Алиби для красавицы
Шрифт:
– Я хочу, чтобы от меня отвязалась полиция, а для этого мне нужно разобраться в одном очень запутанном деле…
Брови Ковригина полезли вверх. Я достаточно коротко изложил ему историю своего краткого знакомства, если можно так выразиться, с Марианной Ковалевой, и последствия этого знакомства.
– Итак, в результате этих событий мой приятель лишился машины и едва не лишился жизни, а меня всерьез держат под подозрением и отпустили пока под подписку о невыезде. А мне это ужасно не нравится, и я не вижу другого пути из сложившейся ситуации, кроме как самому найти убийцу Марианны. Честно говоря, вначале я сильно подозревал, что ее
– Вы правы, – кивнул Ковригин, – мы об этой девушке вообще не знали. Колыванов, конечно, зарвался и поплатится за это, самая трудная работа предстоит с Пал Палычем. – При этих словах Ковригин обменялся взглядом с Ариком, который, как всегда, переступил с ноги на ногу и потер руки. Глаза его блеснули недобрым огнем.
– Так что к этому убийству мы непричастны. Конечно, я не могу вам представить вещественных доказательств, но мы ведь с вами не в суде… Пока, – он усмехнулся, – однако я могу вам твердо обещать: со стороны «Поллукса» и Пал Палыча вам больше ничего не будет угрожать… Очень скоро. Правда, ближайшие сутки лучше соблюдать осторожность, и я лично советовал бы вам побыть нашим гостем. Не подумайте, что я вас задерживаю силой, но в интересах вашей безопасности это было бы лучше.
Он нажал кнопку переговорника и сказал:
– Даша, принеси нам всем кофе.
Даша появилась в дверях через минуту, уже полностью приведенная в порядок. Три чашки прекрасного кофе дымились на подносике, распространяя по комнате божественный аромат.
Проводив гостя, Ковригин вызвал в кабинет Арика Димирчана.
– Ну что, выяснил, куда этот шустрик звонил каждые полчаса? Кто его напарник?
– Куда звонил, выяснили, – поморщился Арик. – Но пользы от этого как с козла молока. – Он переступил с ноги на ногу и поправил воротничок рубашки.
– Поясни, – недовольно потребовал Юрий Иванович.
– Звонок проследили быстро. Оказалось, что парень звонит в приемную ОВИРа Центрального района…
– Куда? – удивленно переспросил Ковригин.
– Отдел виз и регистрации. – Арик поправил манжеты.
– Что такое ОВИР, я знаю, – хмыкнул Ковригин, – я просто удивился.
– Ребята потолкались там. День приемный, народу пропасть. Телефон звонит часто. В контрольное время – звонок. Сотрудница снимает, слушает и становится от злости красная, как гранат. «Нет, – орет, – это не зоопарк! Если вы еще раз позвоните, я с полицией свяжусь! Хулиганство какое!» Народу в комнате полно, как она орет, всем слышно. Каждый может быть его напарником, не будет звонка – вышел, достал мобильник и звонит куда надо…
– Да, ловок парень. – Ковригин удивленно покачал головой. – Ладно, не переживай, Арик, это не страшно…
– Не люблю, когда ситуация не под контролем. – Димирчан поморщился и снова поправил воротничок.
– Вот насчет контроля ситуации, – Ковригин откинулся на спинку кресла и посмотрел Арику в глаза, – ты думал, что делать со сморчком?
– С Палычем? – опасливо проговорил Арик.
– С Палычем, с Палычем, – Ковригин скорчил недовольную мину, – или кишка тонка? Боишься недомерка?
– Я никого не боюсь! – Арик вспыхнул и шагнул к столу шефа, но остановился на полпути, взяв себя в руки. – Просто здесь надо все с умом сделать, чтобы все по понятиям… Пал Палыч – авторитет, его так просто, как муху, не прихлопнешь, все против нас пойдут, долго не выживем…
– Ох, Арик! – Ковригин поморщился. – Романтик ты… с большой дороги. Понятия… в прошлом веке они остались, эти твои понятия. Ты и не заметил, что век на дворе новый, двадцать первый, а ты все – понятия, авторитеты! Что нужно, что выгодно – то и по понятиям, кто богаче, кто сильнее – тот и авторитет!
– Нет! – снова вспыхнул Арик. – Понятия – большая сила! Все блатные поднимутся, война будет!
– Горячий ты мужик, – с расстановкой произнес Юрий Иванович, – но соображаешь туго. Конечно, своими силами действовать нельзя, так дела не делаются. Нужно будет постороннего человека пригласить, такого, с которым все считаются, хотя он на ваши понятия плюет с расстановкой, такого, который ни одного авторитета не боится и за любую работу берется, если ему выгодно и интересно…
– Шамана?! – с суеверным ужасом проговорил Димирчан.
– Шамана, – спокойно подтвердил Ковригин, – или ты его тоже боишься?
– Я никого не боюсь! – снова вспыхнул Арик. – Но я живу по понятиям, мне с Шаманом связываться западло…
– Ладно, – ответил Ковригин чересчур спокойным голосом. – Я сам с ним поговорю. Ты только по своим каналам передай, что я хочу с ним встретиться.
Тем же вечером Ковригин, закончив свои дела в офисе, распорядился, чтобы к подъезду подали машину. Спустившись к дверям и дождавшись, пока охрана убедится в том, что на улице все спокойно, он сел в свою представительскую черную «БМВ» и откинулся на мягкую спинку сиденья.
День был утомительный, но продуктивный, были посеяны семена больших дел, которые со временем принесут серьезные плоды. Предстояли, конечно, большие сложности, борьба с конкурентами, но Ковригину не привыкать к такой борьбе, он чувствовал себя гораздо лучше в нервной предгрозовой обстановке…
Вздрогнув, он огляделся. Автомобиль ехал не по обычному маршруту. Взглянув на спину водителя, Ковригин похолодел: вместо стриженого светлого ежика Виталика, шофера-телохранителя, он увидел незнакомый темный затылок. Неужели охрана проглядела и Ковригин попал в ловушку, не успев нанести первый удар Пал Палычу?
Он полез под мышку, где в кобуре уютно покоилась «беретта».
– Не нужно, Юрий Иванович, – негромко проговорил водитель, снижая скорость и сворачивая к тротуару, – вы ведь сами хотели со мной поговорить.
Водитель развернулся на сиденье и взглянул Ковригину в глаза. Холодок пробежал по спине Юрия Ивановича. Это маловыразительное восточное лицо с холодными узкими темными глазами было необыкновенно спокойно. Живые люди не бывают так спокойны.
– Шаман?! – полувопросительно произнес Ковригин, уже понимая: это именно он, легендарный и загадочный бандит, почти одиночка – его группировка была смехотворно мала и, если бы не удивительная личность лидера, не играла бы в городе значительной роли. Но о самом Шамане рассказывали такое, во что почти невозможно было поверить. Он мог проникнуть куда угодно, никакая охрана, никакая суперсовременная система защиты не могла ему помешать. Если Шаман приговаривал кого-то к смерти, приговоренному оставалось только закупать цветы и водку на собственные поминки.