Алакет из рода Быка
Шрифт:
Хасель стоял у входа в загон. Но вот он махнул рукой. Тогда трое юношей отступили к ограде, а Хасель тяжелыми шагами направился к быку.
Подняв руку, он говорил на ходу:
— Приветствую тебя, великий предок! Дети мои потешили тебя боевыми играми. Теперь не откажи мне в чести сразиться с тобой!
Словно приняв вызов, бык рысью побежал к Хаселю. Когда он был совсем близко, Хасель подпрыгнул и стремительным движением рук ухватил противника за рога. Бык яростно вскинул голову, и Хасель, перекувыркнувшись в воздухе, перелетел через него и оказался на ногах. В толпе сородичей раздался одобрительный гул. Хасель уже снова стоял перед быком, ожидая его нападения. Взрывая землю, бык с ревом бросился на Хаселя. Тот отскочил в сторону. Схватив быка обеими руками за правый рог и упершись ногами в землю, он нечеловеческим
Бык снова бросился на Хаселя. И в то мгновение, когда динлин сделал движение, чтоб отскочить и вонзить кинжал в шею быку, тот неожиданно встал на дыбы. Хасель замешкался лишь на миг; он шарахнулся в сторону, но тяжелое копыто обрушилось ему на плечо, сбило с ног и раздробило левую ключицу. Сжав зубы от боли, Хасель нашел в себе силы быстро откатиться и избежать смертельного удара рогами. Озадаченный молниеносным исчезновением противника из-под рогов, бык, оглядываясь по сторонам, поднял голову. И тотчас же раздался возглас шаманки:
— Дух предка ищет тебя, Хориан!
Хориан шагнул вперед, перепрыгнул через ограду загона. Степь гулко отозвалась на боевой клич старого воина, и бык повернулся к нему.
Хасель, овладев собою, уже сидел на земле.
Хориан крикнул:
— Ты хорошо начал бой, Хасель! Ты и вернешь предка в мир духов, иди сюда!
С этими словами Хориан побежал навстречу быку. Озадаченный этим, бык замер на месте. В следующую минуту он опустил голову, намереваясь броситься вперед. Но железные руки старика мертвой хваткой впились в рога, полы халата закрыли глаза, грудь с неимоверной силой уперлась в лоб животного. Лишь миг удерживал Хориан быка на месте. Но этого мига оказалось достаточно, чтоб Хасель подскочил к быку и вонзил ему в шею кинжал. Тело быка в последнем яростном движении рванулось вперед. Хориан отлетел к ограде загона, ударившись спиной и затылком о столб. А бык с хрипом тяжело повалился на землю.
Хориан поднялся, держась руками за столб, и, пошатываясь, направился к выходу из загона. Но голова его, как всегда, была гордо поднята.
Подойдя к сыновьям, он сказал:
— Это мой последний поединок. Мне трудно дышать, словно чьи-то когти впились в мои внутренности. Дух предка уводит меня с собой. Пусть в склепе сохранят для меня место.
От этих слов дрогнули сердца сыновей и внуков Хориана. Но внешне они ничем не выдали тревоги.
Хориан сказал:
— Мы до конца будем на похоронах, пока не свершат все, что положено по обычаю.
Когда мясо быка сварилось, началось поминальное пиршество. Потом фигуры внесли в склеп. Их уложили в постели из сухой травы. У изголовий поставили горшки с мясом, ячменной похлебкой и глиняные чаши. Там же положили куски вареной грудины лошадей и быка. Эти части туши подаются самым почетным участникам трапезы. В склепе поставили большой бочонок с пивом. Уходящих в страну предков снабдили походным снаряжением: переметными сумами, конской сбруей. На пояса прикрепили длинные бронзовые пластины, украшенные с двух сторон изображениями лошадиной головы.
Люди рода Быка верили, что в эти пластины переселились души коней, которые повезут умерших в страну предков.
Снабдили умерших и оружием: ножами, кинжалами, клевцами, луками со стрелами. Однако лезвия ножей и кинжалов были зазубрены, острия наконечников стрел и копий притуплены. Это сделали для того, чтоб оружие тоже умерло и им нельзя было нанести вред живым. Теперь в этом склепе будут хоронить людей из рода Быка, пока он не заполнится весь. По поверьям динлинов, души умерших еще некоторое время будут находиться близко к миру живых сородичей. Когда в склепе больше не останется места, его сожгут и засыплют землей. Тогда на месте деревянного склепа возвысится земляной курган, а «души погребенных окончательно переселятся в страну предков».
И до тех пор, пока не построят нового склепа, умерших будут хоронить в курганной насыпи или в одиночных могильных ямах.
Глава V
Союз мятежного хуннского князя и динлинского наместника против кагана
По первому снегу хуннский князь Узун-Дугай [12] въезжал в ставку Эллея — наместника кагана в земле Динлин. За князем и приближенными следовал отряд хуннских всадников в легких шлемах и броне из металлических пластин, нашитых на халаты, с луками из рогов антилопы, легкими мечами и копьями.
12
Узун-Дугай(Уцзи-Дуюй). — Князь из рода хуннских каганов, пытавшийся в 57-м и 56-м годах до новой эры завладеть хуннским престолом, второй раз — при поддержке динлинов.
Далеко позади, у подножия гор, виднелись юрты и дымы ставшей лагерем орды. Стража беспрепятственно пропустила князя и его спутников через земляной вал, и хунны двинулись между деревянными строениями и войлочными юртами. Выходившие на порог динлины провожали отряд враждебными взглядами.
Раскосые черные глаза князя угрюмо бегали по сторонам.
Около каменной стены хунны задержались. Вышедший навстречу Узун-Дугаю начальник караула, в железном шлеме и синем халате, крикнул:
— Тамгу! [13]
13
Тамга. — Знак собственности, первоначально родовой, затем семейный и наконец личный. Ставился на различных предметах, оружии, а также выжигался на коже (шкуре) животных (тавро) либо вырезался на их ушах. Тамговый знак мог служить своеобразным удостоверением, пропуском, подтверждением полномочий.
По знаку Дугая один из советников князя выехал вперед и подал начальнику караула кусочек кожи с тамгой: изображениями бегущих барсов и грифонов. Он был перерезан зубчатой линией, и вторая половина должна была храниться во дворце. Сложив половинки, устанавливали подлинность этого своеобразного пропуска. Взяв кусочек, начальник буркнул:
— Подождите! — и скрылся за скрипучей калиткой, проделанной в створе ворот. Гримаса ярости исказила лицо Дугая. Его, потомка могущественного кагана Модэ, [14] которому платили дань кыргызы и динлины, перед которым трепетал далекий Хорезм и отважные массагеты, [15] заставляли, как какого-нибудь вассала, ждать у ворот! И кто? Чужеродец, который стал по воле покойного кагана хуннским наместником в земле динлинов! Но тут же ожили в памяти горящие юрты, отчаянные крики женщин и детей, гибель лучших воинов, оскаленные звериные лица лучников брата Ойхана, [16] несущихся на взмыленных конях вслед за ним — Узун-Дугаем. Скрипнув зубами, князь опустил голову. Вышел начальник караула.
14
Модэ. — Каган (209–174 годы до новой эры) — основатель хуннского могущества. Завоевал Туркестан от Хами до Тянь-Шаня.
15
Массагеты. — Среднеазиатское племя скифского происхождения. В начале III века до новой эры хунны были подвластны массагетам. Каган Модэ начал войну с массагетами, разгромил их и изгнал на запад.
16
Ойхан(Хуханье). — Хуннский каган (58–31 годы до ноной эры). Вел долгую междоусобную борьбу со своим братом Хутуусом (Чжи-чжи-каганом). При нем начался распад державы хуннов.
— Князь должен сойти с коня и следовать за мной в сопровождении трех вельмож. Люди его могут по одному пройти во двор, сдав оружие, которое им выдадут снова, когда князь покинет дворец.
Кровь ударила в голову Дугая:
— Потомки Модэ всегда были господами в этой земле! Я не позволю позорить честь каганов!
— В таком случае можешь вернуться в степь, — отрезал начальник караула. — Мы тебя не звали!
Пальцы князя впились в рукоять меча, но тут же предостерегающая рука коснулась его кисти. Один из вельмож проговорил вполголоса: