Академия боевых невест
Шрифт:
— Вот еще, — обиделся Порк. — Я уехал от того, что меня не ценили. Не понимали. И не относились всерьез. Я выбрал свой путь и хотел доказать, что могу добиться того, что задумал… и в результате вновь еду на кухню, — скривился он. — Получается, что я обычный трепач, и от плиты мне не оторваться.
Лунолика задумалась, а потом радостно воскликнула:
— Знаю! Тебе нужно жениться!
Порк уставился на нее озадаченно.
— Жениться?
— Ну да! Так ты и цели своей добьешься, и спокойно вернешься
Взгляд Порка сделался задумчивым.
— Интересная мысль. Только как я жениться-то успею, если завтра ехать?
— Ну да, — Лунолика тоже задумалась. И просияла: — А ты обручись! Невеста — это почти жена! Тоже нормально будет. К тому же, обручение можно и отменить, это не свадьба.
— Хорошая идея, — кивнул Порк. — Пойду подумаю, — и ушел.
И только оставшись одна, Лунолика поняла, что собственными руками похоронила свой шанс на счастье. Кого выберет Порк? Уж точно не ее. В “кексах и книгах” столько завидных невест — и богатые и красивые. Золотинка Молочко, к примеру…
Лунолика всхлипнула, чувствуя, что вот-вот разрыдается. А потом сказала себе:”Да ну, это же он для дела, не всерьез”. Успокоилась и пошла собирать вещи.
Спустя несколько часов, когда она почти закончила, к ней в комнату заявился Порк.
— Вот, надевай, — он сунул ей в руки маленькую бархатную коробочку.
Лунолика замерла.
— Что это? — спросила она, не решаясь открыть.
— Кольцо, что же еще, — буркнул приятель. — Давай быстрей, у меня еще вещи не собраны.
Лунолика открыла крышку и ахнула — кольцо было… богатым. На широком золотом ободе красовался здоровенный сверкающий каменюка, какому позавидовала бы и Жаба, где бы она сейчас ни находилась.
Лунолика вопросительно посмотрела на Порка. Тот пожал плечами.
— Ну да, страшноватое, зато увесистое, и никто во дворце не усомнится в серьезности моих намерений. Давай, надевай.
— Но это же бешеные деньжищи! Или… бриллиант ненастоящий?
— Вот еще! Самый настоящий! Во дворце даже младенец подделку различит! Надевай уже.
Лунолика достала кольцо, повертела его, любуясь сверкающими гранями и, положив обратно в коробочку, вернула.
— Нет.
— Почему это? — обиделся Порк. Сложил руки на груди и забирать его отказался.
— Не хочу, чтобы тебя сожрала акула.
— Чего? — приятель уставился на нее с ошалелым видом.
— В “Обжигающей любви” была точно такая же ситуация — Хриан подарил Руве на помолвку такое же сногсшибательное кольцо, а потом оказался пожран!
— Да у меня голова болела, вот я акулу и придумал!
— Все равно! Я не хочу твоей смерти!
Порк прищурился.
— Ладно, — произнес он зловеще, забрал подарок и умчался, сердито хлопнув дверью.
Лунолика всхлипнула, осознав, что похоронила свое счастье уже во второй раз.
Настало время обеда, последнего перед отъездом. Грустно вздыхая, она отправилась в столовую. В голове роились мысли о том, что Порк наверняка устроит что-нибудь этакое, из мести.
Так и вышло.
Столик, за которым они раньше сидели с Адой, оказался пуст, и Лунолика вновь с тоской подумала о подруге. Как она там со своим лордом?
Присев, принялась выставлять тарелки с подноса, поэтому не сразу заметила, что в зале воцарилась тишина. А когда заметила, стало поздно — все вокруг глазели на Порка, а он, весь такой невероятно прекрасный, в белом смокинге и с тарелкой в руках, шел через весь зал, буравя ее взглядом. Это означало только одно — месть, жестокую и беспощадную. Сейчас ее, Лунолику, будут стирать в порошок.
Просчитав траекторию его движения, она оглянулась — цель его должна была находиться за столиком позади. Жених Грувис, застыв с ложкой в руках, глянул на Лунолику с опаской.
“Что ж, — подумала Лунолика, — выбор странный, но эффектный”. И взялась за ложку, холодный суп — это такая гадость.
Шаги Порка в тишине слышались очень отчетливо — народ перестал жевать, никто не хотел пропустить предстоящего события. А вот Лунолика смотреть не собиралась, к чему? Отправила ложку супа в рот и захрустела слегка недоваренной капустой. Затем отломила кусочек хлеба, прожевала и выудила еще горку овощей. Хлюпанье супа в тишине было громким, к счастью, шаги его заглушали. Когда Порк поравнялся с ее столом, она вновь запустила ложку в тарелку. В этот раз посреди улова обнаружилась макаронина, которой точно там было не место.
— Нет, вы гляньте, — возмутилась Лунолика. — Что здесь делают макароны?
— Это не макароны, а королевский гратт, — возразил Порк сердито и сунул ей в руки тарелку. Там сверкало россыпью цветных ягод пышное белое пирожное.
А затем перед ее носом возникла знакомая коробочка, теперь уже открытая, и Порк, бухнувшись на одно колено, выпалил:
— Лунолика Лапочка, прошу твоей руки и сердца, — по залу пронесся восхищенный вздох, все замерли, ожидая ответа. — Ну, — поторопил Порк, — ты даешь их мне или как?
Хоронить свое счастье в третий раз сил не было, и Лунолика ответила:
— Да.
Зал взорвался аплодисментами. Даже преподаватели — и те хлопали. Мелькнула запоздалая мысль, что девочки из клуба будут злиться, но Лунолика отмахнулась от нее, позволив себе хоть немного побыть счастливой. Ясно ведь, что Порк это все устроил только для пользы дела.
Последствия этого события Лунолика осознала лишь тогда, когда они с Порком оказались в кабинете ректора Моръ.