Академия драконов. Золотая пыль
Шрифт:
Я слушала, смеялась, а сама думала о том, почему отец вообще позволил мне приехать в Академию, если теперь так активно выражал недовольство тем фактом, что его дочь может и вправду стать драконицей.
Что-то мне подсказывало, что завтра, если у меня всё получится, я могу потерять не меньше, чем приобрести.
***
И вот наступило завтра. Мне хотелось убежать, оказаться на этот день где-нибудь далеко, и одновременно я чувствовала радость от того, что не придётся больше сомневаться и ждать. Либо уеду домой, либо….
Дальше я не загадывала. Всё это казалось мне не то чтобы неважным, просто я считала, что стоит превратиться в дракона, и все проблемы мистическим образом рассеяться, как утренний туман.
День Обращения выдался пасмурным, хмурое небо стало ещё ниже, а облака, плотной ватой зависшие над землёй, казалось, грозили упасть и раздавить людей, спешащих к амфитеатру, чтобы увидеть обращение новичков.
Доступ на арену давали не каждому желающему, но всё же людей было больше, чем во время первого испытания. Скамейки последних рядов были заняты сине-сюртучными адептами старших курсов.
Молчаливые студенты были похожи на воронов, кутающихся в верхние куртки, застёгнутые на все пуговицы. Или тех птиц, про которых упоминала Элен. На юге империи их называли грифами. Эти горбатые великаны среди пернатых могли несколько дней ожидать, пока погибнет завязшая в болотах овца или коза.
Наверное, в душах зрителей тоже сейчас таилось ожидание провала кого-либо из неопытных. Должно быть, всех ожидало зрелищное представление, свидетелем какового не так часто доводилось побывать.
А может, ими двигало любопытство: посмотреть, к какому виду драконов принадлежит та или иная дева.
Впрочем, мужчины-адепты тоже проходили первое обращение именно сегодня, но мы должны быть первыми.
На этот раз не пришлось проделывать путь к месту обращения в одиночку. В назначенный час мы четверо встретились в коридоре второго этажа и, кивком поприветствовав друг друга, молча отправились в амфитеатр.
Девушки выбрали лучшие наряды: впервые с того момента, как мы переступили порог Академии, нам разрешили одеться в своё, привезённое из дома. Условие было лишь одно: одежда должна быть бесплатной.
У меня таковой почти не было. В провинции дамы, следующие традициям, не могли позволить себе не носить корсета, даже если выходили в сад или на веранду для вечернего чая.
И хоть «Столичный сплетник» писал о модницах, что перешли на полужёсткие конструкции, позволяющие дышать свободнее, никто не воспринимал новое веяние всерьёз.
Многие даже презрительно фыркали, смеясь над теми безумицами, что соглашались распускать тугую шнуровку, позволяя талии расплываться до размеров, принятых среди работниц полей и разнорабочих, занятых физическим трудом.
Да, бытовая магия облегчала этим несчастным труд, но постоянно применять заклятия означало тратить жизненную силу мага. Это очень вредно и дорого, а наём прислуги обходится всего в несколько монет в неделю.
Всю дорогу до амфитеатра я думала об этом, не позволяя закрасться ни единой мысли о предстоящем обращении. Ведь если я буду размышлять об этом, начну бояться, а бороться со страхом — всё равно что с ветром или наступающей ночью.
Эти явления природы можно приостановить на пару часов, потратив половину жизненных магических сил, но они всё равно наступят. Неотвратимо придут и возьмут своё, как старость или смерть.
И вот всё завертелось, началось, наступило. Я чувствовала себя так, будто вот-вот на голову обрушится небо, и я не смогу дышать, придавленная удушающей мягкостью налитых туч. Значит, надо самой прекратить пытку, подставив шею под удар невидимого меча.
Еле дождавшись окончания приветственной речи ректора, я вызвалась стать первой. За секунду до того, как моя рука взметнулась вверх, в груди родился страх.
Долгие часы заблокированный — разум вдруг вырвался из-под контроля ослабевшего цензора и затопил волной паники всё моё существо.
Но было поздно раздумывать. Меня заметили и вызвали на арену.
Мидара посмотрела с нескрываемым удивлением, я ответила ей лёгкой улыбкой, спиной ощущая взгляды двух остальных девушек, сидевших позади нас на втором ряду.
— Вы очень смелы, — пробасил ректор, лично провожая меня в центр круглой площадки. Голубые глаза мужчины-великана всё так же поблёскивали за прозрачными стёклами очков полулунной формы, а я подумала, что никогда ещё никто не ожидал от меня столь многого, как здесь.
И почувствовала, что обязана оправдать эти ожидания во чтобы то ни стало. Не ради других, но во имя того, чтобы наконец найти ответы на вопросы, разгадать видения и узнать, кто я на самом деле. Случайность ли метка или судьба.
— Приступайте, госпожа Астрос, — произнёс ректор, отпустив мою руку. — И да, последний совет: не старайтесь сильно, это только мешает.
Я открыла рот, прервав вдох, чтобы спросить, что конкретно мне делать. На занятиях последних дней нам говорили лишь о заклинаниях, призванных обезопасить обращение, но не о самой процедуре. «Вы должны это почувствовать здесь и здесь», — неоднократно повторяла госпожа Ядвина Вистенборг, Наставник по воздушной магии, прикасаясь к груди и вискам.
Но сейчас, стоя посреди арены, обдуваемая лёгкими, но колючими порывами северного ветра, я растерялась и ничего не чувствовала, кроме обжигающих прикосновений холодного утра. И всё же будто какая-то внутренняя сила, о которой я ранее даже не догадывалась, заставила меня раскрыть руки и посмотреть наверх.
С неба на щёки и лоб упали первые тёплые капли. Губы прошептали заученные наизусть заклинания, и меня окутал туман, а одежда, которую за несколько ночей лично сшила для меня Велизия, не позволяя никому притронуться к просторным нижним юбкам, растаяла на коже, в прощальных поцелуях прикоснувшись к ней, как это делает мать, каждый вечер отпуская дитя в мир сновидений.