Александра
Шрифт:
— Как это, Госпожа?
— Я тебе покажу и расскажу. Завтра придёшь в терем к Вяземским.
— Как повелишь, матушка-Царевна. — Он низко поклонился в пояс.
Вспоминая сейчас всё это, я улыбалась. Мастер сделал коньки для Государя. Черные с белыми вставками, как я ему и сказала. Красиво получилось. Принесла ему эти коньки. Положила на стол.
— Вот, Василий, коньки тебе. Ни у кого таких нет. И у нас с Еленой тоже. Ну а ты смотри на них и решай, будешь учиться или нет. А если не будешь, то пусть они лежат у тебя. Это мой подарок тебе.
В эту зиму он так и не решился начать учиться кататься на коньках. Посидела ещё по вспоминала.
— Что это, ваше Высочество?
— А это, дорогой мой Джироламо, мельчайшие существа, невидимые нашему глазу. Они живут везде. В земле, в воде, даже в воздухе летают. Просто мы их не видим. Пока человек здоров, они не могут проникнуть внутрь организма. Наша кожа защищает нас, как доспехи рыцаря, перед этими существами. В носу у нас есть волоски, которые при дыхании не дают им попасть через нос. Но они могут попасть через рот, если ты ешь грязную или плохо приготовленную пищу. Могут проникнуть через рану, как через пролом в крепостной стене. Но у нас, Джироламо, внутри есть своя стража, тоже такие существа, порождённые нашим организмом. Они вступают в бой с чужаками. И чаще побеждают их. Но бывает так, если чужаки очень сильные, то эта борьба затягивается. Человек начинает болеть, так как чужаки, начинают питаться человеком изнутри и отравлять его своими выделениями. Если человек выздоравливает, это значит внутренняя стража наша победила чужаков и захватчиков. Если человек умирает, это значит организм сдался, и наша внутренняя стража уничтожена. Всё как у людей, Джироламо. Поэтому, перед едой обязательно мой руки с щёлоком или мылом. Кстати, моя сестра делает хорошее мыло. Его у неё много кто покупает, кто не хочет быть грязнулей. Когда пользуешь, лечишь больного, надень маску, перчатки и тщательно мой руки, как перед приёмом пациента, так и после. Это элементарные правила предосторожности, чтобы не заразится самому и не причинить вред своему клиенту. Понятно?
— Понятно, принцесса. Скажи, а где ты всё об этом узнала?
— Из книг, написанных древними. Они всё это знали. А потом следующие поколения, потомки об этом забыли в период тёмных веков варварства. Ведь не даром говорят, что всё новое, это хорошо забытое старое.
— А где можно эти книги прочитать?
— Увы, Джироламо. Я не знаю где эти книги сейчас. У меня только одна, по хирургии. А остальные, кто знает. Может их уже и нет, уничтожены.
— Как жаль. — Фракасторо расстроился. Я погладила его по плечу.
— Не расстраивайся и не падай духом, ибо путь познания сам по себе прекрасен. А ты по наблюдениям в микроскоп и исследованиям можешь написать свой трактат. И он будет по праву принадлежать тебе. Ты станешь известным.
— А почему Ваше Высочество сама не хочет написать?
— У меня нет времени на это. Да и становится известной в этом поприще я не хочу. Мне и так известности хватает. А вот тебе, Джироламо надо!
Я рассказала ему, что некоторые виды плесени, вырабатывают субстанцию, которая помогает убивать вредоносных существ. Вот только нужно найти такую плесень. Сделать из неё лекарство. А для этого нужны исследования. Итальянец вдохновился, стал работать, искать чудодейственную плесень. Чему я была рада, хоть этот груз он с меня снял.
Ещё сидела некоторое время, разбиралась с воинскими уставами. Потом встала, прошла к окну. Стала смотреть на улицу. Весна уже во всю вступила в свои права. На улице бежали ручьи. Даже не смотря на сгущающиеся сумерки, с крыш продолжало во всю капать. В душе было какое-то томление. Словно в ожидании какого-то чуда. Неожиданно ко мне в кабинет зашёл Василий. Я обернулась. Он закрыл дверь и подошёл ко мне.
— Что, Василий? — Сначала он молчал, просто смотрел мне в глаза. Потом обняв за талию, притянул к себе. Я упёрлась ладошками ему в грудь. На нём была атласная рубаха. Я чувствовал через ткань его грудь. Ощущала его дыхание. Томление в моей груди стало нарастать и разливаться по всему телу. Стало накапливаться внизу живота. Господи, только не потерять голову.
— Душу ты мне всю вывернула, Саша.
— Зачем так говоришь, Василий? Как я тебе могу душу вывернуть? — Говоря это, понимала, о чём он мне сказал.
— А так и вывернула. Люба ты мне. Сильно люба. Никого и никогда так не любил, как тебя. Иногда спать не могу, думать ни о чём не могу, только о тебе.
— Тебе жена нужна, Василий. — Тихо сказала ему.
— Нужна. Очень нужна. И наследник нужен. Дарья не может наследовать Великий Стол Московский.
— Ну так разве есть препятствие? Сколько на Руси девиц невинных? Юных, готовых стать тебе женой и матерью твоих детей. Только скажи, привезут их к тебе на смотрины. Сам выберешь себе по сердцу.
— Да не нужны они мне, девицы эти.
— Своих не хочешь, есть принцессы, дочери королей, князей, маркграфов, суверенных правителей. Как раз тебе по статусу.
— Согласен, надо мне принцессу-царевну. Так есть такая уже. — Он говорил, чуть склонившись ко мне. Потёрся щекой о мой платок. Потом правой рукой сдвинул его, обнажая мои волосы. Прижался к ним. Вдыхал мой запах и стал целовать мои волосы.
— Ты о ком сейчас, Василий? — Спросила его, хотя прекрасно понимала о ком он говорит. Обо мне.
— Ты же всё поняла. Я о тебе, Саша. Когда-то мой батюшка женился на царьградской принцессе, на моей матери, Софье Палеолог. А я женюсь на другой царьградской принцессе, на Александре Комниной. Твой вдовий срок давно закончился. Ты отомстила за своего мужа. Я тоже уже не женат. Я не хочу тебя неволить, Саша. Я просто прошу тебя, стань моей женой. Законной Великой Княгиней. Или я не люб тебе? Противен?
— Нет, не противен. — Подняла глаза на него. — Но не гоже это, Василий. Как я могу стать тебе женой? Вдова я. С дитём малым на руках. Разве можно правителю Руси брать в жёны вдову? Бояре не согласятся, посчитают это умалением чести. Не было такого ещё на Руси. Пусть даже я высокородная принцесса, но вдова.
— Насчёт бояр не беспокойся. Здесь я хозяин, а если кто не доволен, так у меня казематы найдутся каждому недовольному и топор палача. Так что молчать будут. Да и любят тебя на Руси. Слава о тебе добрая идёт. Люди всё тебе прощают. И то что на коне скачешь в своих одёжках. И то, что полки уже водишь, хотя такого тоже на Руси никогда не было. И людей врачуешь. Святой тебя считают. Что на тебе благословение божие и покров Пресвятой Богородицы. Любят тебя Александра и простые смерды, горожане, и особенно воинские люди. Эти за тебя готовы в огонь и в воду. И храм воинский первый такой на Руси строишь.