Агнесс и серебряные швабы
Шрифт:
– Что происходит?
– поинтересовалась Луиза у прохожего.
– Ярмарка!
– охотно поделился тот на бегу.
– В честь дня святого Ульриха!
Женщины с трудом пробились сквозь плотную толпу к воротам монастыря. Узнав про письмо к настоятельнице, их проводили в приемную, и там голодные и усталые женщины просидели почти полдня прежде, чем к ним, наконец-то, вышла аббатиса.
Мать Гертруда находилась в несколько вздёрнутом состоянии. Её обитель была забита людьми под завязку: в гости в связи с празднеством прибыла герцогиня Каринтийская со своим двором. Понятно, что ожидалась большая милостыня, и прибытие принцессы
– Я с должным почтением отношусь к просьбам мессира фон Кауфмана, поэтому охотно предоставлю вам крышу над головой на сколь угодно длительное время, - нервно пообещала настоятельница, - но... через пару-тройку дней! Я попрошу брата Гильберта найти вам временное жильё где-нибудь в деревне, и как только её высочество со своими людьми покинет обитель, мы с сестрами будем рады оказать гостеприимство!
Агнесс и Луиза тревожно переглянулись, но не отважились сказать, что им нужна защита от возможной погони.
– Вряд ли,- попыталась успокоить Агнесс тетку,- граф нас найдет в такой толчее, если даже и нагонит! Мне кажется, что здесь собралась вся Бавария!
– Ох, зря мы всё это затеяли, - по привычке заныла тётка, - жили бы сейчас в тишине и покое!
На счёт второго вопрос был, конечно, спорным, но вот первое... Шум на ярмарке был оглушающим! Пробирающиеся сквозь толпу вслед за широко шагающим монахом путницы с изумлением крутили головами по сторонам.
Здесь толклись целые стада блеющего и мычащего скота, гомонили многочисленные покупатели и торговцы, раскинувшие палатки с товарами близ монастырских стен. Между ними сновали целые орды нищих, показывали своё искусство паяцы и фокусники, певцы и танцовщицы, торговались цыгане и евреи, звенели, закутав изуродованные лица в рогожи, колокольчиками прокаженные. Важно ходили с задумчивым видом между рядами бродячие школяры, учителя и клирики, приценивались к оружию наемные солдаты, и несли покупки за своими хозяевами многочисленные слуги. Но особенное внимание девиц фон Крайц привлек вид одной из палаток, возле которой стояла высокая рыжеволосая девица с растрепанными волосами, под блио которой не было и намека на рубашку или камизу. Мало того, что в вырезе платья хорошо просматривалась большая грудь, её блио было распорото по бокам, частично обнажая ноги и бедра. Возле скандально раздетой девицы небольшая группка мужчин ожесточенно спорила с согбенной от старости старухой.
– Пресвятая Дева, - ахнула шокированная Агнесс, - кто эта бесстыдница?!
Тетка Луиза только перекрестилась в ответ, видимо, от возмущения потеряв дар речи.
– Это - Рыжая Грета, - хмуро пояснил им провожатый, - блудница! Их тут много обретается во время ярмарок. Совсем стыд потеряли!
– Куда же смотрит стража?
– Но ведь нужно кому-то обслуживать весь сброд, что крутится вокруг, - мудро заметил монах,- иначе вся эта шваль начнет бросаться на порядочных женщин и целомудренных девиц!
Надо сказать, что непристойный вид Рыжей Греты настолько ужаснул Агнесс, что её образ затмил все остальные чудеса и развлечения ярмарки. И глубоко погруженная в свои мысли, она очнулась только на постоялом дворе. Монах не только определил их на постой, но и заставил хозяина уступить двум благородным дамам собственную спальню, изгнав оттуда домочадцев.
Утомленные женщины рухнули в постель, но утро принесло неприятные сюрпризы. Заболела Луиза. Уже немолодую женщину мучил озноб, а грудь сотрясал сухой кашель.
– Это заразная болезнь?
– перепугался содержатель постоялого двора.
– Тогда даму лучше переместить в лепрозорий под надзор сестер-монахинь!
Его страх можно было понять. В эту эпоху эпидемии выкашивали целые селения, а в той скученности, что царила на ярмарке, болезни становились особо опасными.
– Лёгкая простуда, - успокоила мужчину Агнесс, - даме нужно как следует отдохнуть, а я приготовлю целебный отвар. Здесь есть травница?
– Есть, госпожа! В лавке старой Лотты можно найти всё, что угодно. Не доходя до монастырских ворот, есть колодец. По правую сторону от него и находится её лачуга. Вы легко найдете травницу по шесту с пучком травы!
Надо сказать, что хижина старой Лотты стояла несколько в стороне от бушующего котла ярмарки, хотя по дороге туда Агнесс всё равно пришлось продираться сквозь толпы попрошаек, плотно обосновавшихся на подступах к монастырю. Страшась за свой кошель, девушка облегченно вздохнула, когда увидела перед собой искомую лавку. Здесь было относительно спокойно, и возле увешанного пучками травы прилавка стоял только пожилой мужчина, внимательно разглядывающий выставленный товар.
А там было на что посмотреть! На прилавке теснились остро и малоприятно пахнущие разномастные глиняные горшочки с мазями и притирками, шуршали под дуновением ветерка сушёные змеи, ящерицы, мыши и жабы, низками болтающиеся вдоль стен.
Собственно, Агнесс нужны были корень солодки, мята и ромашка, чтобы из этого сбора сделать целебное питье, но она терпеливо пережидала, когда сухощавая согбенная старуха в опрятном чепце закончит торг с первым покупателем.
Становилось жарко. Белая полотняная повязка, охватывающая голову и подбородок девушки, не спасала лицо от палящего весеннего солнца, и Агнесс пожалела, что не надела широкополую дорожную шляпу.
А между тем седобородый мужчина, по виду явно знатного происхождения, не торопился расставаться со старухой:
– Ох, и воняют же твои снадобья! Интересно, какой дряни ты туда натолкала?
– Чего надо, то и положила: гадючий яд и барсучий жир лучшее средство от болей в пояснице и прострела! А вам, господин хороший, нюхать надо или втирать в больное место?
– Так ведь и втирая, нос-то не заткнёшь!
Ворчащий рыцарь развязал кошель, укрепленный на богато украшенном серебром поясе, но когда он вытащил оттуда монету, медяк неожиданно выскользнул из его пальцев и упал на землю. Мужчина было нагнулся его поднять, но неожиданно боль так скрутила его поясницу, что он с приглушенным стоном так и застыл в скрюченном состоянии.
– Вот ведь, клянусь шляпой святого Иосифа, напасть-то! И куда делся этот чертов Ганс?!
Кто такой Ганс разбираться было недосуг, и Агнесс бросилась на выручку старому рыцарю.
Спустя некоторое время они уже брели от лавки травницы вдвоем. Агнесс в одной руке несла корзину с пучками травы и с горшочками мази, а другой придерживала под руку страдающего от боли мужчину.
– Здесь где-то болтается мой оруженосец - Ганс. Наверняка, загляделся на девушек, бродяга! А у меня поясницу схватило! Ты уж проводи меня, добрая девушка, до нашего лагеря.