Агония
Шрифт:
– Скорее всего, она опасалась того, что ее может постигнуть судьба адмирала Брэдока, которого Кроуфорд аккуратно подвинул, чтобы освободить место для Лэйсон, - президент отхлебнул чаю.
– Да, этот человек мог многое. Я склонен принимать этот документ со всей серьезностью. Интересно, как это увязывается с последним сообщением госдепа о том, что они согласны разоружиться и готовы обсуждать детали? Как это увязывается с тем, что они предложили встречу на высшем уровне, чтобы подписать договор о разоружении и попросили помощь в восстановлении?
–
– Хотят выиграть время...
– эхом отозвался президент, задумчиво постукивая чайной ложечкой по салфетке.
– А что китайцы?
– Они тоже получили послание, но пока молчат.
– Молчание не может продолжаться вечно. Спасибо, Алексей Константинович. Я должен связаться с Китайским президентом. Потом соберем совбез.
– Там сейчас ночь, - осторожно напомнил Павлов.
– Знаю, но придется разбудить коллегу. Не каждый раз приходят депеши о готовящемся ядерном ударе.
Когда Павлов вышел из кабинета, президент откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. "Неужели война?" - с горечью подумал он, чувствуя, как от волнения пересыхают губы. Может, мы слишком доверились китайцам. Может, нельзя было верить их обещаниям о том, что они смогут предотвратить ядерный удар американцев? Может, их технологии не так надежны? В любом случае - уже поздно. Видя, что Америка гибнет, что давление на нее будет только нарастать, Лэйсон решила пойти до конца. На что она рассчитывает? На то, что сможет спасти в подземных убежищах программы "Аризона" несколько сотен тысяч человек? Глупо. Хотя какая теперь разница. Она сделала свой ход. Ответ за нами, вернее за Китаем. Мы можем только подстраховать союзника. Развязка близка.
На стойке из красного дерева тихо зазвонил стилизованный под аппараты семидесятых годов светло-бежевый телефон, на котором вместо диска красовался герб Китая. "Не выдержал китайский коллега", - с улыбкой подумал президент и потянулся за трубкой.
– Теперь вы убедились, что с Америкой можно разговаривать только на языке силы, - после короткого приветствия спокойным голосом задал вопрос китайский президент.
– У Лэйсон паранойя. С ней нельзя говорить о мире.
– Должен признать - ваш прогноз оправдался. Но, тем не менее, я считаю, что мы должны были использовать все шансы, чтобы избежать конфликта.
– Бесспорно. Теперь, я думаю, мы их использовали. Все, до одного. США готовятся к ядерному удару. Мы должны действовать, иначе произойдет глобальная катастрофа.
– Согласен. Мы должны действовать, - подтвердил российский президент.
– Рад, что мы оцениваем сложившуюся ситуацию одинаково. Нам надо четыре дня на развертывание.
– Я помню. Приступайте. А мы, как председатель Объединенного генерального штаба вооруженных сил БРИКС, мобилизуем все военные ресурсы блока и союзников.
– Хорошо. Удачи всем нам.
Когда короткий разговор закончился, президент
– Еще полчаса назад мы жили в мире, а теперь готовимся к войне. Как такое могло случиться?". Он взглянул на часы, словно ожидая получить от них ответ на свой вопрос. Но старинные часы молчали, тихо запоминая все события происходящие вокруг них.
Наконец президент, энергично тряхнув головой, дотронулся до иконки интеркома на интерактивной панели вмонтированной в стол и вызвал министра обороны.
– Дмитрий Михайлович, началось. Военная опасность. Срочно собирайте Генштаб. Пригласите командующих родов войск и военных округов. Я через два часа буду у вас. В ближайшие несколько дней нам предстоит многое сделать.
Нью-Мексико. Санта-Фе.
Комплекс правительственных зданий
28 января 2031года. Вечер.
– Сэр, с вами срочно хочет поговорить министр иностранных дел Китая, - нагнувшись к самому уху Морисона, тихо проговорил подошедший сзади помощник.
– Он звонил вам на личный номер, но говорит, что тот отключен.
– Конечно, отключен, ведь я на совещании. И вообще, я не жду звонка. О таких вещах договариваются через протокольную службу. Пусть подождет, скажи ему, что я занят и сам перезвоню, когда освобожусь.
– Он говорит, что дело не терпит отлагательств и что он уже в Санта-Фе.
– Какого, черта!
– резко обернулся Морисон.
– Как в Санта-Фе? Министр иностранных дел чужого государства находится на нашей территории, а мы ничего не знаем!
– Я не знаю, как это получилось, - извиняясь, сказал помощник.
– Господа, продолжайте без меня, - госсекретарь встал из-за стола, где обсуждал с коллегами по министерству предложения по разоружению.
– Я потом просмотрю протокол совещания и, если надо, внесу коррективы.
Быстро пройдя в свой небольшой кабинет, он уселся за рабочий стол, пытаясь побороть внезапно нахлынувшее плохое предчувствие, сделал глоток остывшего латте из пластиковой термочашки.
"Черт! Шэнь здесь. Без предупреждения. Неофициально. Инкогнито? Захотел переметнуться? Вряд ли. Только не сейчас. Тогда, что задумал этот хитрый лис. Что у него на уме, - госсекретарь взял смарт и в нерешительности посмотрел на дисплей.
– Может сообщить Лэйсон? Она как раз у себя просматривает статус по "Аризоне". Нет, пожалуй, надо вначале встретиться лично", - решил он и набрал личный номер китайского министра.
– Господин Морисон, - голос министра как всегда был спокоен и почтителен.
– У меня срочное сообщение для президента Лэйсон от президентов Китая и России. Но сначала я бы хотел поговорить с вами.