Академия егерей
Шрифт:
— Так что же тогда выбрать? — задал вопрос другой голос. Я повернулся: мастер Рольв стоял, прислонившись к стене, тень почти полностью скрывала его. Он был чуть скособочен, все-таки нога не давала покоя. И, видимо, у этой травмы была своя история.
— Что бы ты ни выбрал, это будет твое решение. Плохое, хорошее, удачное или нет — с последствиями придется столкнуться, — я знал, что говорил слишком банальные вещи. О таком написан не один десяток трактатов. Все эти, так сказать, мудрости всегда навевали на меня скуку. Только несколько самых упертых курсантов не спали на таких занятиях в школе гвардейцев. А сейчас
Но мастер Рольв не рассмеялся, только кивнул, при этом с силой поглаживая больное бедро.
— А если я не хочу выбирать? — спросил меня совсем мелкий мальчишка.
— Возможно, ничего не случится, а возможно, выберут за тебя. И тут придется либо согласиться с чужим решением, либо пытаться что-то исправить. А это может быть очень сложно.
«Значит, лучше выбирать», — прошептал себе под нос мальчишка, но не он один так подумал. Согласие с его словами чувствовалось почти в каждом взгляде собравшихся вокруг меня курсантов. Они уже хотели самостоятельности. Но не все так просто.
Я не стал упоминать ситуации, когда и выбора не дают. Например, когда ты — принц, а она — княжна, и вы должны пожениться, потому что ваши семьи договорились. Хотя в итоге у нас с Алской княжной все пошло совсем не так, как должно было быть.
— Голову забивать это, конечно, тоже полезное дело, не все же в нее есть, — чуть более громко заявил мастер Рольв. — но и делом заняться надо бы. Вот мое вам решение — отмыть цветы от грязи, мастеру Лойи нужна чистая трава! А ты, — его палец указывал в мою сторону, — за мной, нужно кое с чем решить. Да и сказочку твою послушать я буду рад.
73. Астер
Рассказывать сказки курсантам было неплохим развлечением, особенно когда ничего другого делать было нельзя. Выздоравливать мне надоело, еще когда я с ожогами лежала. Я лежала послушно, но недолго, всего лишь день. А потом курсанты ушли, Эгиль вместе с ними, и дочку Фаннара забрали. Я осталась одна в палате, пила зелья и просматривала свои записи. Особенно те, которые сделала недавно — свои заметки об Эгиле в основном. Нужно было пересмотреть свою теорию с учетом того, что я узнала от Эльсы. Я могла бы собой гордиться: почти правильно разгадала причину шрамов и спонтанного возгорания. Ошиблась только в источнике — ну кто в трезвом уме предположил бы участие альвов?
Стоило Лойи разрешить мне стать на ноги хотя бы ненадолго, как желание скорее взять за дело меня больше не покидало. Я почти сразу потянулась и сползла с кушетки. Ополоснуть лицо водой, привести себя в порядок — и вперед к исследованиям. Мне крайне нужно было добраться хотя бы до лаборатории. Благо, она близко, но в свою комнату я в таком состоянии, как сейчас, точно заползти не смогла бы.
За эти дни я буквально истосковалась по своим инструментам и колбам. К тому же Академии как никогда нужны были зелья и мази.
Длинный коридор, ведущий к лаборатории, мне не пришлось преодолевать в одиночку. Лойи как обычно появился из какого-то темного угла, подхватил меня под руку и потащил вперед. Он ничего не сказал ни про необходимость покоя, ни про костыли. Спорить со мной — лишний раз только сотрясать воздух.
Я почти сразу применила на себе диагностическое заклинание, чтобы убедиться, так ли все ужасно с моими ногами. Оказалось, что навредить побег по болотам мне не смог, хотя старался — воспаление все-таки было. Чтобы его снять, пришлось выпить еще несколько отвратных на вкус зелий. Я пыталась пить и не думать, что готовил их Фаннар или — Дис милосердная, отведи беду, как выражался Эгиль — сам Лойи. Может, как лекарь он был еще неплох, но зельедел из него очень неважный. И это была веская причина скорее приступить к работе.
В лаборатории был бардак, даже у меня такого беспорядка никогда не было. Впрочем, это касалось только самого помещения и охладительного шкафа. Склад почти не изменился. Я быстро достала ингредиенты для восстанавливающего зелья. Оно пригодится. Большую часть ингредиентов вообще не тронули, и зелья даже остались, где-то треть от общего числа колб.
— Почему не взяли все? — спросила я Лойи.
— Не нужны. Когда рой вырывается, не поможешь. Остальное — мелочи.
Он дернул плечами и вернулся к тому, чем занимался до этого: резал глаймеру, отделял цветы и листья от стеблей. Я еще в палате предположила, что разные части цветка могут иметь разную интенсивность воздействия. Вот теперь стоило проверить эту мысль.
— Дай хотя бы предварительные данные по заражению. Ты кровь брал? — для себя я выбрала пару зелий со склада, открыла первое и вдохнула приятный аромат. Совершенно другое дело!
— Да. Записи вот.
Мне досталась увесистая кипа листов и большой потрепанный дневник с закладкой. Я поставила отлеживаться основу для восстанавливающего, а потом села за соседним столом и разложила бумаги. Рядом на горелке уже кипел настой, распространяя тот самый отвратительный большинству запах глаймеры. Кружку такого пойла уже вручили каждому в Академии. Люди плевались, но пили. Возмущений не было, потому что каждый хотел выжить. Пока не создано лекарственное зелье, настой, по крайней мере, должен был приостановить смерти.
Глаймеру, кстати, нашли и в комнатах Эльсы. Не особо много, но лишней она точно не была. За время нашего с Эгилем отсутствия произошло еще четыре смерти. Увы, на этот раз жертвами стали не только взрослые, но и двое курсантов. После такого уже не было смысла ограждать учащихся от происходящего. И старшекурсники под командованием преподавателей патрулировали помещения и двор Академии.
Один из пузырьков зелья я отставила в сторону и сделала себе пометку занести его директору. Очень он плохо выглядел. Не так плохо, как я, но мантия на гран Дари уже заметно болталась, а под глазами появились огромные черные круги. Был единственный плюс: за это время он отлично наловчился создавать простейшие атакующие конструкты. Огонь, толчок — а большего и не надо было.
А вот мне настой глаймеры как обычно показался вкусным. Лойи даже скривился, увидев, как легко я его пью. По идее, факт моих вкусовых пристрастий подтверждал мою возможную принадлежность к альвам. Выборка, конечно, не презентабельная — всего двое, но гипотезу вполне можно выдвинуть. А если дать попробовать глаймеру той же Альнир…
Основа зелья уже сгустилась до нужной консистенции, когда Эгиль залетел в лабораторию. Не иначе, как случайным ветром занесло. Потому что как ушел он позавчера, так и не вернулся в палату. Эгиль резко остановился на пороге, кивнул Лойи, повернулся ко мне и обрадовал новостями: