Агнесс и серебряные швабы
Шрифт:
– Меня зовут Агнесс!
– А я - Конрад фон Аренберг! Мы с племянником возвращаемся из паломничества на Святую землю, и вынуждены здесь остановиться, чтобы дать отдых лошадям и людям.
– Шумноватое место для отдыха, мессир!
– Вы правы, фройляйн! Но мой племянник внезапно занедужил. Монахини его лечили, и Вальтер только-только пришёл в себя, когда началась эта ярмарка. А теперь ещё и я расхворался! А вы приехали на ярмарку, милая фройляйн? Где ваши родители?
– Они умерли! Я живу с тётей. Мы приехали с письмом к настоятельнице,
Вот так, разговаривая о всевозможных болячках, они неторопливо вышли за околицу деревни. На лугу раскинулся довольно большой лагерь. Плотный разноцветный шелк палаток говорил как о немалом богатстве фон Аренбергов, так и о том, что эти люди совершили путешествие в далекие экзотические страны.
– Вы были в Иерусалиме?
– с восхищением спросила Агнесс.
– Были...
– неожиданно тяжело вздохнул старый рыцарь, - где мы только не были!
Они ещё только приближались к рядам палаток, когда в лагере стала заметна суета: забегали люди и из самой большой палатки навстречу девушке и мессиру Конраду вышел молодой человек, кутающийся в объемное узорчатое одеяние до пят.
– Конрад, старина,- рассмеялся он,- чего это тебя так странно перекосило? И что за юная фея рядом с тобой?
Было заметно, что старому рыцарю немного не по себе оттого, что он оказался в таком беспомощном положении в присутствии своих людей.
– А всё бездельник Ганс, - недовольно загудел он, - где только носит этого обормота?
И пока он изливал племяннику душу, тот заинтересованно поглядывал на девушку. Агнесс смущенно потупила глаза, но исподтишка и сама внимательно его рассмотрела.
Молодой мужчина не отличался ни особой статью, ни безупречной красотой, но почему-то сразу же понравился девушке.
– Фройляйн, не откажитесь ли разделить с нами трапезу?
– Увы, мессир, - отказалась Агнесс, - ваше приглашение - большая честь, но меня ожидает больная тетка. Мне ещё нужно приготовить для неё целебное питьё.
Вальтер покачал головой.
– Опасно одной ходить по ярмарке. Здесь на одного порядочного человека приходится не меньше десяти негодяев! Вас проводят мои люди!
Агнесс не стала отказываться от предложения, да ещё высказанного столь любезным тоном.
Может настойка помогла, а может Луиза, наконец-то, выспалась и отдохнула, но к вечеру следующего дня тётка уже довольно бодро смотрела на мир, а если и чихала, то изредка.
И вот именно тогда и появился на постоялом дворе красивый юноша в двухцветном красно-белом пурпуэне и в соответствующих шоссах. Эта мода тогда ещё только появилась, и Агнесс впервые увидела столь яркий и красочный костюм, сразу же определив в его хозяине, так называемого, "благородного слугу". Правда, для пажа он был достаточно взрослым.
– Мой господин, - изящно раскланялся юноша, - приглашает фройляйн и её тетушку разделить с ним и мессиром Конрадом
– Такая малость не стоит благодарности! Да и едва ли мы сможем...
Но неизвестный юноша опустился перед ней на колено.
– Я прошу вас принять приглашение моего господина!
– в отчаянии взмолился он.
– Это я виноват в том, что мессир Конрад оказался один, когда его настиг приступ болезни!
– Так вы и есть тот самый "бездельник Ганс"?
– рассмеялась Агнесс.
– Встаньте!
– Нет, прекрасная госпожа! И если не согласитесь почтить своим присутствием праздник, я так и останусь стоять, пока вы не сжалитесь надо мной!
– А где же вы пропадали, Ганс...
– Ганс фон Вертер, госпожа! Я потерял мессира в толпе, потому что одна цыганка взялась мне погадать!
– И что же она нагадала?
– с любопытством чихнула Луиза.
Молодой человек виновато пожал плечами.
– Пообещала богатство, славу и любовь самой красивой женщины на свете!
Ну, и что взять с этого наивного юноши?
– Хорошо, - согласилась Агнесс, - я приду! Только переоденусь... а фройляйн Луиза останется дома. Ей ещё нездоровится!
Тётка, разумеется, обиженно надулась, но девушка, натянув свое единственное нарядное блио, последовала за Гансом одна: не хватало только, чтобы родственница своим кашлем и сопливым носом испортила ужин едва знакомым людям.
В лагере фон Аренбергов гостью встретили подчеркнуто радушно: Вальтер усадил девушку рядом, тем самым показав, насколько ценит её согласие разделить с ним как ужин, так и тарелку.
– Мне жаль, что я не смогла прийти ваша тётя. Надеюсь, её недомогание не серьезно?
– Думаю, скоро она окончательно оправится!
И за столом завязалась обычная в таких случаях беседа. Граф со своими людьми побывал в Византии и Палестине, и теперь делился впечатлениями с гостьей.
– Иерусалим недаром называют земными вратами в Царствие небесное: божественное присутствие там ощущается в каждом камне! Мы побывали в местах, связанных с земным существованием Спасителя и прониклись благодатью, исходящей от этих святынь. Представьте себе: синее-синее словно покрывало девы Марии небо, под которым стоит город, желтые стены которого сияют в солнечном свете, словно золотые врата Эдема...
Агнесс, забыв про еду, зачарованно внимала рассказчику. Она представляла себе корабли, плывущие по морю, рыцарей креста, встречающих паломников на Святой земле, пустыни и цветущие оазисы... Загадочный и таинственный Восток!
– А откуда вы родом?
– наконец, прозвучал вполне ожидаемый вопрос.
– Где ваш дом?
– Я из Баварии, - грустно пояснила девушка, - из семьи фон Крайцев. Наш замок находится в предгорьях Альп вблизи дороги на Бреннерский перевал!
Она настолько расстроилась, упоминая родной дом, что не заметила, как граф и его дядя обменялись быстрыми взглядами.