Африка. История и историки
Шрифт:
Схожую эволюцию мировоззрения претерпел и Н. Мандела, бывший в 1940-е годы одним из лидеров Молодежной лиги АНК, объединявшей африканских политических лидеров нового поколения. В своей автобиографии «Долгий путь к свободе» («Long Walk to Freedom») Мандела вспоминал, какое огромное впечатление на него произвело выступление С. Мг’айи. Будущий лидер АНК на всю жизни запомнил его слова о взаимоотношениях европейской и африканской культур: «Мы не можем позволить этим иностранцам, которых не заботит наша культура, владеть нашей нацией. Я предвижу, что однажды силы африканского общества достигнут решительной победы над этими непрошеными гостями. Уж слишком долгое время мы уступали фальшивым богам белого человека. Но мы восстанем и отбросим эти иноземные понятия» [234] . Не меньше слов Манделу впечатлил наряд Мг’айи, который вышел на сцену перед студентами семинарии в Хидлтауне одетым в традиционную меховую накидку, держа в своих руках два копья. Подобное поведение шло вразрез с уже укоренившейся практикой, когда образованность и просвещенность прочно ассоциировались с европейскими костюмом и манерами.
234
Mandela N. Long Walk to Freedom. London, 2011. P. 48.
Таким образом, историческая литература стала одним из мостов, открывшим путь к формированию африканского национализма. Эта дорога отнюдь не была прямой и короткой. Задачу воспитания национального самосознания могла выполнить лишь интеллигенция, обладавшая достаточной эрудицией и инструментами для этого, но она долгое время была слишком малочисленна и находилась под сильным влиянием своих европейских учителей. Дж. Т. Джабаву
235
Testimony of J. Tengo Jabavu, before the Select Committee on Native Afairs, June 15, 1920 // From Protest to Challenge. A Documentary History of African Politics in South Africa, 1882–1990 / eds. T. Karis and G. M. Carter. Stanford, 1972. Vol. 1. P. 112.
Этот процесс во многом зависел от того, как сами африканские интеллигенты воспринимали прошлое и настоящее – в этом среди них не было единого мнения. Но, несмотря на различия, их объединяло одно – желание избавить прошлое своего народа от забвения, ощущение единства судьбы всех коренных народов Южной Африки, формирование чувства гордости за свое происхождение. Первые африканские историки принадлежали к разным народам и этническим общностям, но все они стремились написать общую историю, которая объединяла бы все чернокожие народы Южной Африки.
Формирование исторических представлений африканских интеллигентов и просветителей происходило под мощнейшим воздействием европейской культуры – практически все первые африканские историки и писатели получили образование в учебных заведениях, связанных с миссионерскими обществами, выросли в особом микроклимате общин новообращенных христиан. Однако это не помешало им глубоко проникнуться ощущением принадлежности к культуре своего народа, что было хорошо заметно на примере даже такого европеизированного интеллигента, как Тийо Сога. Но одновременное смешение в одном человеке двух противоположных культур рождало серьезные внутренние противоречия, что нашло выражение и в творчестве первых африканских интеллигентов. Они были так же внутренне расколоты, как и африканское общество в целом. В последнем Дломо выделял следующие группы в соответствии с их отношением к европейской и африканской культурам: африканцы, живущие «племенным» укладом жизни, сохранившие патриотизм и гордость за свои традиции; те, кто не мог ощутить себя в полной мере ни африканцами, ни полностью европеизированными; и «новые африканцы» – гордые, патриотичные, деятельные, но при этом лишенные каких-либо расовых предрассудков, готовые сотрудничать с любым человеком, разделяющим с ними «одну и ту же философию цивилизации и здравого смысла» [236] . Все эти противоречия мы можем найти и в африканской исторической литературе конца XIX – первой трети XX в., которая стала своеобразным зеркалом, отражавшим внутренний мир африканской интеллигенции.
236
Couzens T. Op. cit. P. 32–36.
Герберт Дломо. Развитие банту
Эссе Герберта Дломо «Развитие банту» («Evolution of the Bantu») вышло в 1931 г. в четырех номерах газеты «Умтетели ва банту» («Вестник банту») [237] . Этот документ является частью серии публикаций африканских интеллектуалов, сотрудничавших с газетой, чьи статьи были направлены на осмысление процессов, происходивших в современной им Южной Африке. «Умтетели» считалась умеренным изданием, была основана в 1920 г. с целью сократить читательскую аудиторию более радикального печатного органа Африканского национального конгресса «Абанту-бато». Наряду с Дломо в «Умтетели» публиковались Р. Селопе Тема, А. К. Сога, М. С. Радебе и другие представители умеренного национального движения африканцев. В данном эссе Дломо анализирует причины ошибочных и предвзятых представлений об африканцах, бытовавших в «белой» южноафриканской историографии. Перевод выполнен по электронной копии статьи, размещенной на сайте «New African Movement» [238] .
237
Umteteli wa Bantu. 1931. 14, 21, 28 November; 5 December. URL: http://pzacad.pitzer.edu/NAM/newafrre/writers/hdhlomo/umteteli/umteteli.htm
238
URL: http://pzacad.pitzer.edu/NAM/index.asp
I
В этой статье мы проанализируем эволюцию черного человека с тех пор, как он начал контактировать с белым. Эволюцию банту можно поделить на несколько периодов или стадий. Однако их развитие было столь медленным в одних сферах и таким стремительным в других, что периоды, которые мы выделим и будем обсуждать ниже, уходят своими корнями практически в одно и то же время, и их не так-то легко обозначить, чтобы отделить один от другого. В настоящее время в обществе банту можно найти людей, которые находятся в авангарде современной мысли и прогресса, но есть и другие, составляющие большинство и живущие как встарь. Подобное положение дел усугубляют расовые проблемы, так как законы, которые необходимы для одной части населения, являются помехой для другой. Прежде чем мы приступим к рассмотрению стадий развития банту и стоящих на его пути препятствий, нужно сказать, что европейцы, особенно защитники сегрегации, должны способствовать, а не препятствовать прогрессу туземцев до тех пор, пока ими не будут достигнуты значимые успехи в самовыражении. Только после этого туземцы смогут развиваться согласно своей природе. В настоящее время это невозможно, но когда эта цель будет достигнута, туземцы сполна продемонстрируют творческий гений своей расы, и с этого момента начнут развиваться по собственному пути (каким бы он ни был), так как каждый народ может выражать или создавать только то, что выражает его внутреннюю сущность или является частью его наследия.
Первой стадией развития соответствуют ранние контакты черных и белых. В отношении событий и условий этого периода еще многое остается неясным и неизвестным. Принимая во внимание этот факт, мы должны согласиться, что для нас насущной потребностью является обсуждение вопроса о создании подробной истории данного периода и истории Южной Африки в целом. К сожалению, большинство южноафриканских исторических книг и документов были написаны в то время, когда история все еще рассматривалась скорее с династической, чем с гуманистической точки зрения; с односторонних расовых и политических позиций, а не исходя из эволюционистских взглядов и убеждений, представляющих видение представителей разных расовых групп. Исследования и идеи некоторых историков находились (и остаются до сих пор) под воздействием классицизма. Они дезориентируют и отпугивают неподготовленного читателя скрупулезностью статистики, напыщенными научными формулировками и своей риторикой. Историческая правда и факты искажаются образными, причудливыми и логически обоснованными заключениями и выводами авторов. Свидетельские показания – очень неоднозначная вещь, что могут подтвердить вам судьи и психологи. Предубеждение, доверчивость, скептицизм и другие человеческие недостатки делают свидетельские показания ненадежными. Более того, ошибочные представления могут ввести в заблуждение человека высочайшей моральной чистоты и интеллекта. В этом заключаются опасности образной и рациональной работы историка, что, конечно, необходимо в определенных случаях, когда отсутствует достоверная информация или испытывается ее недостаток. Коротко говоря, опасность заключается в том, что богатое человеческое воображение может создать и предложить теории, которые не основываются на имеющихся фактах. Общим недостатком научных, философских и исторических спекуляций является то, что факты подгоняются под теорию, вместо того чтобы теория основывалась на существующих фактах.
В создании музыкального произведения важны не звуки как таковые, а их сочетание между собой. Так же и в истории – события, люди и условия имеют второстепенное значение. Первостепенным и наивысшим значением обладают взаимосвязи, интерпретации и смысл, которые можно прочесть в исторических фактах. Мотивы людей, их мысли, законы, умственное состояние, достоинства и потребности; характер мышления, объяснение и следствия событий и установлений; обычай, законы, искусство, наука и верования людей – как и в какой степени они оказывали влияние на повседневную жизнь людей – это и есть наиболее животрепещущие, трудные и интересные проблемы, стоящие перед авторами исторических сочинений. Мы не можем отрицать, что время, место и внешние обстоятельства обуславливают появление великих личностей, так же как эти великие личности в свою очередь порождают новые идеи и инициируют изменения. Чака [239] , Кхама [240] , Наполеон и другие великие или даже пользующиеся дурной славой (как, например, Аль Капоне) люди являются продуктом своего времени, места и внешних обстоятельств. Скажем, Аль Капоне никогда не смог бы появиться в условиях современной Южной Африки. Чака потерпел бы неудачу при условиях, времени и месте, создавших Кхаму, также верно и обратное утверждение. Именно эти отношения и связи и есть история. В то же время они образуют неясные и неполные исторические описания. Историки должны быть хорошо сведущи в антропологии, психологии, географии и искусстве. Чтобы написать осмысленную историю народа исследователь должен брать в расчет все факторы, воздействующие на его сознание, рост и формирование. Знаменательно, что вплоть до недавнего времени историки совсем не обращали внимания на такой важный фактор, как музыка, которая выражает глубину души и разума народов, показывает эмоции и инстинкты людей. Военная история страны, блистательные биографии ее героев и предводителей, ее традиции, ее выдающиеся достижения, ее перспективы, стремления и страхи – все это излагается и заключено в песне. Поэтому неудивительно, что авторы исторических сочинений предоставляли нам недостоверные и неполные описания и заключения.
239
Чака (ум. 1828 г.) – правитель вождества зулусов, объединивший под своей властью большую часть вождеств и родовых общин юго-восточного побережья Южной Африки (территория современной провинции КваЗулуНатал).
240
Кхама (1837?–1923) – правитель вождества бамангвато (с 1875 г.). Стремился отстоять независимость бамангвато от буров и ндебеле, но в конце концов в качестве меньшего из зол выбрал покровительство Великобритании. Во время его правления в 1885 г. земли тсвана вошли в состав британских владений под названием Британский Бечуаналенд (современная Ботсвана).
Географические и климатические условия в прошлом играли решающую роль, имевшиеся на тот момент знания и возможности людей не могли успешно противостоять натиску климата и географии. Таким образом, они наложили решающий и важнейший отпечаток на развитие рас в ранний период их истории. Историки должны предоставить нам ясные сведения обо всех этих факторах и влияниях, перед тем как они бросятся порицать или одобрять поступки народа. Более того, наши представления о том, что является правильным, а что нет, также меняются вместе с эволюцией наших представлений о морали и с развитием нашего сознания. Многие национальные предприятия и обычаи во времена войны и мира, которые историки утаивают или осуждают и называют варварскими, возможно, были единственно верным и подходящим способом действия в определенном времени и месте. Здесь и сейчас они могут быть ошибочны, так как внешние условия и представления людей изменились. Когда историк приходит к определенному заключению, «это заключение, однако, обязывает его отстаивать свою точку зрения с безошибочной точностью и излагать факты, свидетельствующие против него, с такой же ясностью. Когда он выполнит это условие, он будет обладать достаточной мудростью, чтобы ответить на вопрос: не подвергается ли он опасности навлечь на себя упрек, что он зря растратил свое умение и энергию на безнадежное предприятие».
II
Другое обстоятельство, затрудняющее написание истории Южной Африки, – отсутствие облагораживающей, полезной силы критицизма и полемики, так как южноафриканская история пишется представителями одной расы, исходя из их собственной точки зрения. До тех пор, пока у нас не появится история, написанная туземцами со своей позиции, история Союза [241] будет оставаться неполной и односторонней. Пришло время для того, чтобы наши образованные молодые люди создали исторические книги, которые будут вдохновлять, поддерживать и станут источником гордости для нас и последующих поколений. Мы хотим обрести историю, основанную на фактах и документах, а не только лишь на мнениях и ошибочных предвзятых интерпретациях; историю, основанную на исследовательской работе и наблюдении, а не на умственных заключениях; историю, которая руководствуется, скорее, принципами гуманизма, чем требованиями и тонкостями схоластических доказательств; историю, которая берет в расчет, скорее, человеческую природу, географический и другие факторы, чем слепо следует принципам классицизма и гуманитарного знания. Все, что написано о Зулусской войне [242] , кафрских войнах [243] , восстании Бамбаты [244] и т. д., требует пересмотра. Судьбы Дингане [245] , Хинцы [246] , Нтсиканы [247] и других могут послужить основой для написания интересных биографий. Конечно, это затруднено тем, что туземцы не могут получить доступ в общественные и государственные библиотеки, в архивные учреждения и не могут использовать исторические документы, остающиеся неизвестными или смысл которых не до конца понятен исследователями. Однако многие молодые представителя народа банту могут получить бесценную информацию у своих собственных амакела [248] , которые часто способны извлечь на свет многие, сокрытые покровом тайны, неизвестные факты и события. Эта работа должна быть выполнена туземцами, живущими в сельской местности, так как у тех, кто поселился в городах, нет для этого необходимых средств и возможностей [249] .
241
Имеется в виду Южно-Африканский Союз, образованный в 1910 г. в результате объединения в один доминион Капской колонии, Натала, Трансвааля и Колонии Оранжевой реки.
242
Имеется в виду англо-зулусская война 1879 г.
243
Пограничные (кафрские) войны – установившееся в исторической литературе название войн между южноафриканским народом коса, известного европейцам под именем «кафры», и англо-бурскими завоевателями в XVIII —XIX вв. Вооруженное сопротивление коса колонизаторам продолжалось с конца 1770-х до начала 1880-х годов (наиболее крупные военные столкновения – в 1779–1781, 1789–1793, 1799–1803, 1811–1812, 1818–1819, 1834–1835, 1846–1847, 1850–1853, 1858, 1877–1879 гг.).
244
Восстание зулусов против власти Великобритании в 1906 г. Закончилось полным разгромом восставших.
245
Дингане (Дингаан) (1795–1840) – инкоси (верховный правитель) зулусов (с 1828 г.). Пришел к власти в результате заговора против своего сводного брата Чаки. При нем началось переселение буров на территорию Натала. Потерпел поражение от объединенных сил бурских переселенцев 16 декабря 1838 г. на реке Инкоме. Был свергнут своим братом Мпанде и бежал в Свазиленд, где был убит.
246
Хинца (ум. 1835 г.) – Инкоси Амагц'алека, почитался как старейшина всего правящего рода коса. Был убит во время рейда колониальных войск в ходе Пограничной войны 1834–1835 гг.
247
Нтсикана (ум. 1820 г.) – основатель первой христианской общины среди коса, автор религиозных гимнов на языке исикоса. Почитается как пророк, получивший откровение напрямую от Бога, минуя белых миссионеров.
248
Амакела (amakehla, amakhehla) – дословно переводится с языка исизулу как «те, кто носят головное кольцо». В данном случае имеются в виду представители старшего поколения зулусского общества, главы больших семей и родовые старейшины. Головное кольцо – отличительный знак взрослого мужчины, обладающего правом завести семью и собственное домохозяйство.
249
Интересно, что, приводя мнения западных авторитетов, Дломо ни разу в своем эссе, по незнанию или по каким-либо другим причинам, не ссылается на труды африканских авторов, хотя к тому моменту уже были опубликованы сочинения Дж. Х. Соги, С. Молемы, У. Рубусаны и т. д.