Алгоритм судьбы
Шрифт:
Сильвио Донадони внезапно отстегнул крепления и встал из кресла.
– Ты чего? – удивился Жуков.
– Немедленно сядьте! – резко сказал Дроздов.
– Заткнись, – холодно ответил Донадони.
Распустив «молнию» на мягком спецкостюме, он достал плоский пистолет и передёрнул затвор.
– Всем оставаться на местах! – крикнул он. – Иначе буду стрелять!
– Ты что, совсем с ума сошёл?! – заорал Ашот и попытался вылезти из кресла.
– А ну сядь! – рявкнул на него Хилько.
– Благодарю за понимание момента, –
– Вы что, действительно сошли с ума? – процедил Иван. – А куда сажать корабль?! На Трансамазонское шоссе?!
– Я покажу куда, – сказал Донадони, – там есть оборудованная полоса… Я же сказал: начать спуск! До ВПП ровно восемьсот километров!
Дуло пистолета ткнулось Дроздову в затылок, и командир «Бурана» подчинился.
– У вас будут большие проблемы, Сильвио, – проговорил он.
– Следите лучше, чтобы они не появились у вас! – огрызнулся Донадони.
– На кой хрен тебе занадобился наш челнок? – разлепил губы Царёв.
– А ты не догадываешься? – осклабился европеец.
Царёв криво усмехнулся.
– Проект «Деус»? – осведомился он.
– О-о! – протянул Донадони. – А вы неплохо осведомлены.
«Буран» спускался хвостом вперёд, его двигатель работал на торможение, гася первую космическую.
Показался берег Перу, скалистый, с моря выбеленный прибойной пеной. Потянулись зубцы Анд, коричневые или земляного цвета, испятнанные нашлёпками снегов и голубыми блёстками горных озёр. Хребты начали опадать, скатываясь в сплошную зелень сельвы, похожую сверху на коврик из губчатой резины. «Губка» всё приближалась и приближалась, далёкий горизонт круглившейся Земли распрямлялся и распрямлялся, раскатывая шар планеты в плоскость.
Плотные слои атмосферы встретили корабль упругим отбивом – корабль мячиком подлетел вверх, и Дроздов мастерски проделал маневр переворота.
Именно этим моментом и воспользовался Царёв, пять лет оттрубивший на Тихоокеанском флоте в чине сержанта морской пехоты.
«Буран» чувствительно тряхнуло, Донадони отбросило и припечатало к борту. Царёв, мигом освободившись от ремней, перепрыгнул кресло и врезал ещё не очухавшемуся Сильвио по печени. Донадони увернулся, поставив блок, и провёл грамотный двойной удар, рукой и ногой. Хук левой Геннадий погасил, а бьющую ногу перехватил и повалил европейца мордой об пол. Пистолет у того выпал, Царёв подхватил оружие в кувырке и направил на Донадони.
– Стоять! – рявкнул он. – Лицом к стене!
Но Сильвио не послушался. Он метнулся к ближайшему креслу, в котором сидела бледная Катерина, схватил её за волосы и приставил к горлу выпрыгнувшее лезвие пружинного «спринг-найфа».
– Давай стреляй! – оскалился Донадони. – Только учти, эту я прирезать успею!
– Кончайте! – устало сказал Дроздов. – Гена, разряди пистоль и выбрось. Обратно нам всё равно не взлететь, в любом случае будем садиться!
Царёв хмуро кивнул. Выщелкнув обойму, он бросил её в одну сторону, а разряжённое орудие убийства – в другую.
– Убери нож, гнида! – прорычал он.
Донадони спокойно отвёл клиночек и картинно щёлкнул кнопкой, пряча лезвие.
– Всем сесть! – скомандовал Дроздов. – Идём на посадку!
Донадони сел на свое место и сказал:
– Берите пеленги! – Продиктовав цифры, он глянул на экран-карту и удовлетворённо кивнул. – Хорошо идём! До ВПП сто шестьдесят километров.
«Буран» скользил над рваной облачностью, в прогалах которой зеленела сельва в прожилинах рек – мутных, желтовато-красноватых или почти прозрачных, стиснутых лесистыми берегами. Впрочем, вдоль полоски Трансамазонского шоссе лес был сведён начисто, голая почва краснела, словно сочась сукровицей. Унылые коробки стандартных домиков выстраивались рядами и шеренгами – войско, наступавшее на дикую природу. Квадраты и прямоугольники полей были как бледное отражение прежнего растительного буйства.
И опять потянулись под кораблём нагромождения зелени. «Буран» шёл уже очень низко, опускаясь по-самолётному. Внизу различались даже отдельные сейбы и пальмы.
Впереди, точно по курсу, открылась широкая просека, с пнями и подлеском, пошедшим в рост. Царёв похолодел. Мельчайший пенёк под колёсами порожнего челнока, жердина, яма – и хана «многоразовой транспортной космической системе»!
«Буран», строго выдерживая угол, коснулся колёсами посадочной полосы, сотрясся и покатился, плавно опуская нос. Геннадий выпустил воздух и задышал. Пронесло! Видать, это такое специальное покрытие было, с крупным ворсом «под траву», с нарисованными пнями и деревцами.
Полоса была первоклассной, растянутой на пять километров. Челнок медленно прокатился и остановил свой пробег. Финиш…
Инженер-контролёр склонился к нижнему иллюминатору и увидел подбегавших к «Бурану» молодцеватых качков, мордоворотов в камуфляже.
– Приехали… – прокряхтел Дроздов и обернулся к Донадони: – Слышь, ты? У тебя какое хоть звание?
Сильвио осклабился и четко отдал честь:
– Обер-майор Объединённых Вооружённых Сил Европы.
– Обер-атаман… – буркнул Царёв и сложил руки за спиной. – Веди уж!
Донадони усмехнулся с пониманием.
– Вы тут ненадолго, – пообещал он. – Просто у «Бурана» случился досадный сбой, вот и пришлось сажать его здесь.
– Это официальная версия угона? – уточнил Дроздов.
– Это официальная версия досадного ЧП, – поправил его Донадони. Согнав с лица любезную улыбку, он сухо скомандовал: – На выход!
– С вещами? – спросил Царёв, вынимая из гнезда кейс с кристаллической квазибиомассой.
– Дай сюда!
Вырвав у Царёва ценный груз, Донадони вытолкал всех по одному.