Агония или рассвет России. Как отменить смертный приговор?
Шрифт:
И также в категорию Б следует относить те товары, которые пусть косвенно, но конкурируют с товарами российского производства. Например, допустим, мы решим, что зажигалки в России производить не выгодно, нет смысла инвестировать миллионы долларов, отвлекать рабочих, для того чтобы создать производство зажигалок. Может быть, изначально мы производство зажигалок отнесем в отрасль В, но если производители спичек, которых немало в России, обратятся в правительство и скажут, что спички как товар конкурируют с зажигалками, поэтому импорт дешевых зажигалок из Китая подрывает экономику производителей спичек, то правительство должно внимательно изучить вопрос, и если оно усмотрит наличие субсидий производителям зажигалок или иные факторы неравной конкуренции, то соответственно надо ограничивать этот импорт, сохраняя возможность работать производителям спичек.
И только если никто не проявил интереса к производству определенного вида товаров, то такие товары надо записывать в категорию В, не защищать, обнулять пошлины, создавать благоприятные условия для импортеров с тем, чтобы эти товары на внутреннем рынке стоили дешево, для того, чтобы потребители выигрывали, экономили деньги на покупке этих товаров.
Глава 5
Равные условия конкуренции
Допустим, мы создали классификацию отраслей по степени приоритетности, выделили отрасли и виды товаров, производство которых мы намерены развивать.
Что же делать, чтобы добиться их роста?
Делать нужно много чего, но надо выделить ключевой фактор, без которого все остальное теряет смысл: нужно создавать равные условия конкуренции между российскими и зарубежными производителями.
Руководители экономики считают, что поддерживать производство, создавать для него благоприятные условия не нужно. Сообщают, что ограничения открытости рынка противоречат их убеждениям, в результате наше правительство не поддерживает ничего. Выживайте, как хотите, помогать кому-то, развивать кого-то мы не будем. Поэтому в России развиваются только те отрасли, которые не испытывают международной конкуренции. Например, строительство. Нельзя построить здание в Турции и перевезти его в Россию – строительные компании должны строить здесь.
Развиваются также связь, транспорт, оказание услуг, торговля, добыча полезных ископаемых. Все это хорошо, Разумная Промышленная Политика должна ускорить их рост, эти отрасли надо развивать и дальше. Но экономическое могущество и динамичность нации определяются в первую очередь другим – способностью конкурировать, создавая востребованный инновационный продукт.
То, в каких условиях сегодня работают российские производители и в чем могла бы заключаться поддержка государства, можно рассмотреть на примере компании «Ростсельмаш».
Не всем это очевидно, но сегодня российский производитель работает в условиях неравной конкуренции с зарубежными компаниями. Можно оценить это по трем позициям: доступ на внешние рынки, доступ на внутренний рынок и производство техники. Рассмотрим их последовательно.
Доступ на внешние рынки (для справки: в 2007 году – 25%, а в 2006 году – 40% продукции компании «Ростсельмаш» отправлялось на экспорт).
Экспортное кредитование. Мы – делегация Союзагромаша в составе двадцати руководителей различных российских заводов – были в Узбекистане, сельское хозяйство которого исторически работало на российских (советских) комбайнах. Но в последние несколько лет Узбекистан стал покупать половину техники в России, а половину – в Европе и США. Мы их спрашиваем: «Почему? Ведь зарубежные комбайны гораздо дороже, для нихнадо специально масло из Германии везти». Узбеки отвечают: «Нам немецкие комбайны отдают в кредит на десять лет под 4% годовых. Вы можете так же?» – «Нет, извините, «Ростсельмаш» работает только по предоплате. У нас нет государственной поддержки экспорта». Узбеки: «Ну, извините, мы будем работать с немцами».
В Канаде, например, нас как собственников Buhler сама нашла государственная фирма, агентство под названием Export Development Canada (EDC), которое выразило готовность оказывать нам поддержку, чтобы мы могли лучше экспортировать канадские тракторы. Схема работы агентства следующая:
1. Канадская компания и зарубежный покупатель обращаются в EDC.
2. EDC проверяет иностранную компанию и определяет лимит финансирования.
3. Если клиент не оплатит стоимость товара, EDC обязуется возместить производителю 90% от суммы сделки. Контракт при этом стоит 0,8% – это единовременный платеж.
4. Имея страховое покрытие от EDC, компания-экспортер обращается в банк за финансированием сделки. Сама EDC денег не дает, но банки принимают в обеспечение дебиторскую задолженность в размере покрытия EDC, оценивают ее как безрисковую и, соответственно, выдают кредит под низкую ставку. Сейчас она находится в пределах 4,5 – 5% годовых.
Практика показывает, что для покупателя техники возможность получения такого кредита – мощнейший стимул, который часто оказывается определяющим.
Страны Запада применяют для поддержки своих экспортеров и прямые субсидии. В странах Восточной Европы в 2000 – 2006 годах действовала программа Европейского союза под названием SAPARD, декларирующая развитие сельского хозяйства и сельской местности. Суть ее можно выразить следующим образом. Болгарскому (или, например, польскому) фермеру говорят: если ты купишь комбайн европейского производства, то 50% его стоимости мы выплатим тебе из бюджета ЕС. Если купишь комбайн из России – не получишь, естественно, ничего. SAPARD дала эстонским крестьянам в общей сложности около одного млрд крон (около $ 97,7 млн). Официально в документах SAPARD требование закупать только западную технику не прописано, но реально оно есть. Так, в Центральном союзе хуторян (союз фермеров) Эстонии отмечали недостатки SAPARD: слишком жесткие требования к оформлению заявок, требование покупать толькозападную технику.
Если бы российские власти с целью развития отечественного экспорта предложили подобную программу, то многие эстонские фермеры купили бы нашу технику вместо европейской.
Проникновению на рынки развитых стран мешают нетарифные препятствия, которые в России практически не применяются. Например, экологические или технические стандарты, применяемые в Евросоюзе. Техника из других стран часто не удовлетворяет этим стандартам – наши самолеты слишком шумные, американские грузовики слишком длинные, китайские автомобили не удовлетворяют стандартам безопасности и т.п.
Западная техника – техника в смысле механизмов и техника юридических уловок – более утонченная, и поэтому здесь мы всегда будем в проигрыше.
В России отсутствует и политическая поддержка экспортеров. Мне неизвестны случаи, когда условия поставки российской сельхозтехники были бы предметом лоббирования со стороны российского руководства, обратных случаев много. Я держал в руках копию письма президента США президенту России с просьбой облегчить доступ комбайнов американского производства на рынок РФ. Просьба была удовлетворена.
Факт в том, что на внешних рынках наши комбайны не имеют тех видов поддержки, которыми располагают зарубежные коллеги, – это подрывает конкурентоспособность нашей техники.
Что делать? Ответ напрашивается: создать финансовый механизм, экспортное агентство, которое реально поддерживало бы экспорт тех товаров, которые мы относим к категориям А и Б. И поддерживать этот экспорт, используя рычаги политического влияния и тактику ответных ограничений. Без этого на мировом рынке конкурировать на равных нельзя.