Акулы шоу-бизнеса
Шрифт:
«Волга» сдавала назад, пытаясь проехать в полуоткрытые ворота, и въехала прямо багажником в капот «Газели», которая везла смену охраны на склад. Из-за руля выскочил тот самый бывший прапорщик стройбата — седой начальник охраны, что взял Краба на работу. Он выхватил свой пистолет, подскочил к водителю и ткнул его в затылок бандиту, благо, что окно «Волги» было открыто.
— Ша, начальник, не стреляй, я «голый», — сказал тот, подняв руки вверх.
Татьяне, которой Бальган всучил контрафактный диск, не хотелось расстраиваться лишний раз, слушая, как «пираты» поглумились над ее работой, но и Бальгана огорчать не хотелось, поэтому диск она взяла,
— Меня больше всего сейчас волнует, каким образом альбом попал в руки к «пиратам»?
— Меня самого этот вопрос очень волнует, — ответил Бальган, — до этого диск ни в каких чужих руках, кроме твоих и моих, не был. У меня украсть материал невозможно было, я его в сейфе держал, никому слушать даже не давал. Для ротации на радио тоже не целиком альбом носил, а только сингл с песней, которую нужно было раскручивать. Клип когда снимать готовились, я с режиссером вместе слушал, а потом сразу же диск забрал, и так же с журналистами. Так что с моей стороны прокола быть не могло. А ты, Татьяна, вспомни — у тебя никто не брал диски? Может, кто из твоих знакомых?
— Точно нет, — ответила Татьяна, отрицательно помотав головой, — ты же промоушном занимался, я вообще диски никому не показывала. И гостей ко мне не ходит никаких, я же одиночка по жизни, ты знаешь. И потом у нас же с тобой каждая песня альбома на отдельном носителе была записана, а у меня все диски вразнобой спрятаны. А украден-то весь альбом целиком, вместе с дэнс-версиай заглавной песни альбома — нашей последней работой. И никто, кроме нас двоих, в рукак весь материал целиком не держал. Кроме, пожалуй, аранжировщиков, музыкантов и Святогора.
Бальган опять не согласился — аранжировщики и музыканты работали над двумя, тремя песнями, а пропал-то весь альбом, и упоминание Святогора в ряду подозреваемых в воровстве вообще сильно возмутило Бальгана.
— Я этого человека знаю с той поры, когда ты еще в памперс писала, — всплеснул руками продюсер, — он у меня пятнадцать лет работает и вшивой дискеты никогда не украл! Да болта паршивого никогда не стащил домой! Наоборот, он все, что зарабатывает, на студию и тратит. Покупает приборы какие-то, обработку, новые программы! А ты видела, в чем он ходит? И летом, и зимой в кедах рваных, джинсы, протертые до дыр, живет в «конуре», а не в нормальной квартире! А я ему плачу, между прочим, чуть ли не как менеджеру высшего звена в нефтяной компании, так он на себя денег жалеет, а на студию — никогда. На свою кровную зарплату новые приборы в студию покупает. Святогор бессребреник, ему деньги не нужны, он вообще живет в мире своих железок, звуков и компьютерных программ.
— Когда я маленькой была, памперсов еще не было, — сказала Татьяна, — поэтому я писала, как все дети, в свои колготочки. Вот так!
В принципе Татьяна знала, кто такой Святогор, знала, что он действительно бессребреник, но ситуация была настолько смутной, что подозревать в пропаже можно было кого угодно, даже симпатягу Алмаза, который постоянно крутился на студии во время записи альбома Татьяны, ожидая своей очереди на запись.
— Еще мне кажется, что альбом могли украсть на том этапе, когда ты заказывал тиражирование в Германии, — добавила Татьяна. — А перед этим ты же, помнишь, на студии в Англии делал мастеринг, доводил звучание до стандартов европейского саунда. Может быть, оттуда как раз и поперли наш материал? Люди у «пиратов» везде есть, даже в Англии.
— Из студии «Эби Роуд», где знаменитые «Битлы» писались, альбом украли? — с сомнением покачал головой Бальган. — Это вряд ли возможно!.. Хотя… я уже ничему не удивляюсь, ведь и западные альбомы у нас порой выходят раньше, чем у них проходит официальная презентация. Но если альбом украли из «Эби Роуд», то мы ничего не сможем доказать. Гиблое дело. Считай, что наши деньги мы с тобой потеряли. А ведь я еще вложил столько, в долги влез…
Он махнул рукой, повернулся и пошел в сторону своего кабинета, расплескивая на пол из чашки недопитый кофе. Татьяна посмотрела на пятно кофе на полу и вспомнила, что к ним в студию еще приходит по вечерам убираться уборщица, но она не может самостоятельно включить даже видеомагнитофон, а что говорить о том, чтобы украсть какие-то диски? Кроме того, возраст у нее за шестьдесят, да и не пойдет на такую кражу тетя Шура — заслуженный врач-травматолог на пенсии. Нет, альбом украла точно не уборщица.
Татьяна вышла из студии, вытащила ключи от автомобиля — джипа «Лексус» — из сумочки, открыла дверцу, села за руль, а сумочку бросила рядом с собой на сиденье. Завела автомобиль и выехала на проспект через ворота охраны. Студия звукозаписи находилась на режимной территории, и проникнуть в нее постороннему не было никакой возможности.
По проспекту она поехала в потоке машин, сигналящих и обгоняющих друг друга. В одном оживленном месте далеко от перехода прямо перед ее машиной выскочила старушка с котомками. Татьяна резко затормозила, чтобы не сбить бабушку, и сама едва не стукнулась головой о руль. Сзади раздался визг тормозов, но водитель удержался, чтобы не въехать в зад иномарке, и стал бешено и рассерженно сигналить. Бабушка стала осыпать ругательствами и проклятиями Татьяну, а она потирала ушибленную о руль грудь. От резкого торможения из сумочки выскочила коробочка контрафактного компакт-диска и свалилась под сиденье. На полу коробочка открылась, и сам круглый диск покатился по полу машины. Старушка-экстремалка, петляя, побежала себе дальше, а Татьяна поспешила нажать на газ.
Отъехав от злополучного места и остановившись на светофоре, она нагнулась, подняла пластинку, положила ее на приборную панель и поехала дальше. Но при разгоне пластинка соскочила с панели и снова упала на пол. Тогда Татьяна подняла диск снова и бросила на сиденье рядом с собой. При торможении на светофоре диск опять соскользнул с кожаного сиденья и упал на пол. Словно хотел, чтобы на него обратили внимание.
— Ну и черт с тобой! — сказала непослушной пластинке Татьяна. — Валяйся на полу! Вот фирменный диск наверняка бы так себя не вел!
Но поскольку с диска, лежащего на коврике под ногами, на Татьяну печально смотрела она сама собственной персоной, то певица все-таки подняла компакт и сунула его в проигрыватель. Раздались первые аккорды заглавной песни альбома — песни, которая крутилась на всех радиостанциях и занимала первые места в строчках всех хит-парадов. Бальган был прав — звук и в самом деле был отвратительным. Ощущение от прослушивания у Татьяны, наверное, было как у скульптора, когда мраморную статую, которую он вытесал из цельного куска, учитывая рисунок мрамора, хозяйственники красят толстым слоем половой краски.
Татьяна заставила себя дослушать песню до, конца, и что-то ее встревожило. Что именно ее встревожило, она понять не могла. Что-то было не так, но что именно? И она поставила песню сначала, но опять не могла понять, что же не так в этом варианте? Тогда она выключила диск и включила первое попавшееся радио. Ждать пришлось недолго — минут через десять на волнах проплаченного Бальганом радиоэфира ее песня зазвучала в том варианте, в котором сама Татьяна привыкла ее слушать. И едва проиграло вступление, она все поняла и вспомнила! Да, конечно, на контрафактном диске есть лишние полтакта, которые и придают гнусно попсовую банальность вступлению песни!!!