Адская игра. Секретная история Карибского кризиса 1958-1964
Шрифт:
Запрос привел Министерство обороны в замешательство Нужно было определить, есть ли у Советского Союза самолеты, способные перевозить тактическое ядерное оружие. Первый советский контингент, направлений на Кубу, летел через Конакри, столицу Гвинеи. По этому же маршруту следовало переправить ядерные боеголовки, если это позволят технические характеристики самолетов. Затем вставал вопрос, сколько потребуется боеголовок, чтобы удержать США от вторжения Даже если где-то и была мысль о том, как ответить США на ядерную атаку, то в документах, подготовленных для Хрущева Генеральным штабом, никаких следов по этому поводу найти не удалось
Хрущеву требовалась также дополнительная информация о Джоне Кеннеди. По стечению обстоятельств
До отъезда из России Юдалу оставалось несколько дней, и он не рассчитывал на возможность встречи с советским премьером 5 сентября он вернулся в Москву после путешествия по Волге, полагая, что сможет немного отдохнуть перед отчетом в США, запланированным на понедельник. Но у Хрущева были другие планы Юдалу сказали, что советский лидер хочет встретиться с ним Не успел он сойти с трапа самолета, доставившего его из Волгограда, как пришлось лететь в Сочи, откуда его доставили в резиденцию Хрущева в Пицунде.
Юдал не имел представления, зачем его хочет видеть Хрущев Он был известен как один из четырех членов клуба ЗКДВ (За Кеннеди До Висконсина), входивших в правительство{36}. Но он не принадлежал к той группе которая определяла внешнюю политику Соединенных Штатов Джон Кеннеди четко отделял своих советников по внутренним делам и советников по внешней политике, исключение здесь составляли лишь Роберт Кеннеди и министр финансов Дуглас Диллон{37}.
Неожиданное приглашение к Хрущеву Юдала создало такую внешнеполитическую возможность, которую Вашингтон не хотел упустить. Неизвестно, успел ли Белый дом подготовить его к встрече, хотя Юдал имел беседу с американским послом в Москве. Ежедневно читая газеты, Юдал знал, что в тот момент русские вели в печати две кампании против США. В последние недели на первые страницы вернулся Берлин, поскольку Москва была недовольна ростом числа инцидентов на демаркационной линии. А в самую последнюю неделю Кремль стал протестовать против нарушения воздушного пространства Советского Союза в районе острова Сахалин на Дальнем Востоке заблудившимся самолетом У-2. Юдал полагал, что один из этих вопросов мог быть причиной столь неожиданного приглашения.
Хрущев встретил Юдала перед входом в свою резиденцию, но ничем не развеял недоумения американца. Манеры Хрущева были «грубоваты», но обстановка «приятной» У главного дома, построенного из камня всего несколько лет назад, имелись большие окна и три балкона, выходившие на море, с которых открывался прекрасный вид Хрущев задумал строительство этой резиденции в конце 50-х годов после посещения дачи своего бывшего соперника Георгия Маленкова, расположенной всего в нескольких километрах по прибрежной дороге{38}. Центром активности на даче был бассейн со съемной стеклянной крышей, о котором Юдал писал, что он был «шикарным и сооружен по самым высоким стандартам». Бассейн располагался перед домом вдоль морского побережья{39}.
Хотя Генеральный секретарь не умел плавать, он любил купаться и с удовольствием качался на воде, пользуясь надувной резиновой камерой. Когда Хрущев вел Юдала мимо бассейна, чтобы расположиться за столом и начать беседу, американский гость пустился в рассуждения, которые он подготовил во время длительного перелета на юг. В посольстве Юдалу посоветовали «обозначить, кто он такой и каковы его убеждения», поэтому этот неловкий дипломат решил взять на себя инициативу и заговорить.
Хрущев терпеливо слушал натужные попытки Юдала найти общую
«Президент Кеннеди демонстрирует способности к руководству», — сказал Юдал в защиту президента. Это было не то, чего хотел услышать Хрущев. Иначе говоря, Хрущев, который слабо представлял себе, как функционирует американская политическая система, — в его представлении она была путаной, шумной и плохо управляемой, — хотел знать, заставляют ли Кеннеди превращаться в ястреба соображения внутренней политики{40}. Его особенно интересовало, какую роль будет играть демократическая партия в действиях Кеннеди в Берлине и на Кубе. Хрущев знал, что республиканцы захотят создать ему проблемы, но сейчас его занимало, не стремятся ли демократы тоже заработать голоса на холодной войне. «Вы всегда можете быть уверены, что демократическая партия будет более либеральной (или, используя вашу терминологию, более „социалистической“) и будет больше задумываться о трудящихся», — сказал Юдал, не имея представления, что стоит за вопросом советского лидера.
«Как президент, он обладает пониманием, но ему не хватает мужества», — сказал Хрущев, обрушившись с презрительными нападками на американскую политику по Берлину. Советский Союз собирается подписать мирный договор с Восточной Германией, невзирая ни на что. Вопрос в том, хватит ли у Кеннеди «мужества» принять советскую позицию, не доводя дело до войны. «Если мы и президент сможем договориться, тогда откроются большие возможности для сотрудничества в области науки, техники и в космосе. Но если Белый дом добровольно не пойдет на разрешение проблемы, — пригрозил Хрущев, — мы поставим его в такое положение, когда будет необходимо принять решение. Мы поставим его перед выбором воевать или подписывать мирный договор»{41}.
«Вам нужен Берлин? — спросил Хрущев, разыгрывая школьного забияку. — Ни черта он вам не нужен!» Он вернулся к своей излюбленной теме. Советский Союз слишком силен, чтобы им пренебрегали. И там, где его интересы больше, чем интересы США, Москва может решать проблему, как считает нужной, исходя из самого факта своего могущества. «Что Берлин значит для США?» — спрашивал Хрущев обескураженного и не подготовленного к этому вопросу Юдала{42}.
Хрущев негодовал из-за того, что обладающие военным превосходством США имели роскошь угрожать войной, когда это диктовалось их дипломатическими соображениями. Перед Юдалом Хрущев раздувал советскую мощь. «Давно миновали те времена, когда вы могли отшлепать нас как мальчишку. Теперь мы можем сами наподдать вам». «Поэтому давайте не будем говорить о силе; мы одинаково сильны», добавил он. Юдал ничего и не говорил о силе.
Хрущев потряс американца, а теперь стал играть с ним: «Из уважения к вашему президенту мы ничего не предпримем до ноября». Потом Хрущев поднял вопрос о Кубе. Это «та область, где могут возникнуть неожиданные последствия». Он выразил негодование двойным стандартом в международных делах, из-за которого подвергаются критике его попытки защитить Кубу в то время, когда подобные же действия США в Японии принимались как должное. Проводя аналогию с Японией, он Даже довольно прозрачно намекнул на возможные действия на Кубе. «Совсем недавно я читал, что вы разместили ядерные боеголовки на японской территории, а это, очевидно, не то, чего хотели бы японцы». Немного погодя Хрущев добавил: «Вы окружили нас военными базами, и Советский Союз не может быть уверен, когда ястребы в Соединенных Штатах используют их для нападения».