Александр Золотая Грива 2

Ильин Андрей Юрьевич

– Чудес-сно! – восторженно зашипела рыжая, обходя по кругу на цыпочках, – жаль, если сейчас какой нибудь дуболом изрубит такой шедевр на куски.

– Готов, что ли!? – раздаётся из-за тонкой стенки грубый рёв Антипа, – давай сюда его!

Стражник мотнул лохматой головой, указывая на выход. Александр встает, с него снимают кандалы. Подбегают рабы. Один ловко сдёргивает одежду, быстро наматывает набедренную повязку. Второй надевает на правую руку длинный кожаный чехол, обшитый железными пластинами с перчаткой. Конец крепит застёжками на плече. Кроме железных пластин на рукав нашиты острые шипы, какие-то нелепые нашлёпки. Получилась не рука, а лапа чудовища. Александр смутно удивился – на чёрта доспех на одну руку, если всё остальное голое? На левую вешают большой квадратный щит, тоже в шипах. К ногам, поверх обуви, привязывают железные поножи выше колен. После чего вручили устрашающего вида секиру с двойным лезвием. Тотчас ворота распахивают, сильные руки выталкивают Александра на арену. Мимо важно шествует «объявило».

Свирепо шевеля громадными чёрными усами, ревёт:

– Демон смерти из дикой Руси по прозвищу Золотая Грива-а-а! Приветствуем демона-а-а!

По разноцветной толпе зрителей покатилась волна довольных воплей. Александр невольно оглядывает трибуны. Мужчины и женщины с горящими восторгом глазами радостно машут руками, что-то невнятно кричат. Из-под шёлкового навеса над трибуной для богатых зрителей никаких криков не раздаётся и никто руками не машет, но оттуда тоже исходит некая волна приязни. Кажется, будто всё собравшиеся его любят и желают победы… на самом деле всё желают зрелища кровавого убийства и чтоб покрасивее было, поэстетичнее! Кого убьют, наплевать. Вместо того, что бы красиво поднять руки к нёбу, потрясая оружием и щитом, приветствуя зрителей, Александр смачно плюет под ноги. Снимает щит, аккуратно ставит на землю, поддерживая ногой, чтобы не упал, рядом втыкает секиру. Поворачивается к ложе для почётных гостей, левую руку кладёт на локоть правой и сгибает в жесте, известном всём и каждому, независимо от происхождения и занимаемой должности. Крики пропадают, словно всё сидящие на трибунах внезапно подавились. Полная тишина обрушивается на цирк, несколько мгновений никто даже не шевелится. Зрители приходят в себя, над цирком несётся вой. Почётные гости никак не отреагировали, всё так же неподвижно и молча сидят в креслах, только некоторые выпрямились, сжали подлокотники, словно эти люди сами захотели кинуться в бой. На противоположной стороне арены медленно, торжественно распахивают вторые ворота. Из прохладной тьмы величественно появляется противник Александра. Большой, сильный воин, обнажённый по пояс, в зелёных шароварах, на бритой наголо голове зелёная повязка. Воин смугл, тяжёл, лицо продолговатое, мясистое, с висячими чёрными усами и острой бородкой. Какой национальности, непонятно, но изображает он сейчас злобного араба. На воине нет никаких доспехов, нет щита, зато в каждой руке по мечу. Мечи экзотические – не прямые, как обычно, а волнообразные, похожие на ползущих змей.

– Ахмадинежад, великий дракон востока! – громогласно провозгласил объявляющий имя противника.

Трибуны довольно загудели. Предстоит схватка дикого руса с не менее кровожадным арабом.

Глава 2

Раб ударил колотушкой в большой бронзовый гонг, низкий гул заполняет цирковую арену до краёв и пропадает.

– В бой! – коротко рявкает объявляющий. Противники сходятся на середине. Араб несколько раз несильно ударил обоими мечами, рус легко отбил щитом – знатоки на трибунах с умным видом сообщили остальным, что это так, прикидка, щас начнут по-настоящему. Внезапно араб оглушительно громко завизжал так, что уши заложило не только у обалдевшего от неожиданности Александра, но и у зрителей – акустика в цирке оказалась не хуже, чём в театре. Воин подпрыгивает, странно задирая ноги в сапожках с загнутыми носами, мелькают зелёные шаровары. Большая горсть колючего песка летит прямо в лицо, будто кто лопатой загрёб и швырнул. Александр запоздало реагирует на резкое движение, щит идёт вверх – мутно-белая струя хлещет по лицу, чудом не задев глаза. Не мешкая, воин прыгает вперёд и два змееподобных меча с необыкновенной скоростью и силой обрушиваются на врага. Александру оставалось только закрываться щитом и медленно отступать к краю арены. Град ударов не позволял даже на мгновение отвести щит, чтобы ударить самому. Но он понимал, что это не схватка в поле, ещё несколько шагов и арена кончится, он упрётся в ограждение и тогда «великий змей востока» изрубит в щепки сначала его щит, а потом и самого. Но и открыться нельзя, он же совершенно голый! Араб убьёт его одним ударом. Вспомнил, что правая рука вся укрыта толстой кожей с нашитыми железными пластинами. Это же защита! Отводит руку с секирой как можно дальше за спину и со всей силой рубит наотмашь. Араб оказался быстр. Подставил один меч под удар секиры, вторым сильно ударил по руке, намереваясь отрубить её. Однако удар получился слабым. Тяжёлая секира отбрасывает меч, араба сильно бьёт по голове собственным оружием плашмя. Отшатывается, второй меч со скрежетом проходит вдоль руки, не повредив её.

Теперь, когда первый натиск отбит, бой идёт на равных. Противники обмениваются частыми ударами, горячий воздух звенит от сталкивающихся мечей и секиры, гулко бухает щит, принимая удары. Зрители возбуждённо подскакивают, громко обсуждают ход поединка. Заключают пари на победу – чаще на шустрого араба, с видом знатоков рассуждают о преимуществах лёгких арабских мечей и недостатках тяжёлой русской секиры и всё вместе удивляются, что никто не ранен. Может, сговорились подлые гладиаторы, хотят больше бабок нарубить с лохов? Но если противник Александра хотел красивой победы, зрелища, то сам он не собирался развлекать собравшихся. Щит уже трещал, с него осыпались почти всё железные пластины. Ещё немного и станет бесполезной обузой. Выстоять с одной секирой, даже

такой устрашающей, против оберукого бойца с двумя мечами будет трудно. Выбрал момент, когда араб снова попытался перейти в атаку, подставил щит под удар не плашмя, а ребром. Волнообразный меч прорубает железный ободок и входит почти до середины. Александр выворачивает руку, рвёт щит на себя и в сторону, одновременно нанося удар секирой вслепую. Араб быстро приседает, уходит кувырком от удара, но зажатый меч вынужден отпустить. Иначе остался бы без головы. Александр отшвыривает ненужный щит, перехватывает секиру двумя руками. Тяжёлое двойное лезвие замелькало в воздухе, как будто гигантский стальной мотылёк порхает. Зрители ахнули – поначалу показавшийся неуклюжим медведем, русич рубит так же быстро и легко, как бабы в селе капусту на зиму шинкуют.

Теперь возликовали те немногие, что поставили на победу гладиатора по имени Золотая Грива. Их восторженные голоса загремели над притихшими трибунами. Лишившись второго меча, противник Александра лишился преимущества. Даже очень прочный, но лёгкий меч не может защитить от тяжёлой секиры, что обрушивается сверху и сбоку, как скала. Араб изо всех сил старался защититься и нанести ответный удар, но получалось плохо. Русич ловко парировал, сильно бил в ответ, буквально вколачивая противника в землю. Ярко-зелёные шаровары потемнели от пота, он просто обливался горячей влагой и слабел с каждой минутой. Всё понимали, что вот-вот погибнет. По рядам зрителей побежал шум, предлагалось новое пари – со скольких ударов русский убьёт – с одного, двух, трёх и так далее. Разгорелись споры, в двух местах на трибунах даже драки вспыхнули и тут же погасли под ласковыми дубинками стражников. Приближается кульминационный момент схватки – расчленение живого человека на части. Чём больше кусков, тем лучше. Шум на трибунах постепенно переходит в непрерывный гул, усиливается по мере того, как один из бойцов слабеет. Когда Александр отбил очередной удар меча, да так, что треснувший клинок отлетает далёко в сторону, трибуны взвыли от восторга. Вой, вырывающийся из сотен глоток, достиг наивысшей точки, словно всех зрителей охватил мерзкий экстаз…

Меч ещё был в воздухе, когда Александр быстро и точно ударил кулаком. Череп громко хрустнул, лицо исчезло, словно провалилось в яму. Убитый противник не упал на спину, а просто рухнул на месте, будто подрубленный. Вой на трибунах разом оборвался. В наступившей тишине всё услышали и увидели, как победитель громко плюнул в сторону трибуны для почётных гостей. Брезгливо отбросил секиру и пошёл прочь с арены с таким видом, будто только что сходил по большой надобности. Ошарашенные зрители молча проводили взглядами уходящего гладиатора. Никто не проронил ни слова, но, как только он скрылся в тени коридора и ворота захлопнулись, цирк взорвался криками. На трибунах вспыхнули драки, скандалы. Проигравшие пари бросились друг на друга с кулаками. Остальные просто возмущённо орали, что их обидели, оскорбили, что подлый гладиатор не имеет права так относиться к добропорядочным гражданам, это вопиющее хамство, оно должно быть наказано и т. д.

Гости почётных лож спокойно, без суеты покинули места, старательно придерживая роскошные лорики – не дай Бог упадёт, кто-то увидит лицо, узнаёт! Цирковая стража коршунами ринулась в толпу разнимать дерущихся простолюдинов. Обозлённые зрители сначала возмущённо заорали на стражников, потом тоже кинулись в драку. На трибунах завязалась массовая потасовка. Народ задавил массой, стражников стали избивать и выкидывать по одному на арену. Вскоре в белом песке без памяти валялось полтора десятка стражников, на трибунах добивали остальных.

– Стража, ко мне! – заорал Антип, дико вращая глазами, – а ты-ы … – взревел ещё громче, завидев Александра, – сейчас узнаёшь, каково бунтовать. В кандалы его!

Прибежавшие на рёв начальника стражники со всех сторон кинулись на Александра, но тут воздух прорезал резкий женский крик:

– Всём стоять, Гриву не трогать!

Стражники сразу узнали голос хозяйки, Зины, в растерянности опустили руки. Она стремительно приблизилась, остановилась в трёх шагах.

– Антип, – холодно произнесла Зина, – пошли людей на трибуны спасать стражников, чтобы их не убили и ни в коем случае не бить зрителей, понял? Мне двоих, остальных отправляй.

– Но как же, хозяйка, это он всё устроил, вот этот гад, – показал толстым пальцем Антип на Александра, – зрители взбунтовались из-за него. Вы видели, чего он им показал, а?

– Видела, – холодно ответила Зина, – я вообще всё вижу и знаю лучше тебя, Антип. Если ты думаешь иначе, то руководить стражей будет другой, а ты выйдешь на арену. Тебе всё понятно?

– Да, хозяйка, – быстро произнёс Антип. Он как-то усох, стал ниже ростом и ссутулился. – За мной! – сипло крикнул, по-стариковски засеменил прочь. Стражники гурьбой бросились за ним.

Зина проводила взглядом, обернулась к Александру.

– Кандалы, – бросила стражникам, что остались с ней.

Те ловко надели цепи, замкнули железные браслеты на ногах и руках, один с издевательским поклоном вручил тяжёлое ядро Александру. Тот принял, но тут же уронил его, как бы невзначай. Тяжёлая железяка падает в миллиметре от большого пальца на ноге стражника. Стражник багровеет от злости, лицо надувается, зубы скрежещут, но отступает в сторону под взглядом Зины. Александр равнодушно складывает руки на груди, стараясь не поцарапать кожу грубыми браслетами. Посмотрел на Зину.