Академия егерей
Шрифт:
— Это плохо? — мягко поинтересовался я.
— Не знаю. Но с Лойи скучно, он со мной не разговаривает почти, да и папа постоянно занят, — грустно поделились со мной.
— Давай я с тобой поговорю, — я не мог не предложить, все-таки было жаль этого бедного человечка. — Меня Эгиль зовут, а тебя?
— Агда! — застенчиво ответили мне.
— Красивое имя, — кивнул я. Значит, все-таки девочка. Совсем кроха, наверное, лет семь-восемь, вряд ли больше.
— Спасибо, — просияла Агда. — Так мою маму звали, а теперь меня!
— А где твоя мама?
— Папа сказал, что она ушла, но когда-нибудь вернется. Но я не верю. Если ушла, то значит, хотела уйти, да? Тогда зачем возвращаться, может, здесь ее уже и не ждут, — она хмурилась, видно, что обижена была. Я даже пожалел, что спросил. Но у детей быстро менялось настроение, и в следующий момент Агда уже спросила:
— А кто это тебе так вдарил?
Я посмотрел, наконец, в зеркальце и хмыкнул — синяк был что надо. Да уж, хорош инструктор! Агда снова потребовала историю, и я не смог отказать ей. Усмехнулся и принялся рассказывать про непоседливых мальчишек, которых пытался сдержать. Глазенки девочки загорелись, щеки чуть порозовели, и она сама активнее выползла из-под одеяла, пытаясь подобраться ко мне ближе, чтобы лучше слышать. Я с трудом сохранил тон голоса и выражение лица, когда увидел ребенка полностью. Бледно-землистый оттенок кожи, повязки, неестественная хрупкость… С Агдой явно не все в порядке! Но, наверное, я смотрел слишком внимательно, потому что она вдруг встрепенулась и расправила плотную длинную рубашку так, чтобы не было видно ног.
— Я тебя не заражу, — со всей серьезностью сказала она, поглядывая исподлобья. — Папа говорит, я слабенькая, вот здесь и лежу. Лойи меня лечит. Мне уже лучше, скоро на улицу выйду…
— А как зовут твоего папу? — уточнил я.
— Фаннар! А я Агда Бетлари! — с удовольствием ответила Агда. — А живем мы…
Но тут в комнате появился серый лекарь, и она затихла. Лойи передал ей чашку с каким-то зельем, от чего она поморщилась и зажала острый носик. А мне в два счета налепил под глаз противно пахнущую примочку. Милосердная Дис, почему лечение обязательно должно быть таким вонючим? Или это лекарь такой особенный? Судя по водянистым глазам Лойи, мои мысли были недалеко от правды.
— Мазь, — прошелестел он, всунув мне в руки какую-то керамическую плошку.
— А ей ты что даешь? — шепотом поинтересовался я, глядя, как с трудом пьет Агда.
— Тебе-то какая разница? Это дело ее, мое и ее отца, — от тона его голоса мне захотелось лекаря придушить.
Я сжал сильнее челюсти, чтобы не выругаться. К моему сожалению, он был прав, я чужой человек и пытаюсь вмешаться в чужое дело. Разве что действительно спросить у того самого Фаннара? Кажется, я слышал уже это имя, но разве всех жителей Академии упомнишь? Да и что он за отец такой? Оставлять маленького ребенка на попечение странного лекаря и вообще оставаться в сырой и неприятной крепости — разве так можно?!
В расстроенных чувствах я покинул кабинет лекаря. Мог бы остаться, да и Агде было веселее, но во-первых, Лойи торчал у меня за спиной и сверлил взглядом, а во-вторых, увы, мой день был расписан по часам. А после избиения курсантами мне еще на историю воинских искусств идти, а потом экзамен сдавать по истории. Кто там принимает? Какая-то госпожа Эльса. Выдержать бы.
Возвращался я в комнату в глубоких сумерках. Ужин затянулся, я чуть было не заснул над тарелкой. Я был готов над собой посмеяться: еще не начал обучение, а уже искренне желаю его скорее закончить. А ведь раньше мне нравилось, несмотря на дисциплину школы гвардейцев и давление на адептов в Бардарине. Возможно, я скоро привыкну, но спать хотелось почти каждую минуту все эти дни.
С мыслью «лечь и сдохнуть» я вошел в комнату, сбросил на пороге куртку и обувь и побрел в умывальню. Нужно было привести себя в порядок. Я с удовольствием смыл с себя грязь, запахи лечебницы и болота. В какой-то момент мне показалось, что клацнула дверь, наверное, соседи пришли. Не один я так поздно возвращался в комнату. Примочку на синяке я трогать не стал, завтра воспользуюсь мазью. Довольный ощущением чистоты, я переоделся для сна и выполз обратно в комнату. И так и застрял на пороге умывальни.
Уж кого, а синеглазку на своей кровати я не ожидал увидеть. Пятнышки на лице у нее почти сошли, смотрела она на меня с полуулыбкой, а сидела, вытянув длинные ноги. Наверное, мне стоило немного полюбоваться, но я слишком устал.
— Нам бы поговорить, — поставила она меня перед фактом.
— Мне бы поспать, — мотнул я головой и пытался срочно придумать, как предложить ей перенести разговор завтра. Но голова не соображала совсем.
— Тогда спи, — она хмыкнула и похлопала по кровати рядом с собой.
А я так и не нашел, что ответить, постоял еще немного, открывая рот, а потом махнул на все рукой, прошел к кровати и лег под стенку на бок. Ситуация не вписывалась ни в одни рамки, но я вдруг расслабился. Она же видела пламя, так что не страшно, если увидит еще раз. С этой мыслью я тут же уснул.
51. Астер
Эконом орал на меня такими выражениями, что я даже заслушалась. Гран Дари, который присутствовал при описи того, что пострадало в лаборатории, только морщился, но не спорил. Целыми здесь остались стены, двери, заклинательный стол, а еще мой старый плащ — тот самый, пропитанный экспериментальной мазью. Я с восторгом сжимала ткань: столько дней прошло, а эффект все еще держался. А если пойти дальше? Если снизить количество крови мантикоры и заменить ее, например, более дешевым плавником кракена, стоимость мази ведь снизится. Хотя время приготовления увеличится. За мыслями об усовершенствовании рецепта я почти пропустила момент, когда эконом замолчал, тяжело дыша. Что ему сказать в ответ, было неясно, так что я просто улыбнулась. Он сплюнул на черный пол, с надрывом махнул на меня рукой и вышел из лаборатории.
— М-да, нервы не выдержали. Столько лет лаборатория служила, нареканий не было, а как ты, Астер, появилась, так сразу: то оборудование не такое, то спалю все к альвам, — поджав губы, покачал головой гран Дари и уточнил: — Без разрушений никак было?
— Я виновата, — это действительно было так, недооценила я все-таки опасность от фроскуров. — Но без разрушений действительно оказалось никак.
— Что ж, впредь постарайся быть аккуратнее, следующий ремонт и покупки за твой счет, — предупредил меня директор. А я и не спорила. Возиться с фроскурами желание пропало, зеленая мошкара тоже не привлекала. Мне нужно другим заниматься, более серьезным и важным: доводить до идеала антимагический защитный состав и преподавать. Когда первые проверки пройдут, тогда и расслаблюсь, поковыряюсь и в магических тварях вокруг.
А чтобы тихо-мирно развлечься, у меня более разумный объект интереса был.
Каким же сильным было мое удивление, когда я увидела во дворе Академии того самого Эгиля — с вещами и лошадью. Жаль только, что занята была, а то бы проследила, куда он идет и зачем. Только слежки не понадобилось, Эгиль остался в Академии. Я с трудом удержалась от того, чтобы потереть руку об руку от предвкушения. Это не тушки морфированных монстров, это кое-что интереснее!
А пятна крошечных ожогов на моем лице, увы, не прошли за день и привлекали внимание почти что каждого. Женщины смотрели сочувствующе, мужчины обеспокоенно. Естественно, были и злорадные взгляды. Еще бы, красивая женщина и так подпортила себе личико! Даже тот самый Эгиль, который внезапно не просто вернулся в Академию, а еще и должность помощника инструктора по бою получил, таращился с жалостью. Нашел бедную и несчастную! Альвы его побери! Я опалила непрошенного жалельщика недовольным взглядом и отвернулась. Хотя в принципе он ничего такого не сделал, просто был как все. Вот только у меня с окружающими были разные отношения к физической красоте.