Алхимик
Шрифт:
Патрик с трудом подавил бульканье в горле. — Другие? Боже упаси!
Девушка ждала с тихим сочувствием.
Наконец Патрик неуверенно произнес: — Ну, посмотрим, что вы сможете сделать…
Когда Маргарита ушла, Патрик сидел, уставившись в ящики своего стола, и мрачно теребил усы. Он ничего не мог сделать. Он не мог пойти к Эндрю Бликеру и сказать: — Энди, у вашего господина Цельса телекинез. У него «пси». Вот, почему он получил силамин, и вот почему его процессы невоспроизводимы. Патрик печально покачал головой, вспомнив, что Бликер сказал заявителю из Калифорнии, который утверждал, что видел летающую тарелку.
Интерком прервал его размышления. Джо Марел из Грюна хотел взять у него интервью.
* * *
Джо Марел несколько секунд смотрел на стол с откатной крышкой.
Патрик, наконец, спросил: — Вы сказали, что хотите критически оценить некоторые процедуры патентного ведомства.
— О, конечно. Простите за любопытство. Я никогда не видел ничего подобного — я имею в виду стол.
— Самая большая подделка в лаборатории, — добродушно ответил Патрик.
— Откуда мне знать? Ну, предположим, мы начнем с вашего мнения о нарушении прав нового процесса силамина.
— Конечно.
— Вы говорите, что этот патент не представляет серьезного риска нарушения. Вы имеете в виду, он серьезно не нарушен?
— Не совсем. Никто не может с уверенностью предсказать, что суды будут делать с данным патентом. Это всегда догадка. Мы просто пытаемся оценить степень риска.
Марел с любопытством посмотрел на него. — Вы хотите сказать, что он, вероятно, не нарушен?
— В каком-то смысле, да. Но имейте в виду, это не та вещь, которая допускает вычисление процентов.
— Но я полагаю, что, когда ваше руководство прочтет это, они поймут, что патентная ситуация ясна?
— Ну, не неминуемо и не обязательно. Но она очень даже может произвести такой эффект.
С минуту Марел молчал. Он провел пальцем по воротнику и продолжил: — Ну, тогда вы продолжаете говорить о другом патенте. На уровне апелляций защита патентной недействительности, вероятно, будет подтверждена. Означает ли это, что патент недействителен?
— Нет, здесь мы снова просто пытаемся понять, что суды будут делать с данным патентным вопросом. Ни один адвокат не может сообщить своему клиенту, является ли патент действительным или недействительным. Только суды могут это сделать. Если суды не высказались, то в лучшем случае адвокат может только указать, как, по его мнению, суды будут выносить решения, если и когда они получат вопрос. И вы, конечно, понимаете, что суды в разных федеральных округах могут дать разные ответы. Патент может быть признан недействительным в штате Мэн, но действителен и нарушен в Калифорнии. Кроме того, есть и другие причины, по которым мы не хотели, прямо заявлять, что патент недействителен. Например, когда-нибудь мы могли бы купить патент, а затем продолжить судебный процесс, за исключением того, что теперь мы были бы на другой стороне.
Марел быстро заморгал. Наконец он сказал: — Тогда почему бы просто не снять трубку и не сказать об этом тому, кто хочет знать? Зачем вообще иметь письменное мнение?
— О, должно же быть письменное мнение — что-то такое, на что могли бы посмотреть десятки людей из менеджмента «Хоуп», а также люди снаружи. Банки и страховые компании, которые предоставляют финансирование для предлагаемого нового завода — их адвокаты хотят видеть патентное заключение. У адвокатов есть свой особый язык, когда они разговаривают друг с другом. Они никогда не говорят «да» или «нет». Если адвокат нашего кредитора получит заключение с «да» или «нет», он может счесть его некомпетентным, и тогда мы не получим финансирования. То же самое относится и к нашему сублицензированию. Когда мы продаем процесс для использования в Англии, Западной Германии, Японии или где бы то ни было, мы обнаруживаем, что их адвокаты больше доверяют одному из моих двадцатистраничных заключений, чем категорической визе от президента «Хоуп Кемикалс».
— Я понимаю. То есть, кажется, я понимаю. Вы не можете просто сказать «да» или «нет»...?
— Вот именно, — ответил Патрик. — Слишком обманчиво, однозначно. Это был бы не крикет. Он стал экспансивным. — «Да» и «нет» — два самых опасных слова в английском языке. Каждое по своей сути означает то, что по определению невозможно. Каждое, при обычном использовании, сопровождается защитным облаком подразумеваемых квалификационных условных положений. Проблемы возникают, когда говорящему и его слушателю не удается достичь совпадения в подразумеваемых и воображаемых квалификациях.
Марел нервно заерзал.
Патрик продолжал: — Теперь, когда вы изучаете патентные заключения, возможно, немного базовой теории по порядку. Для начала, что является объектом хорошего патентного заключения?
— Расскажите мне, — попросил Марел.
— Дело в том, — сказал Патрик, — что заключение оказывается верным, что бы ни случилось после того, как оно написано. Компания подала в суд за нарушение? Заключение говорит, что это возможно. Мы проигрываем тяжбу? Мы сказали, что у нас больше шансов. Они были, но мы предусмотрели возможность потери, потому что «даже лучше» могло означать только пятьдесят один процент — другими словами, мы должны были ожидать потери почти половины таких случаев. Но потом мы подадим последнюю апелляцию и победим. По нашему мнению, наши выводы применимы к решениям апелляционного уровня. И, конечно, есть сильное предположение, что, если мы попадем в настоящую беду, мы будем устраиваться на разумной основе.
Марел зачарованно уставился на директора патентного бюро.
Патрик спокойно продолжал: — Другими словами, по мере того, как история будет развиваться, день за днем, месяц за месяцем, вы сможете заново прочитать заключение и обнаружить, что в нем нет ничего несовместимого с последующими событиями. В этом смысле оно должно напоминать пророчество Нострадамуса, которое становится совершенно ясным только после наступления пророческого события.
— Я думаю, — сказал Марел, — именно поэтому, большинство людей находит патентное заключение трудным для чтения.
— Допустим, — сказал Патрик. — Однако давайте не будем путать читаемость с ясностью. На самом деле, как правило, существует обратная зависимость: чем более читабельно, тем менее точно; настоящий литературный шедевр настолько пронизан двусмысленностями, что его невозможно понять. Возьмем Кубла Хана Кольриджа. Вы считаете это шедевром?
— Конечно.
— Но вы можете сказать мне, где будет построен дворец?
— Дворец? Ах да, дворец наслаждений. Как все прошло?
Патрик процитировал по памяти:
«В стране Ксанад благословенной
Дворец построил Кубла Хан,
Где Альф бежит, поток священный,
Сквозь мглу пещер гигантских, пенный
Вниз, к бессолнечному морю».
— Итак, — сказал Патрик, — где должен был быть построен дворец?
— В Ксанад, — ответил Марел.
— Тогда где был Кубла Хан, когда издавал указ о дворце?
— О. В Ксанад? Я вижу проблему. Ну, тогда дворец должен быть на реке Альф.
— Это длинная река. Где на реке? В пещерах?
— Я так не думаю.