Александр II и его время: Кн. 2
Шрифт:
Тяжело, без всяких надежд на выздоровление, болела императрица Мария Александровна. Восемь ее беременностей и суровый петербургский климат вконец подорвали ее здоровье, государыня страдала тяжелой формой туберкулеза.
Со временем император охладел к ней, вынужденной по указанию врачей вести все более замкнутый образ жизни.
Терзаемый угрызениями совести и двусмысленностью положения, пренебрегая общественным мнением, 48-летний Александр II всецело отдается пламенным чувствам к 19-летней княжне Екатерине Михайловне Долгорукой34. В ней он встретил редкую по душевной красоте девушку, мысли и чувства которой гармонировали с мыслями и чувствами императора и которая оказалась способной понять его. На одной из встреч царь торжественно поклялся: «Увы, я сейчас не свободен. Но при первой возможности
Второе покушение
Второе покушение на жизнь Александра II случилось в Париже в 1867 г. при посещении им Всемирной выставки. 25 мая (6 июня) при возвращении с большого смотра войск на Лошанском поле в Булонском лесу, в коляску, в которой ехали императоры Александр II и Наполеон III, наследник-цесаревич Александр Александрович и великий князь Владимир Александрович, с той стороны, где сидел Наполеон III, были произведены два выстрела. Пули пролетели, не задев в коляске никого, но ранили лошадь ехавшего возле императорского экипажа французского шталмейстера. Стрелявший был задержан на месте. Им оказался польский эмигрант Антон Березовский37, уроженец Волынской губернии. Преступление это было вызвано местью за недавнее усмирение польского мятежа. Весть о вторичном покушении на царя мгновенно разнеслась по всей России, как и год назад, вызывая повсеместно чувство негодования к злодею.
Березовский стрелял из двухствольного пистолета, который разорвало в его руках и повредило одну из его рук.
В начале июля 1867 г. в Париже состоялся суд на Березовским. Его защитник, адвокат Араго, настойчиво отстаивал политический характер покушения. Березовский был сослан в Новую Каледонию на пожизненную каторжную работу, где умер в 1869 г. (по некоторым данным, жил до 1907 г.).
От ужесточения охранных мер в России прежде всего страдала молодежь.
26 мая 1867 г. были изданы особые правила, установившие своего рода «священный союз» начальства учебных заведений и полиции против молодежи.
Усугублены меры против студенческих сходок, студенты потеряли право распоряжаться кассою взаимопомощи, проводить в ее пользу спектакли и концерты, собирать пожертвования для неимущих товарищей, заведовать собственной библиотекой. В связи с этим возобновились беспорядки в университетах, с особой силой они вспыхнули весной 1869 г. Результат для студентов был плачевный: они десятками изгонялись из учебных заведений и водворялись в качестве поднадзорных в различных местностях России.
Введенная в 1871 г. по предложению Толстого так называемая классическая реформа была прямо рассчитана на ограничение распространения просвещения и затрудняла получение высшего образования. Решено было гимназии преобразовать в классические и главными предметами обучения сделать латинский и греческий языки, с ограничением часов на естествознание, а в высшие учебные заведения допускать только юношей, окончивших полный курс классической гимназии.
В преподавании, как потом было обнаружено, упускалось воспитательное воздействие ряда предметов на развитие образа мыслей и чувств, «на утверждение в преданиях родной истории, в началах веры и нравственности подрастающих поколений».
Как писал историк С. С. Татищев, последствия такой образовательной системы сказались и в десятилетие с 1866 по 1876 гг.: «Неверие в области религии, материализм в науке, социализм — в политике окончательно овладели незрелыми умами русской учащейся молодежи»38.
Нечаевщина
В конце 1868 г. — начале 1869 г. на политической арене России появляется С. Г. Нечаев39, вольнослушатель Петербургского университета. В это время он участвовал в студенческих волнениях, затем, распустив слух о своем аресте и бегстве из Петропавловской крепости, скрылся за границу.
Сблизившись с М. А. Бакуниным в эмиграции, он издал совместно с ним от имени мнимого «Всемирного революционного союза» серию манифестов и документов.
Написал псевдореволюционный «Катехизис революционера», в котором рекомендовал революционерам подавлять в себе все человеческие чувства, порвать с законами нравственности и приличия, прибегать к убийствам, компрометации в отношении «высших» категорий общества, к шантажу и провокациям в отношении оппозиционных элементов. В основу организации был положен диктаторский централизм. Неудивительно, что через много лет познакомившись с «катехизисом», Сталин горячо одобрил его положения, несмотря на их явную аморальность40. Тезисы своего Катехизиса Нечаев пытался претворить, вернувшись в Россию в августе 1869 г. В Москве он создает подпольную заговорщическую организацию «Народная расправа», в состав которой в основном вошли студенты Петровской сельскохозяйственной академии.
Иезуитский принцип вседозволенности ради достижения главной цели, методы мистификации, взаимного обмана, шантажа, проводимые в жизнь Нечаевым, вызвали протест члена организации студента Н. И. Иванова.
Обвинив Иванова в предательстве, Нечаев организовал его убийство, а сам снова скрылся за границей.
Познакомился с Нечаевым и Герцен, но отнесся к нему с глубочайшей антипатией. Сам Бакунин признавал свое легкомыслие в нечаевской истории41.
Отвергнутый всей русской революционной эмиграцией, осужденный I Интернационалом, Нечаев в 1872 г. был выдан швейцарской полицией русским властям как уголовный преступник. По его делу в качестве обвиняемых привлечено 87 человек: 4 присуждены к каторжным работам, 2 — к ссылке на житье, 27 — к тюремному заключению, остальные оправданы.
Нечаев, приговоренный к 20 годам каторги, через 10 лет умер в Алексеевском равелине. Материалы процесса над террористической группой Нечаева использовал в своем романе-памфлете «Бесы» великий русский писатель Ф. М. Достоевский. Он был одним из первых, кто резко осудил революционное насилие, действия не только социалистов 60-х годов, но и утопистов 40-х годов.
Российское правительство использовало нечаевщину для дискредитации революционеров и нападок на I Интернационал. Корпусу жандармов были увеличены права по политическим делам. Ужесточены наказания за принадлежность к преступным сообществам, создано особое присутствие Правительствующего сената по делам о государственных преступлениях. Раздутая вокруг Нечаева истерия была использована для того, чтобы изобразить преступниками всех левых вообще.
2. Общественное движение 70-х годов
«Чайковцы», «Хождение в народ»
В противовес нечаевщине в начале 70-х годов возникло большое общество пропаганды, новая революционная организация народников в России, получившая название «чайковцев». Н. В. Чайковский42 представлял общество в сношениях с легальным миром, хотя не был ни его создателем, ни руководителем. В этом обществе одним из главных являлся вопрос революционной этики. Центральное ядро чайковцев образовалось летом 1871 г. в Петербурге при слиянии кружка М. А. Натансона и женского кружка С. Л. Перовской43. Оба эти кружка существовали с 1869 г. В состав ядра вошло около 60 человек, в том числе П. А. Кропоткин, С. М. Кравчинский, Д. А. Клеменц, Н. А. Чарушин44. На федеративных началах к нему примкнули кружки в Москве (Л. А. Тихомиров, М. Ф. Фроленко, Н. А. Морозов), в Одессе (Ф. В. Волховский, А. И. Желябов), в Киеве (П. Б. Аксельрод, Я. В. Стефанович)45 и из других городов России. Программная записка, подготовленная Кропоткиным, основной целью чайковцев ставила подготовку народной революции посредством сочетания пропаганды, агитации и организации масс. В деятельности чайковцев прослеживаются три этапа: «книжное дело» — издание и распространение революционной литературы (сочинений К. Маркса, Н. Г. Чернышевского, А. И. Герцена, Н. А. Добролюбова) среди интеллигенции 37 губерний России для подготовки руководителей масс; «рабочее дело» — пропагандистская работа среди рабочих для подготовки посредников между революционной интеллигенцией и крестьянством; «хождение в народ».