Афоризмы старого Китая
Шрифт:
Однажды наставник Шоушань выставил перед монахами свою палку-указку и дал им такое наставление:
77
Словом «игра» в данном случае переведен термин «фэн-лю» (букв.: «ветер и поток»), который обозначает в литературе средневекового Китая состояние раскованности и свободы духа, постигаемое в чистом динамизме бытия.
— Если назовете это палкой, вы обнаружите свою привязанность к иллюзии. Если не назовете это палкой, вы отвернетесь от действительности. Как вы теперь назовете это?
Умэнь заметил:Если назовете это палкой, вы обнаружите свою привязанность к иллюзии. Если не назовете это палкой, вы отвернетесь от действительности. Вы не можете сказать и не можете не сказать. Говорите не мешкая! Говорите!
Выставив напоказ свою палку, Он предавал смерти и спасал жизнь. Иллюзия и действительность сплетены воедино, Будды и патриархи молят о пощаде.Бацзяо дал ученикам такое наставление:
— Если у вас есть посох, я дам вам его. Если у вас нет посоха, я отниму его у вас.
Умэнь заметил:Это помогает «перейти поток, когда нет моста», «вернуться домой в безлунную ночь» [78] . Но если назовете это посохом, вы стрелой полетите в ад.
То, чем можно измерить глубину всех вещей, Мы держим в наших руках. Мы подпираем этим небеса и опираемся на землю И всюду возвещаем об истинном учении.78
Здесь цитируются слова наставника чань Цзыцзюэ.
Наставник Уцзу сказал:
— Будда минувшего и Будда будущего — его слуги. Кто это такой?
Умэнь заметил:Опознать его — все равно что повстречать отца на людном перекрестке. Тебе не понадобится спрашивать других, не обознался ли ты.
Из чужого лука не стреляй. На чужую лошадь не садись. Не суди проступков других. Не допытывайся о чужих делах.Наставник Шисян спросил:
— Как может идти дальше тот, кто добрался до вершины шеста высотой в сотню локтей?
Другой старый учитель говорил:
— Тот, кто сидит на вершине шеста высотой в сотню локтей, кое-чего достиг в учении, но все-таки не понял главного. От вершины шеста нужно идти дальше и быть самим собой во всех десяти пределах света [79] .
Умэнь заметил:Идти дальше за вершину шеста и притом вернуться к самому себе: тогда не будет места, где ты не был бы в чести. Но позволительно спросить: как же идти дальше вершины? Берегись!
79
Десять пределов светавключают в себя восемь направлений компаса, надир и зенит. Данный гунъань— еще одно напоминание о том, что реальность в чань пребывает по ту сторону интеллектуально постигаемого единства формы форм.
Наставник Доушо, испытывая учеников, задавал им три вопроса [80] . Первый был таков: «Взявшись искать сокровенную истину, вы хотите лишь увидеть свою природу. Где же ваша природа?»
80
В чань-буддизме было принято описывать продвижение к истине в категориях трех «преград» или «застав» (гуань).В литературе чань существует до десятка вариаций этой темы.
Второе испытание было таким: «Когда вы постигли вашу природу, вы становитесь свободны от жизни и смерти. Но если вы держите глаза закрытыми, как можете вы освободиться?»
Третье испытание было таким: «Если вы освободились от жизни и смерти, вы знаете, куда попали. Но если все четыре элемента [81] вашего тела распались, куда вы можете попасть?»
Умэнь заметил:Тот, кто ответит на эти три вопроса, будет повелителем всего мира. А тот, кто не ответит, пусть глотает поскорее, чтобы наесться досыта, и жует помедленнее, чтобы побороть голод.
81
Имеются в виду различаемые в индийской мысли четыре элемента мироздания: земля, вода, огонь, ветер.
Один монах спросил Ганьфэна:
— Будды всех десяти пределов света идут единым путем нирваны. Где начало этого пути?
Ганьфэн поднял свой посох, прочертил им в воздухе знак «один» и сказал:
— Вот оно.
Монах пошел к Юньмэню и задал ему тот же вопрос. Юньмэнь поднял над головой свой веер и сказал:
— Этот веер достигает тридцать третьего неба [82] и бьет по носу бога Диши. Он подобен карпу в Восточном море, который бьет хвостом по радуге, раскинувшейся в поднебесье.
Умэнь заметил:Один учитель опускается на дно моря и там вытирает грязь и подметает пыль. Другой учитель восходит на вершину горы и там поднимает волны до самого неба. Один хватает, другой отбрасывает, но оба поддерживают истинное учение одной рукой. Они подобны наездникам, которые стараются выбросить друг друга из седла. Но найти в мире достойного соперника для них нелегко. Если взглянуть на этих старцев оком истины, можно понять, что они так и не знали, где начало пути.
82
Тридцать третье небо— высшее небо в буддийской мифологии. Его правителем считалось божество Диши.
Почтенный наставник Чань Умэнь составил сорок восемь рассказов и высказал свои суждения об образцовых примерах древних мудрецов. Он уподобился торговцу лепешками, который силком запихивает свои изделия в рот прохожим, а те не могут ни проглотить их, ни выплюнуть. И хотя занятие это докучливое, Аньвань хотел бы бросить на раскаленную жаровню еще одну лепешку, доведя их число до «великого изобилия» [83] , а потом, подобно всем прочим, предложить ее свету. Не знаю, окажется ли она по зубам почтенному наставнику. Если он сможет разжевать ее, свет сойдет с небес и земля содрогнется [84] . А если нет, пусть он положит ее к остальным сорока восьми и поджаривает до тех пор, пока она обуглится. Пусть говорит скорей! Пусть говорит скорей!
83
«Великим изобилием» названо в древнекитайском каноне «Книга Перемен» число 49.
84
Здесь содержится намек на проповедь Будды, которая сопровождалась сошествием света с небес и содроганием земли.