А. з.
Шрифт:
Клиенты попадались разные. Недоверие и презрение вызывали нищеброды. К ним Жила относил обычных работяг и студентов. Решив шикануть, они сбивались в стайки и, получив «товар», не тратили время даром. Девочки покидали их измочаленные и в отвратительном настроении. А им ведь ещё работать целую ночь. Нищеброды, как правило, не располагали лишними средствами и скидывались, беря друг у друга в долг. Порой, при недостаче, выворачивали карманы, мол, больше нет наличных. Беседы нередко заканчивались мордобоем.
С элитой Жила держал ухо востро. Если людям, занимающим высокие руководящие должности, не угодить, то жди серьёзных проблем. И поговаривали, что среди них много извращенцев. Сам же Жила с такими не сталкивался, что считал большой удачей.
Ему и девочкам нравились папики-толстосумы. Они занимались делом всего десять минут, а оставшееся время просто болтали. Не клиенты, а находка. «Мамка» держалась за них обеими руками.
Остальные — бизнесмены, командировочные, уголовники и просто пьяные. Не всегда порядочные, порой задиристые, зачастую мнящие себя пупом земли, и намного реже — уравновешенные и здравомыслящие. Тут уж как повезёт.
Жила старался сам уладить все спорные вопросы — за это он получал доплату к ставке, и немалую. Но если назревал нешуточный конфликт, то на помощь Жиле приходила «бей-бригада» — спортсмены, готовые махать руками и ногами. Однако случалось и так, что он не успевал их вызвать. Как-то Жила привёз девушек к блатным, а те устроили стрельбу, и он вместе с девицами «вышел» из окна. Благо квартира находилась на втором этаже, стояла зима и под окнами намело сугробы.
В торговле живым товаром драм и трагедий хоть отбавляй. Многие не выдерживают и уходят в другую сферу. Но не Жила. Он быстро заработал на новый автомобиль. Мечтал перебраться из двушки в апартаменты, грезил шикарным ремонтом и отпуском на Лазурном берегу. Поэтому, пока другие извозчики транжирили деньги в ресторанах, Жила копил.
Противоборство в этой среде было жёстким. Подчас приключались переделы рынка, не всем удавалось спастись от пуль конкурентов. Но и в сравнительно спокойные времена случались оказии. Каждый сутенёр работал на своей территории, иногда на неё пытались залезть чужаки. Один из таких случаев закончился тем, что «мамку» — непосредственную начальницу Жилы — убили. Его вызвал босс и предложил занять её место. На раздумья дал пять минут.
Жила не думал, согласился сразу. Водительские будни сослужили хорошую службу. Он знал всю подноготную системы, внешнюю сторону и изнанку. Знал, что когда-то на сходке «авторитеты» постановили, что получать доход от проституции — западло. И начали сворачивать свои дела. Проституция уходила под контроль властных структур. Кроме этого, на зонах к сутенёрам относились как к педофилам, за насилие над женщинами и детьми опускали на раз. Ведь в проституцию девушек нередко затягивают против их воли. Прошли года, и приоритеты немного смесились, сейчас сутенёрство уже не имеет такого позорного статуса. Главное, доказать сокамерникам, что ты не педофил и не насильник. Врать блатным нельзя, у них связи в каждом городе.
Жила установил для себя незыблемые правила: не иметь сексуальных отношений с подопечными; не нанимать несовершеннолетних; девушка должна сама хотеть стать «ночной бабочкой»; в коллективе нет места воровству, наркомании и алкоголизму; если девочка где-то «накосячила», наказывать штрафом, а не кулаком. Врач, оплаченные часы в бассейне и тренажёрном зале входили в «соц. пакет». Для иногородних Жила снял хорошую квартиру.
Приобретённая репутация позволила расширить клиентскую базу, работа закипела. Через два года Жила уже присматривал коттедж в элитном посёлке. Скоро осуществится его мечта приобрести достойное жилье. И вдруг как гром среди ясного неба — звонок от водителя: ВИП-персона срочно требует к себе хозяина «мотыльков». По дороге на встречу Жила крыл себя последними словами. Ведь хотел же внести в правила пункт: не связываться с элитой, обходить её стороной! Но позарился на деньги и не внёс. Теперь добра не жди.
Оказалось, проститутка стырила у клиента перстень. Не просто перстень с каким-то камешком, а раритетный. Он нашёлся в её сумочке. Девушка потела, бледнела и лепетала, что не знает, как драгоценность там очутилась. Жила хотел спросить: почему раритетное кольцо валялось на комоде? И промолчал. Спорить с такими людьми и что-то доказывать — себе дороже выйдет.
Клиент потребовал компенсацию за моральный ущерб. Назвал сумму, от которой у Жилы всё внутри похолодело. Именитый боров добавил, что если он не получит деньги в течение часа, то Жилу поставят на счётчик. Такие люди словами не разбрасываются…
То, что произошло дальше, привело Жилу на нары. Он, конечно же, привёз деньги. Покупка коттеджа откладывалась на неопределённый срок. Забрал девицу, доставил её на съёмную квартиру, поехал к себе. А внутри извивается червячок сомнения. Тут что-то не так! Вернулся. После допроса с пристрастием шлюшка во всём призналась.
Излюбленный вопрос клиентов: «Почему такая красивая и умная девушка выбрала грязную профессию?» Этот тоже спросил. Она рассказала всем известную слезливую сказку про тяжёлое детство и глупую молодость. Поплакалась, что очень хочет всё бросить и уехать домой, но на билет нет денег. Пожаловалась на Жилу. Мол, он плохо с ней обращается и без повода штрафует. Вместо того чтобы купить билет, «добросердечный» мужик предложил ей развести Жилу на бабки. Она согласилась.
Тут уж Жила не сдерживал себя, отыгрался по полной и оставил девицу зализывать раны. А она возьми и умри. Соседка по квартире, тоже «бабочка», вызвала полицию и написала заявление. Единственная радость — в СИЗО и на зоне блатные постановили, что насилие над проституткой-воровкой оправданно.
…Головная боль чуток притупилась. Жила взял термос, потряс возле уха. Кофе чуть меньше половины. Хотел открутить крышку и замер, ощутив на себе взгляд. Наверняка Хрипатый. А кто же ещё? Стоит где-то за деревом и наблюдает.
Стараясь не выдавать тревогу, Жила затолкал термос за спину. Краем глаза посмотрел на ракетницу. Вряд ли он успеет вытащить её из кобуры. И зачем вытаскивать? Не будет же Хрипатый стрелять, ей-богу. Теплилась надежда, что немой браток не разглядел в темноте, чем занимался приятель. А вдруг разглядел?
Лихорадочно соображая, как выкрутиться из щекотливой ситуации, Жила встал. Надевая куртку, повёл глазом туда-сюда. Среди серо-зелёных зарослей папоротника чернел силуэт. Это не Хрипатый. Он никогда не уляжется брюхом на землю, чтобы подсмотреть.
Жила рванул вперёд и поднял Сяву за шкирку, как котёнка:
— Я куда велел тебе идти, божья букашка?
— Вправо, — проблеял Сява.
— А ты куда пошёл?
— Вправо.
— Не ври! Следил за мной?
Сява затрясся:
— Нет! Клянусь! Я пошёл, куда ты сказал. Иду, иду. А тут кто-то прячется. Я решил, что Хирург или тот парень. А это ты.
— Врёшь, кузнечик, — произнёс Жила. Обхватил рукой шею Сявы. Выдернул из его кулака обломок ветки.
Сява трепыхнулся рыбкой, пытаясь высвободиться. Но силы были неравные.