Алхимик
Шрифт:
Кроу сидел молча, усваивая эти плохие новости.
— Похоже, у нас возникла проблема, майор Ганн, — наконец сказал он.
— Да, возникла. Я хотел бы взять их обоих под круглосуточное наблюдение, но для этого мне нужно пятьдесят дополнительных сотрудников.
— Пятьдесят?
— Чтобы двадцать четыре часа в сутки контролировать два объекта, это самый необходимый минимум. МИ-5 использует пятьдесят человек для круглосуточной слежки за однимчеловеком. Три машины с двумя сотрудниками
— Оплата пятидесяти человек обойдется примерно в миллион фунтов в год, майор Ганн. Мне придется поставить этот вопрос перед советом директоров.
— Да, сэр. Но я не могу расширять список тех, кто нуждается в постоянном наблюдении, если не будет увеличена моя команда. Или я получу этих людей, или от чего-то придется отказаться. Или же… — Его голос дрогнул.
Они обменялись быстрыми взглядами, в которых читалось то, о чем предпочиталось не говорить, и Ганн продолжил:
— Меня никогда не устраивал Моллой, и теперь я убежден, что эта Баннерман имеет отношение к «Медичи». Я был настороже еще со времени ее ланча с Силсом и чувствовал, что она очень непростая штучка… и когда мы все выясним, нам это едва ли понравится.
— Да, она непростая штучка, — согласился Кроу. — Даже ее отец вряд ли осмелится цыкнуть на нее. Когда мы заключали договор, спорить с ней было очень непросто. — Он нахмурился. — Но чего ради она отправилась навещать этого охранника? Ведь у него нет никакой информации о «Медичи».
— Не знаю, сэр. Но собираюсь выяснить.
Кроу вытащил из нагрудного кармана тонкий черный блокнот и что-то черкнул в нем.
— В этот четверг на совете директоров я подниму вопрос о ваших финансовых требованиях, майор Ганн. Можете ли вы к этому дню детально расписать статьи вашего бюджета?
— Конечно, сэр, — улыбнулся Ганн.
79
Телефон Коннора зазвонил в понедельник днем в десять минут пятого. Он взял трубку и только сказал «Коннор Моллой», как услышал легкое шипение трансатлантической линии.
— Привет! Это Дейв Шваб.
У звонившего был тихий серьезный голос, который абсолютно точно соответствовал его личности. В свои тридцать четыре года Дейв был одним из самых молодых экспертов Патентного управления и торговых знаков Соединенных Штатов, и Коннор считал его своим другом.
Встретились они во время совместной работы над докторской степенью по молекулярной биологии в университете Карнеги-Меллона. С тех пор их пути время от времени пересекались, и этот звонок заставил Коннора предположить, что составленная им заявка на американский патент по «Псориатаку» попала к Швабу.
Данный факт можно было оценивать по-разному. Поскольку они считались друзьями, Коннор мог куда основательнее доставать Шваба своими аргументами, чем любого другого эксперта, да и Шваб будет дольше и основательнее заниматься заявкой Коннора; но, с другой стороны, Дейв отличался безукоризненной порядочностью, и, опасаясь, что его могут обвинить
Коннор быстро прикинул в уме разницу во времени. Сейчас в Вашингтоне десять минут двенадцатого. Он ясно представлял себе Шваба. Должно быть, он сидит в своем кабинете, спиной к окну, в окружении груд документов, в мешковатой рубашке без галстука, с закатанными рукавами. Этот парень облачался в деловые костюмы только для официальных встреч.
— Дейв! Привет! Как у тебя дела?
— Нормально. Что делается в Англии?
— В Англии все отлично. Как Джулия?
— У нее тоже отлично. — Наступило молчание, и затем Шваб сказал: — Значит, так… я… м-м-м… получил твою заявку для «Бендикс Шер». — Он сделал паузу. — Э-э-э… как его… под номером 08/190/790… ты правильно написал номер?
Коннор поднял с полу папку и быстро пролистал ее.
— Ага, вот и расписка в получении. Содержание нашего реестра МА68 145901, «Псориатак». Верно?
— Правильно.
— Твоим ребятам побыстрее разобраться бы с этим, — сказал Коннор. — Буду очень благодарен.
Несколько секунд в трубке слышалось шипение статических разрядов, а когда Шваб заговорил снова, в тоне его чувствовался холодок.
— Я думаю, с этой темой у нас возникли кое-какие проблемы. Нам придется встретиться.
Эти слова не удивили Коннора. Он был искренне убежден, что «Бендикс Шер» крепко повезет, если фирма сможет успешно протащить заявку, но в таком случае препарат придется серьезно модифицировать. Ему платили за то, чтобы он дрался на стороне «Бендикса» — чем он сейчас и занимался. Он должен доказать Кроу, что входит в число его лучших бойцов.
— В связи с какой темой, Дейв?
— Не могу сказать, что счастлив, но все же думаю, вы просите слишком много в своей заявке; думаю, вам стоит кое-что подшлифовать.
— Это я понял. С этим ясно.
— Тебе придется продумать, какую группу выбрать.
— Сейчас для нас самое главное — это время, Дейв. Буду следовать твоим указаниям. А что, если мы выкинем все, кроме последовательности генов?
— Ты не против оставить плазмиды и трансформы бактерий?
— Конечно, это будет неплохо.
— О'кей, становится как-то яснее. Через неделю я смогу выслать тебе всю документацию. — Он помолчал. — Моя проблема в том, что через неделю я отбываю — и меня не будет вплоть до Нового года.
Коннор бросил взгляд на расписание, которое глава его департамента повесил перед ним на стенку. Доктор Кроу потребовал в самые сжатые сроки составить документацию и добиться патентов США на работы Дика Баннермана.
— А не сможем ли мы ускорить все это дело, если встретимся до твоего отъезда?
После паузы послышался голос Дейва:
— Я прикидываю, что, конечно, сможем. Но мне потребуется добрая половина недели, чтобы покончить со всеми формальностями.
— Если ты свяжешься со мной по факсу, я смогу собрать все нужные тебе материалы и с ними подскочить на самолете.