Алхимик
Шрифт:
Поговорив еще минуты две, Кроу положил трубку с такой осторожностью, словно та была из хрупкого китайского фарфора. Теперь его внимание было снова обращено на Ганна.
— Так на чем мы остановились?
— На мистере Роули, сэр.
— Да, в самом деле… бедный мистер Роули. Как ему не повезло, какой трагический несчастный случай! Вы контролируете ситуацию?
— Да, полностью.
— Есть какой-либо интерес со стороны массмедиа?
— Пока никакого. Гавайцы оказались исключительно надежными людьми. — Ганн улыбнулся. — Они
— Совершенно верно. А английская пресса?
— Каждый год сотни британских граждан умирают во время отпусков; очень мало кто из них привлекает внимание прессы, да и то обычно на местном уровне. Родители Роули живут в деревушке в Суссексе, младшая сестра в Лондоне, там же и его приятельница. Местная газета в Суссексе может упомянуть… — Он отмахнулся. — Но что они в состоянии рассказать? Такие издания, как «Суссекс ивнинг Аргус» или «Мид-Суссекс таймс», не в состоянии послать своих юнцов-репортеров на Гавайи — если даже у них есть причины для подозрений, а таковых у них не имеется.
Кроу кивнул.
— А как обстоят дела здесь, на месте?
— Все сообщения под контролем. Я думаю, что крышка закрыта надежно.
Кроу не скрывал удовлетворения.
— Вы что-то хотели сообщить мне о дочери Баннермана?
— Есть кое-что посерьезнее. В четверг мистер Моллой из группы патентов и соглашений остановился в маленькой гостинице в Паддингтоне, где пребывал примерно три часа, после чего выписался из нее. Моя команда, которая вела отслеживание, обратила внимание, что по сравнению с графиком фиксации данных он изменил привычный распорядок вещей, и послала сотрудника разобраться.
— Он что, встречался с женщиной? — спросил Кроу. — Или ему просто не понравились обои?
Информация, которую Ганн собирался выложить, обошлась в пятьдесят фунтов наличными. Он вручил их портье гостиницы в виде взятки, но Ганн не хотел отвлекать внимание исполнительного директора такими подробностями.
— Ни то ни другое, сэр. Все это время он разговаривал по телефону.
— С кем?
— С нами, сэр. С хранилищем телефонных номеров компьютерной системы «Бендикс Шер».
Кроу оцепенел.
— Из номера гостиницы?
— Похоже, что так.
— Скорее всего, что он получил доступ к тому, к чему не должен был получать.
— Это единственное предположение, которое я могу сделать, сэр. Я дал поручение менеджеру системы провести полную проверку хранилища, но он не может найти ни малейшего следа, доказывающего, что Моллой в это время входил в систему.
— А может ли аудит выявить те номера, которые Моллой набирал из гостиничного номера?
— Скорее всего, нет, сэр. То ли у нас какой-то сбой в системе, который позволил временно скрыть следы деятельности Моллоя, то ли… — Он набрал в грудь воздуха, понимая, что Кроу не обрадуют его слова. — То ли Моллой знает, как скрывать свои следы. А это, в свою очередь,
— А кто-то меня убеждал, что наша компьютерная система совершенно непроницаема, майор Ганн.
— Такой совершенно непроницаемой системы вообще не существует, разве что программное обеспечение и «железо» меняются каждый день — вот так стремительно прогрессируют современные технологии. Я убежден, что у нас одна из самых надежных защитных систем в мире, и весной мы собираемся ее модернизировать. Я должен представить свои соображения по бюджету, о чем вы мне постоянно напоминаете.
Кроу бесстрастно смотрел на него.
— Продолжайте.
— Система контроля данных отметила, что вечером в пятницу мистер Моллой посетил коттедж мисс Баннерман в Беркшире и остался у нее на ночь. В субботу утром он в сопровождении мисс Баннерман приехал в кампус Беркширского университета, провел целый день вплоть до вечера в старой лаборатории Баннермана, после чего вернулся в ее коттедж, где снова остался на ночь.
— Чем они занимались в лаборатории?
— Мы не смогли это выяснить.
— Разве ваши люди не поставили прослушку?
— У нас их ограниченное количество, сэр, из-за стоимости. Мисс Баннерман и мистер Моллой — всего лишь два человека из тридцати штатных работников по всей стране, которых мы в настоящее время держим под наблюдением. У нас проблемы с одним из наших старших вирусологов в Нортумберленде, который, как мы думаем, снабжает информацией другую компанию. Он может нанести нам очень серьезный урон, кроме того, есть пронырливый техник-лаборант в Плимуте, четыре человека в Рединге плюс…
Кроу вскинул руку, резко оборвав его:
— У меня есть все ваши отчеты, спасибо. Имеется ли ваш человек в Лаборатории Баннермана?
— Нет. Он не смог проникнуть в помещение после того, как они оставили его… существовала опасность активировать систему предупреждения.
Кроу стиснул кулаки:
— А не кажется ли вам, что стоило рискнуть — и выяснить, чем они там занимаются?
Ганн решительно покачал головой:
— Нет. Я не хотел давать им ни малейшего повода предполагать, что они находятся под наблюдением. В свое время мы все это выясним.
Кроу с сомнением посмотрел на него, но ничего не сказал.
Ганн продолжил:
— В воскресенье днем, сэр, они направились в гостиницу в Беркшире. Моллой снял номер и провел в нем примерно час. Из него он снова входил в компьютерную систему «Бендикса». Затем они посетили замредактора отдела новостей «Темз-Уолли газетт», который, как выяснилось, был шефом мисс Зандры Уоллертон. После этого они и направились к одному из наших сотрудников службы охраны, Уинстону Смиту, который был в числе первых, на ком проверяли Бету и который в настоящее время находится в клинике «Бендикс-Хаммерсмит». Мисс Баннерман попыталась увидеться с ним, но ее попытка была пресечена.