Аквариум
Шрифт:
Я молчал, чувствуя себя реально тупым. Ведь на самом деле. Лето было тогда. Жара, я с похмелья мучился, а сюда по-зимнему одетый свалился. Да и про жену с дочкой тоже всплывает иногда херня какая-то.
— А что касается картинок, — продолжала Настя. — Про планету ничего сказать не могу, не знаю. По поводу Урода и женщины, которые что-то дают Хозяину — догадываюсь…
— Ну ка, ну ка? — чем еще удивит?
— Этот придавленный, Иван Петрович, женщин всех первый насиловал… Пробовал. Искал какую-то особенную. Не находил, остальным отдавал. Господи, меня до сих пор потряхивает… Как вспомню
Она замолчала. Я почувствовал ее страх и отвращение. Как тогда в подвале, накрыл невидимым теплым одеялом, типа, я здесь, с тобой, все хорошо.
— Блин, Егор, помнишь он все твердил, что я точно подойду? А если б на самом деле подошла?! Боже, кошмар какой!
Тут я понял, что мне окончательно перестали нравиться эти самые Хозяева. Более того, я начал их жутко ненавидеть. Хрен с ними, засунули нас в этот ящик, в этот гребаный аквариум, память стерли, эксперименты ставят, изучают. Но то, что они хотели с Настей сделать… Суки! Порву на хуй! Не знаю пока как, но порву! Как Тузик грелку.
Она уловила мою ярость, прочитала мысли и сказала:
— А про аквариум тоже все понятно. Копия нашего Города. Испытательный полигон. Мы в нем живем, точнее — плаваем. А они над нами издеваются по-всякому… Энергия, которая тут все питает, — нечто вроде радиации, только действует на всех по-разному. У кого-то зубы растут, у кого-то — мозг… Только вот река здесь причем?
Река. Широкой неспешной полосой втекает в прямоугольный искусственный мир, наполненный подопытными кроликами, пронзает его насквозь и бежит по пустынной равнине дальше, к следующему параллелепипеду. И еще дальше, и еще, за горизонт…
— Река — это выход! — вдруг осенило меня. — Это Время, которого здесь нет…
И вот теперь, в этом мертвом Городе без времени, запертом в огромный непроницаемый гроб, у моей любимой женщины начались месячные. Те самые, которых ни у одной представительницы слабого пола до этого здесь не наблюдалось.
Что это значило, я не знал. Не знала и сильно встревоженная Настя. Мы в ступоре уселись на кровать и молчали. Блин, как не вовремя! Мы же сегодня собирались в путь. Вещи собраны, цели определены, вроде все понятно, и бац! Опять загадки… И этим самым не займешься…
— Ох, Егор! — простонала Настя, без малейшего зазрения совести читающая мои мысли. — У тебя, естественно, это — главная проблема.
— Ну, я не столько из-за того, что хочется…
— Ага, то есть не хочется?!
— Да нет, — я попал в ловушку. — Я имею в виду, что сам процесс нас обоих двигал вперед, с каждым разом поднимая все выше и выше по ступеням.
— Каким, блин, ступеням?
— По ступеням лестницы эволюции человека, скажем так.
— А не хватит ли нам по ней подниматься, Егорушка? — вздохнула Настя, снимая с себя полотенце и начиная вытирать волосы. — Мы, вообще, люди еще? Я, когда внутрь себя заглядываю, такие горизонты вижу, что аж жутко становится. И чем дальше, тем страшнее… И в тебе я тоже самое чувствую. Блин, да если б ты сейчас с Иван Петровичем и с его ублюдками воевал, ты бы их голыми руками в клочья порвал, наверное! Да и я бы от того шепелявого не бегала…
— Ну, голыми бы не порвал, — ответил я, с трудом оторвав взгляд от идиллической картины. — Но в целом — да, думаю, не тащила бы ты тогда мое дырявое туловище на себе. Сам бы шел… Может действительно стоит тормознуть? На подставу какую-то уж больно похоже. На руку это Хозяевам здешним, точно на руку. Они еще тогда, на стадионе, заявили, что довольны, а если, сейчас у нас в мозгах поковыряются, то, вообще, наверное, обосрутся от радости. С другой стороны — мы с тобой сильные-сильными, а, например, этот замочек в памяти открыть не можем. Не наш уровень. Пока…
Настя прижалась, обняв меня, уткнулась в грудь. Долго молчала, задумавшись, потом я уловил отблеск блеснувшей догадки и мгновенный дикий испуг.
— Что? — спросил я, заглядывая ей в глаза.
Настя быстро зашептала:
— То, что сегодня у меня началось, — это тоже Время, Егор. Цикл, круг… Месяц, день, час, минута, секунда. Время для нас с тобой включилось, понимаешь? Или они его нам включили. А может, вообще, мы сами как-то… — она замолчала, будто к чему-то прислушиваясь. Потом посмотрела на меня. — Чувствуешь, как там наверху все изменилось? Как будто плотину прорвало…
Я потянулся к миру над головой. Да. Есть что-то такое. Новое и пугающее. Хотя, не сказала б, не заметил, пока наверх не вышел. Старею… Настя тихо спросила:
— Вот только, что эти часы отсчитывают, хотелось бы знать? Предчувствие у меня какое-то совсем нехорошее… Ищут нас. Хозяева эти, наверное… Я с утра еще смутно как-то ощущала, а сейчас будто сирена в голове завыла.
Да, чуйка у моей милой все-таки намного сильнее работает. Или я здесь в подвале как-то совсем уж расслабился…
— Ищут… — повторила, Настя. А потом я уловил ее мысль про картинку, где Урод и обычная женщина протягивали Хозяину ребенка. — Теперь-то точно я им подойду… Боже, как страшно, Егор! Что делать-то будем?
— Идти. — ответил я. — Время — это движение, значит на самом деле пора двигаться. И давай, Настён, соберись. Не думай о плохом. Я им тебя ни отдам. Хер им в рыло! Я с тобой, ты со мной, мы этим горбатым еще покажем Кузькину мать. Узнают они, из какого места адреналин выделяется. Если у них, конечно, есть…
— Что? Адреналин или место? — спросила она…
С необходимостью похода мы определились сразу, когда я вернулся со стадиона. Решили, что надо добраться до Реки, а там по ситуации разберемся, что к чему. И в Сарай — по любому заглянуть. Не давали мне покоя мысли про нашего командира, особенно после знакомства с Доктором. А там все-таки мои друзья. Больше года с ними здесь выживал. Да и насчет судьбы Лешего я точку так для себя и не поставил, может узнаю чего. Вобщем, идти было надо. Очень не хотелось, конечно, но долго нам здесь наслаждаться жизнью, наверняка, не дадут. Придумают очередную подлянку.