в правильном направлении или отклоняетесь от него. Чем ближе вы к цели, тем теплее становится «поводок».