Алиби (Том 2)

Браун Сандра

– Я сразу предупредила Бобби, - говорила она, - что Петтиджон выступает в более тяжелой весовой категории и что Бобби с ним лучше не тягаться, но он не захотел меня слушать. Он вбил себе в голову, что его схема безупречна, и был полон решимости довести дело до конца. Со мной он справился очень легко, пригрозив разоблачить перед всем светом и в первую очередь - перед моими пациентами. Мне стыдно признаться в этом сейчас, но я испугалась. Если бы Бобби остался таким, каким я его помнила - мелким негодяем, наглым и нахрапистым, - я бы просто высмеяла его и захлопнула дверь перед самым его носом, но за двадцать пять лет Бобби стал другим, и это сбило меня с толку. У него появился кое-какой внешний лоск, кое-какие

манеры, кое-какие новые повадки, которых я не знала, - вот я и вообразила себе невесть что. Знать бы мне, что он остался таким же, каким был всегда, и я бы позвонила в полицию, не откладывая. Но я этого не сделала.

Тем временем Бобби начал осуществлять свой план. Я не знаю в точности, что именно он сказал Петтиджону, однако его слова, по-видимому, возымели действие, поскольку Лют согласился выплатить ему сто тысяч долларов наличными в обмен на обещание молчать...

– Ни один человек, который знал Петтиджона, не поверит этому, Юджин, негромко вставил Хэммонд.

– Как это ни печально, но я вынужден согласиться, - поддакнул Перкинс.

– Я и сама не очень-то в это поверила, - кивнула Юджин.
– Что касалось самого Бобби, то, как мне кажется, даже у него при всей его самонадеянности возникли какие-то сомнения, поскольку он потребовал, чтобы за деньгами к Петтиджону отправилась я. И я согласилась...

– Почему, ради всего святого?!
– не выдержал адвокат.

– Быть может, с моей стороны это было глупо, - улыбнулась Юджин, - но ведь утопающий хватается за соломинку, правда? Я увидела в этом свой шанс отделаться от Бобби раз и навсегда. Я решила, что пойду к Петтиджону, но, вместо того чтобы забрать деньги, объясню ему ситуацию и попрошу обратиться в полицию.

– Почему ты не обратилась в полицию сама?

– Теперь-то я понимаю, что это было разумнее всего, но тогда...
– Юджин вздохнула.
– Я слишком боялась, что мое имя будет упоминаться в связи с ним. Бобби как-то похвастался, что сумел натянуть нос каким-то криминальным структурам во Флориде, и хотя он утверждал, что замел все следы, я в этом очень сомневалась. Это была одна из причин, чтобы держаться от Бобби как можно дальше.

– Итак, ты поехала в отель и встретилась там с Петтиджоном?

– Да.

– Почему ты не позвонила ему по телефону?

– Я до сих пор жалею об этом, Фрэнк, но тогда мне казалось, что личная встреча произведет большее впечатление.

– Что же случилось, когда ты вошла в его номер?

– Ничего особенного. Петтиджон был вежлив, он внимательно выслушал меня...
– Юджин ненадолго замолчала, чтобы вытереть лоб, внезапно заблестевший от испарины.

– И?

– Он высмеял меня!
– воскликнула Юджин.
– Мне следовало сразу догадаться, что дело нечисто, едва только я переступила порог его номера. Петтиджон ожидал Бобби и должен был хотя бы удивиться при моем появлении, однако он отреагировал так, словно мы с ним сто лет знакомы. К сожалению, я поняла это слишком поздно.

– Итак, он знал, что к нему приедешь ты, а не Бобби, и, когда ты рассказала ему свою историю, он высмеял тебя?

– Да...
– Юджин долго молчала, словно собираясь с силами, потом продолжила:

– Бобби меня перехитрил. Он позвонил Петтиджону и сказал, что его сообщница, то есть я, решила надуть обоих. Бобби предупредил, что я, скорее всего, постараюсь вызвать его сочувствие при помощи какой-нибудь жалостливой истории, а когда он размякнет - лягу с ним в постель, чтобы впоследствии иметь возможность самой шантажировать его.

– Вообще-то, - заметил Хэммонд мрачно, - твой братец не выглядит особо умным. Как он мог додуматься до такого?

– Он не умен. Просто он.., хитрый. Изворотливый. Бобби судит о людях по себе, и это делает его

даже в какой-то мере опасным. Когда он видит - или думает, что видит, - реальную возможность, он идет на риск, на какой не отважился бы человек более разумный, и иногда Бобби везет. Кроме того, он знает, какое преимущество получает тот, кто наносит удар первым, и старается этим пользоваться.

Короче говоря, мне не удалось убедить Петтиджона в том, что я говорю совершенно искренне и что у меня нет никакого дьявольского плана, включающего секс и шантаж. Впрочем, он был не прочь переспать со мной, так как заявил, что раз уж я явилась к нему с намерением уложить его в постель, то он готов пойти мне навстречу. В общем, вы понимаете...

– Он приставал к тебе?
– уточнил Фрэнк.

– Да. Мне даже пришлось его оттолкнуть. Должно быть, именно тогда почка гвоздики и попала ему за обшлаг рукава. Как раз в то утро я начиняла гвоздикой апельсины у себя дома, и одна почка, наверное, осталась у меня в руке или попала в складки кардигана. Как бы там ни было, мое сопротивление разозлило его, и Петтиджон принялся угрожать. Он, в частности, сказал, что у него назначена встреча с важным сотрудником прокуратуры. С тобой, Хэммонд... Юджин быстро взглянула на него.
– Петтиджон назвал тебя по имени и прибавил, что ты наверняка заинтересуешься Бобби и мной.

Юджин немного помолчала, словно собираясь с мыслями или пытаясь восстановить в памяти дальнейшие события.

– Я запаниковала, - сказала она наконец.
– Моя жизнь, карьера - все рушилось у меня на глазах. Я подумала и о том, что моя история, если она станет достоянием гласности, способна очернить даже память моих приемных родителей - людей, которые бесконечно в меня верили. Даже мои исследования - и те могли оказаться никому не нужными, если бы выяснилось, что я совсем не такая, какой мне всегда хотелось казаться.

Вот почему я обратилась в бегство. В лифте меня затрясло, а спустившись в вестибюль, я вынуждена была зайти в бар и присесть, потому что ноги не держали меня. Только немного успокоившись, я поняла, что действовала неразумно и нерационально. Всего за несколько секунд я вернулась в далекое прошлое, когда Бобби управлял и подавлял меня полностью. Но в баре я пришла в себя. Я напомнила себе, что прошлое осталось далеко позади, и что теперь я полноценный член общества. Я сумела добиться успеха в своей области - успеха и уважения. Чего я боюсь? Ведь я не сделала ничего плохого! Я была почти уверена, что, если бы мне удалось убедить нужного человека в том, что мой сводный братец снова пытается использовать меня в своих целях, я, возможно, сумела бы отделаться от Бобби. И я даже знала, кто был этим подходящим человеком!

– Хэммонд Кросс, помощник окружного прокурора, - догадался Фрэнк.

– Совершенно верно.
– Юджин кивнула.
– Вот почему я вернулась на пятый этаж, но когда я подошла к номеру, то увидела, что дверь "люкса" слегка приоткрыта. Я прислушалась, но ничего не услышала. Тогда я открыла ее пошире и заглянула внутрь. Из коридора мне видна была часть гостиной. Петтиджон лежал там лицом вниз, возле кофейного столика.

– Ты поняла, что он мертв? Юджин покачала головой.

– Он не был мертв, - ответила она, и Хэммонд с адвокатом потрясение переглянулись.
– Мне не хотелось прикасаться к нему, но я все-таки подошла, чтобы проверить пульс. Петтиджон был без сознания, и я снова испугалась: мне не хотелось, чтобы меня застали с ним, когда он был в таком состоянии, ведь мой брат пытался шантажировать его! Вот почему я снова выбежала из номера, только на этот раз спустилась на первый этаж по лестнице. Мы едва не разминулись, - добавила она, посмотрев на Хэммонда.
– Когда я спустилась в вестибюль, то увидела, как ты выходишь из отеля через главную дверь.