Александр II и его время: Кн. 2

Толмачев Евгений Петрович

В таком положении дело оставалось в продолжение всей зимы и весны 1862 г. С приездом Лидерса усилились жесткие меры. Осадное положение было введено по всей строгости.

Восстановив спокойствие (по крайней мере, внешнее), Лидере постепенно старался ввести варшавскую жизнь в обычную колею. Открывались театры, увеселительные сады, собрания, стали открываться и костелы.

Будущее, однако, показало, что эта «обычная колея» была внешней и очень обманчивой — за ней скрывалась не прекращавшаяся деятельность революционных кружков.

2. Образование повстанческой организации

«Белые» и «красные»

К

концу 1861 г. в польском обществе сложились два политических лагеря — «белые» (консерваторы) и «красные» (радикалы). «Белые», являясь партией землевладельческой шляхты и буржуазии, боялись восстания и стремились использовать революционную ситуацию для давления на правительство. Проводя тактику «пассивной оппозиции», они рассчитывали получить политическую власть в автономном Царстве и присоединить к нему литовские, белорусские и украинские земли в границах 1772 г. В социальной области они были сторонниками ограниченных реформ по образцу Пруссии и ликвидации феодальных отношений при максимальном обезземеливании крестьянства. В декабре 1861 г. в Варшаве был создан их руководящий орган — Дирекция во главе с графом Владиславом Замойским. С 1 октября начала выходить подпольная газета «белых» «Стэрник» («Рулевой»). Дирекция установила связь с парижским Бюро консервативной эмиграции, возглавляемым князем Владиславом Чарторыским⁴¹, поддерживавшим контакты с европейскими правительствами.

Партия «красных» представляла собой широкий блок, объединявший различные социальные группы польского общества (мелкая и деклассированная шляхта, интеллигенция, городские низы, отчасти крестьянство), стремившиеся революционным путем ликвидировать феодализм и завоевать национальную независимость⁴².

5 октября 1861 г. в Варшаве в результате соглашения отдельных революционных групп и кружков был образован руководящий орган «красных» — Городской комитет (или Комитет движения). Главными деятелями комитета были писатель Аполлон Коженевский, Игнатий Хмеленский, банковский служащий Юлиан Верещинский, преподаватель гимназии Леон Гловацкий. Ведущую роль играл Игнатий Хмеленский, сын небогатого шляхтича-арендатора и сам арендатор, бывший студент Киевского университета. В мае 1862 г. Городской комитет был преобразован в Центральный национальный комитет (ЦНК). В это время в его состав входили Ярослав Домбровский, Игнатий Хмеленский, Станислав Матушевич, Владислав Даниловский и Витольд Марчевский.

На первых порах среди «красных» было сильно влияние Людвика Мерославского, типичного шляхетского националиста, ненавидевшего все русское и ждавшего освобождения от западноевропейских государств. Мерославский не признавал украинцев, белорусов и литовцев как особые народы, называл их «фантастическими национальностями», а признание Центральным комитетом их права на самоопределение квалифицировал как «позор»⁴³.

Он недооценивал социальные проблемы и выдвигал программы восстановления Польского государства в границах 1772 г.

Однако со временем усиливало свое влияние и молодое революционно-демократическое течение, выразителями взглядов которого были Зыгмунт Сераковский, Ярослав Домбровский, Зыгмунт Падлевский, Константин Калиновский, Антанас Мацкявичус. Они признавали право на национальное самоопределение литовцев, белорусов и украинцев, выступали за радикальную социальную программу и видели залог успеха национально-освободительной борьбы в союзе с революционными силами России.

Органом партии «красных» стала газета «Рух» («Движение»). Помимо этого официального органа выходила нелегальная повстанческая пресса: «Побудка» («Сигнал»), «Стражница» («Сторожевой пост»), «Щербец» («Меч»), «Глос каплана польского» («Голос польского священника») и др.

Комитет русских офицеров в Польше

Одновременно с Городским комитетом возник «Комитет русских офицеров в Польше», руководителями которого были А. А. Потебня (украинец), Я. Домбровский, 3. Падлевский и другие. 1 июня 1862 г. на страницах «Колокола» были опубликованы письма русских офицеров, стоявших в Царстве Польском. Это было первое официальное упоминание о русской военной организации в Польше⁴⁴.

К лету 1862 г. военная организация насчитывала 200–300 членов, рассеянных по многим частям, но в основном сосредоточенных в гарнизонах крепостей. В дальнейшем «Комитет русских офицеров в Польше» вошел в состав революционного общества «Земля и воля», в котором он был самой сильной организацией⁴⁵.

Офицерский комитет разработал к июню 1862 г. план вооруженного восстания в Царстве Польском, которое должно было послужить началом общероссийской революции. Однако проведение этого плана в жизнь было сорвано представителями правого крыла «красных» и некоторыми членами партии «белых», добившихся отказа от намеченного восстания и реорганизации ЦНК, где создалось неустойчивое равновесие представителей революционной демократии и правых.

Между тем власти вышли на след членов военной организации, и так называемый «заговор варшавских офицеров» был ликвидирован 24 апреля 1862 г. Приговором военного суда, конфирмованным 14 июня 1862 г., троих, уличенных в революционной пропаганде, осудили на смертную казнь, двоих — к каторге. Свыше 30 человек были перемещены по службе. Наместник Лидере утвердил приговор⁴⁶.

В ответ на это 15 июня 1862 г. среди бела дня на жизнь Лидерса было совершено покушение. В то время как он шел по аллее Саксонского сада, в него сзади выстрелили, раздробив ему челюсть. Стрелял подпоручик Андрей Потебня, который успел скрыться, а затем бежал за границу.

На следующий день осужденные на казнь участники военного заговора были расстреляны.

Новая администрация Польши

На место Лидерса наместником 20 июня (2 июля) 1862 г. прибыл великий князь Константин Николаевич. Начальником гражданского управления был назначен маркиз Велёпольский. На эти назначения возлагались большие надежды в смысле умиротворения края, но надежды эти не оправдались.

На другой же день по приезде великого князя в Варшаву 21 июня на него было совершено покушение. Когда он выходил из театра, в него в упор был сделан выстрел из пистолета. Пуля, пройдя через эполету, легко ранила князя в плечо. Покушавшийся был схвачен на месте преступления и предан суду. «Спал хорошо, лихорадки нет, — телеграфировал Константин Николаевич своему брату-государю, — жена не испугана, осторожно ей сказали. Убийцу зовут Ярошинский, портной, подмастерье»⁴⁷. Император отвечал: «Слава Богу, что ты чувствуешь себя хорошо и что Сани (великая княгиня Александра Иосифовна) не была испугана. Общее участие меня радует и не удивляет. Могу то же сказать и здесь. Обнимаем вас. Утром был у нас благодарственный молебен»⁴⁸.

На ближайшем заседании Государственного Совета маркиз Велёпольский воскликнул: «Если удары убийц станут снова отыскивать жертвы, то пусть лучше обратятся они на мою грудь, чем мне пережить добродетели отцов наших и честь польского имени». На вызов этот ответили два покушения на жизнь маркиза. Во второй половине июля подмастерье литограф Рылль стрелял в Велёпольского, а в начале августа другой подмастерье литограф Жоньца пытался заколоть маркиза. Оба покушения были неудачными.

Все трое убийц были судимы военным судом и повешены на гласисе варшавской цитадели (гласис — насыпь впереди наружного рва крепости). После казни великий князь-наместник обратился к полякам с воззванием. «Поляки, — так заканчивалось воззвание, — вверьтесь мне, как я вверился вам. Да одушевляет нас единое чувство. Будем трудиться сообща и в мире для счастья Польши, моля Бога, чтобы он благословил наши усилия, и новая эра благосостояния и довольства откроется для отчизны, которую вы так любите»⁴⁹.