Алфавита. Книга соответствий
Шрифт:
– Ничего себе, – сказал я. – Вот тебе и погуляла. Ну, я пошел.
Она оглянулась. Похоже, оставаться одной ей и в самом деле не хотелось. Но и уступать она не собиралась.
– Давай хотя бы нарвем малины, – предложила она.
Метрах в сорока от нас вдоль плетня действительно росла ухоженная малина. Даже с дороги были видны крупные ягоды.
– Это чужая малина, – попытался я ее урезонить. – Ее кто-то вырастил. Не для баловства. Может быть, на продажу. И если мы…
– Подумаешь! – фыркнула она. – И
По тому, каким взглядом она меня окинула и с какой решительностью двинулась к плетню, я понял, что спорить бесполезно, – она полагает мое участие в намеченном предприятии той минимальной жертвой ее красоте, которая должна быть принесена, дабы земля и небо не поменялись местами.
Мельком оглянувшись, чтобы убедиться, что я нехотя плетусь следом, она сказала примирительно:
– Смотри, какая крупная. Ой, а сладкая!
Ловко обирая куст и одну за другой отправляя ягоды то в рот, то в сложенную корабликом ладошку, она улыбалась с той смиренностью, что одна могла подчеркнуть ее правоту: видишь, глупый, ничего страшного,
– а ты боялся.
– Правда, прелесть? – лепетала девушка. – Если бы я была художницей, я бы нарисовала эти ягоды. Ну чего ты молчишь? Ты обиделся?
– Хозяин идет, – сказал я, глядя в сторону дома.
Старик спустился с крыльца и, воздев клюку, торопливо ковылял в нашу сторону. По мере приближения его хриплый ор начинал распадаться на отдельные слова.
– Что он говорит? – ужаснулась девушка.
То, что он говорил, затруднительно было бы даже просто повторить, а уж не то что передать на бумаге. Владелец малины был очень подробен.
Главным объектом его энергичных высказываний являлась девушка. В его речи она фигурировала как в целом, так и отдельными частями. Кроме того, он перечислил ее многочисленную родню, а также целый ряд самых разнородных предметов обихода, которые, по его словам, он собирался сопрячь с моей спутницей самым противоестественным и жестоким образом. В ряду прочих мне почему-то запомнилось полено. Я сразу заподозрил, что этот прямой старик в свое время дослужился до боцмана.
Когда он добрался до плетня и в бессильной ярости сделал выпад палкой между двумя жердинами, мы уже улепетывали.
– Это ты виноват! – сказала она, когда уже ничего не было слышно.
–
Ты меня не защитил!
– Я?! За каким чертом ты стала рвать эту малину?! И что я мог сделать?
– Ах, что ты мог сделать?! – переспросила она.
И напыщенно заявила, что человека можно убить и словом.
Конечно, я мог бы ей ответить в том духе, что, мол, если она себя имеет в виду, то мне такое слово тоже неизвестно…
Но я опаздывал на электричку.
Поэтому только махнул рукой и пошагал к станции.
Мац
Здравомыслие диктует стремление к максимальной выгоде, доброта же приводит,
Именно поэтому добряк Мац является человеком совершенно нездравомыслящим.
Однажды он позвонил мне. Я взял трубку:
– Алло!
– Ты меня понимаешь? – вяло спросил он.
– Что я должен понять?
– Вообще, – сказал он.
Я вспылил:
– Значит, понимаешь, – заключил он. – Просто мне кажется, что время очень сильно замедлилось. От одного до другого столба я иду не меньше получаса.
– Не знаю, – сказал я. – У меня со временем все в порядке.
Согласись, ведь у нас одно время? Может быть, ты просто сильно уменьшился? Потому и ходить стал медленно?
Мац хихикнул:
– Нет, рост-то у меня нормальный… – И, помявшись, признался: -
Я все-таки купил анаши.
Я молчал.
– И теперь мне кажется, что меня никто не понимает. Это так ужасно,
– пожаловался Мац. – Я ее высыпал в унитаз.
Дня через четыре он позвонил снова.
– Ну как? – спросил я. – Прочухался?
– Ужас, – сказал он. – Чтоб я еще когда-нибудь!.. Между прочим, до сих пор сказывается…
– Да? – удивился я. – Чем же?
– Я стал говорить правду, – признался он. – Не знаю, что и делать!..
Потом он погрузился в дела, связанные с разменом каких-то квартир и комнат, и я его долго не видел.
Зато при встрече он довольно грустно сообщил:
– Оказывается, душа перемещается в пространстве с максимальной скоростью, равной скорости бега лошади.
– С чего ты взял?
– С того, что если мы едем на машине, скорость перемещения души составляет меньшую величину, чем скорость перемещения машины, – сказал он. – И она отстает.
Мы ехали именно что на машине.
– Ну понятно, – вздохнул я.
– Ты не смейся! – сказал он. – Душа точно отстает. Конечно, потом она догоняет. Но только если знает, где ты есть. А я за последние два месяца три раза переезжал. Менял, то есть, место жительства. Ну и вообрази. Погрузил я пожитки в "Газель" – и уехал. Она – за мной.
Догнать не может. Что делать? Потопталась – и назад поплелась, к дому. Но оттуда-то я насовсем выбыл! А нового адреса она не знает! И так три раза!
Он повернул ко мне голову, несмотря на то что мы пребывали в состоянии обгона какого-то иного транспортного средства, и мрачно спросил:
– И куда ей теперь?
– Не знаю, – ответил я.
– Вот и я не знаю, – вздохнул Мац.
Мельгано
Ежась и позевывая, я вышел за ним на крыльцо.
Накануне мы как следует поизучали анатомию свиньи (см.) на примере запеченного окорока, обильно запиваемого вином (см.) из черноплодной рябины.