Адмирал Нельсон
Шрифт:
Уильям Питт мыслил значительно шире, чем Нельсон. Как истинный англичанин, премьер-министр любил и ценил флот, может быть, и преувеличивал его роль в войне, но понимал, что с помощью одного флота нельзя, не только выиграть войну, но даже снять угрозу французского вторжения в Англию. Необходимо наступление сухопутных армий на Францию с востока и северо-востока. Именно поэтому Питт, не покладая рук и не жалея золота, трудился над созданием третьей коалиции против наполеоновской Франции. И в наиболее опасный для Англии момент, в августе 1805 г., русские войска под командованием М. И. Кутузова вступили в Западную Европу.
Навстречу Кутузову Наполеон двинул булонскую экспедиционную армию. Английские
Нельсон надеялся отдохнуть в Англии месяц-полтора. Случилось, однако, так, что ему удалось пробыть дома всего 25 дней. И эти дни не были днями отдыха и покоя. Адмирал часто ездил из Мертона в Лондон. Там страшно тревожились по поводу того, что французы и испанцы могут собрать свои флоты в один мощный кулак, и желали знать мнение Нельсона о степени опасности и мерах дли ее предотвращения. С ним много раз беседовал Уильям Питт, встречались министры, принц Уэльский — наследник престола и, конечно, Бархзм — новый глава адмиралтейства.
Тревога в Лондоне имела под собой весьма реальные основания. «Пока Нельсон находился в отпуске в Мертоне,— пишет К. Ллойд,— планы вторжения, которые строил Наполеон, вполне созрели. Жантийома в Бресте и Вильнёва в Ферроле бомбардировали приказами, требовавшими выйти в море. Не теряйте ни минуты и входите в Ла-Манш вместе с моими объединенными флотами. Англия наша. Мы полностью готовы. Люди и снаряжение погружены на суда. Придите всего на 24 часа, и все будет кончено» (13).
Бархэму было уже 80 лет, но он не утратил способности разбираться в обстановке. Нельсона он близко не знал, однако быстро усвоил суть его соображений и проникся доверием к ним. В руководящих кругах создалось единодушное мнение, что в предстоящем решающем сражении между английским и объединенным франко-испанским флотами командование должно быть поручено Нельсону. Срочно, неотложно требовалась решительная победа на море, и только Нельсон мог привести английский флот к ней. Кальдеры в такой ситуации совершенно не годились.
В конце августа Питт сказал Нельсону, что его услуги, вероятно, понадобятся очень скоро. При очередной их встрече были обсуждены все возможные варианты будущей битвы с вражескими флотами. Питт поставил прямой вопрос: «Кто должен командовать предстоящей операцией?». Нельсон ответил: «Вы не найдете лучшего человека, чем нынешний командующий — Коллингвуд». Адмирал Коллингвуд, как мы помним, друг Нельсона, в тот момент руководил средиземноморской эскадрой. Можно ли считать рекомендацию искренней? Едва ли. Уж слишком любил Нельсон морские баталии, чтобы упустить случай взять на себя командование английским флотом в таком большом и важном сражении. Питт без колебаний отверг предложение Нельсона, заявив: «Нет. Это не подойдет. Вы должны взять на себя командование». Нельсон заявил, что готов отплыть немедленно (14).
В предстоящем сражении англичане надеялись не просто добыть победу, а решительно сокрушить военно-морскую мощь врага (во всяком случае, такая ставилась задача). Нельсон не мог не понимать, что сражение потребует больших жертв. В те дни адмиралы и капитаны в разгар боя находились на верхней палубе и подвергались той же опасности, что и рядовые матросы. Нельсон в битвах лишился глаза, затем руки, и никто не мог дать гарантий относительно того, что на сей раз шальное ядро не отнимет у него саму жизнь.
Когда все формальности с назначением вице-адмирала были исполнены, он написал своему верному другу, банкиру Дэвисону: «Я могу очень много потерять и очень мало приобрести» (15). И в самом деле, он прославился на всю Европу, занимал достаточно высокий пост, любил и был любим. И все это он мог потерять в один миг!
Но, несмотря ни на что, Нельсона радовало его назначение. В том же письме к Дэвисону он поясняет: «Я иду потому, что это правильно и необходимо, и я сослужу верную службу моей стране» (16). Для Нельсона сознание долга — тот внутренний голос, который диктовал ему образ действий.
Отъезд Нельсона из Англии ускорился из-за того, что адмирал Вильнёв сумел ускользнуть со своими кораблями из Виго и Ферроля и скрыться в открытом море. Куда он направился, в Лондоне не могли установить почти две недели. «Страна,— пишет А. Т. Мэхэн,— переживала в течение двух недель слишком большой страх, чтобы пойти на риск и снова ощутить его» (17).
2 сентября один из друзей Нельсона, капитан Блэквуд, неожиданно появился в Мертоне в 5 часов утра. Адмирал уже встал, был одет и даже позавтракал. Увидев Блэквуда, он понял: произошло что-то из ряда вон выходящее. Тот ехал со срочным донесением в адмиралтейство от Коллингвуда, но предварительно решил сообщить новость — архиважную — Нельсону: Вильнёв наконец нашелся. Он со своей эскадрой в Кадисе, соединился с основными силами союзного испанского флота. Для какой цели там собралось столько линейных кораблей врага, неизвестно.
13 сентября 1805 г. Нельсон покинул Мертон. Утром на следующий день он прибыл в Портсмут, где его ожидал «Виктори». За полчаса до полудня личный флаг адмирала взвился над кораблем, и в 14 часов Нельсон вступил на его палубу. В тот момент, как и вообще в последние дни пребывания на английской земле, он находился в радостно-приподнятом настроении — в отличие от своих соотечественников, обуреваемых мрачными предчувствиями и страхом.
Нельсон получил приказ или накрепко заблокировать флот противника в Кадисе, или разбить его в решительном сражении. Он предупредил Питта: имейте в виду, «только достаточное число кораблей есть залог того, что неприятельский флот будет уничтожен» (18). Питт и Бархэм обещали сделать все возможное. Нельсон надеялся, что численность его эскадры будет доведена до 40 линейных кораблей, но нужного количества кораблей он так и не получил. И, как это неоднократно бывало раньше, ему прежде всего не хватало небольших крейсерских судов. Нельсон рассчитал, что встреча с противником должна скоро произойти, поскольку из-за концентрации огромного количества судов в Кадисе (с многочисленными экипажами) там быстро истощатся запасы продовольствия.
Пока же адмирал всячески старался выманить противника из порта. Он убрал подальше эскадру Коллингвуда, крейсировавшую вблизи Кадиса с целью обеспечить прочную блокаду франко-испанского флота. Теперь с вражеских кораблей ее нельзя было увидеть, лишь цепочка мелких судов англичан оставалась для наблюдения. В предстоящем сражении следовало «встретить врага в море» и здесь его уничтожить (19).
Нельсон прекрасно знал, что французские и испанские корабли превосходят во многих отношениях английские. Но боевая выучка команд — от рядовых до офицеров и капитанов — в английском флоте была значительно выше, чем у французов и тем более у испанцев, которые подолгу простаивали в портах под блокадой, что лишало их возможности приобрести необходимый опыт и закалку.