АльteRNatива
Шрифт:
– Почему бы тебе самому не подружиться с Фаиной? – сказал я. – Вырастишь для себя будущую невесту.
Он отмахнулся:
– Она же за тобой бегает, а не за мной! А, ладно, твоё дело. Будешь потом жалеть. Девочки в этом возрасте любят самой чистой любовью, потом она подрастёт, разочаруется, обозлится. И станет сукой понтовой, а ещё позже вообще… – он снова махнул рукой. – И всё потому, что такие дураки как ты не способны разглядеть счастье у себя под носом. Ты разрушаешь прекрасное!
У меня от этой его тирады аж рот открылся,
– Ну ты даёшь, клоун!
Он вытер выступившие от смеха слёзы и сказал:
– Вообще я говорил всё это серьёзно. Меня твоя дебильная рожа развеселила. Аж хайло раззявил, лох!
Я врезал ему кулаком по плечу.
– Пошёл ты! Коммунистическое трепло!
Мы подошли к «Матрице».
– Ладно, пойдём позырим, что там интересного появилось за месяц, – сказал Красный и распахнул стеклянную дверь.
Мы вошли внутрь и с мальчишеским интересом воззрились на ряды телевизоров, музыкальных центров и прочей техники. По всему торговому залу были расставлены вентиляторы, обдававшие покупателей приятным ветерком.
Стоящий поодаль, охранник неприязненно на нас покосился. По торговому залу слонялись несколько продавцов-консультантов, фактически выполняющих, судя по их пристальным взглядам, роли сигнализаций, а не помощников в выборе товара.
Мы прошли через ряд мерцающих экранов. Среди изобилия пузатых телевизоров, возвышались несколько громоздких, с плоским экраном, а на особенном месте, так, чтобы до него нельзя было дотянуться руками, стоял король всех телевизоров – жидкокристаллический! Его экран был толщиной не шире развёрнутой ладони, а диагональ достигала, наверное, метра два.
Мы с благоговением вперились глазами в этого Вождя, на котором в данный момент крутили американский клип без звука. Сексуальные женщины, вооружившись строительными инструментами, демонстрировали в танце свои, оголённые до предела, тела. Изображение то и дело приближало их, ярко накрашенные, губы, которые они облизывали языком.
– Прям хоть руку в карман суй и дрочи прям здесь, – прокомментировал Красный.
– Вам что-нибудь подсказать, молодые люди? – вывел нас из блаженного лицезрения неприязненный голос.
Уперев руки в бока, позади нас стояла продавщица. Это была молодая женщина с короткой пацанской стрижкой и жирным туловищем, едва умещавшемся в форменную одежду. После красоток из клипа, она казалась сейчас олицетворением тяжкого пробуждения от яркого сна с тропическим блаженством, в каком-нибудь сельском бараке с коровами.
Красный опомнился первым:
– Да, нас интересуют компьютеры, – важно заявил он.
– Да что вы говорите? – съязвила продавщица, скрестив на груди руки. – Но это не компьютер, а телевизор. Компьютеры у нас чуть дальше, пойдёмте.
Она провела нас в другой зал, где за стёклами витрин стояли в ряд белые мониторы и системные блоки.
– Вот: пентиум, селерон, дюрон. Что конкретно вас интересует? – допрашивала продавщица.
– Чтобы игры шли, – сказал я и торопливо добавил, – ну и для учёбы.
Продавщица усмехнулась:
– Понимаю. Игры сейчас разные есть, всё быстро развивается, и если хотите, чтобы хватило на ближайшие два-три года, лучше пентиума третьего пока нет, хотя к новому году обещали выпустить уже четвёртый. К нему необходим монитор, мышка, клавиатура. Если для учёбы нужно печатать, то я советую взять ещё и принтер.
Мы с интересом слушали продавщицу, давешняя неприязнь по внешним признакам исчезла. Было видно, что эта тётка знает о компьютерах многое.
– Вообще говоря, пентиум это лишь процессор, можно сказать мозг компьютера, но внутри системного блока есть ещё множество важных деталей, таких как жёсткий диск, видео и звуковая карты, материнская плата, – увлечённо рассказывала она. – В целом, если финансы позволяют, я могла бы вам собрать такую машину, которая любую игрушку потянет ещё лет пять. Весь вопрос в деньгах…
– Оксана, – окликнул её мужской голос.
Продавщица обернулась. В шаге от неё стоял сутулый мужик в красной рубашке с коротким рукавом и брезгливо нас рассматривал.
– Да, Вадим Борисович, – робко ответила Оксана начальнику.
Тот, слегка понизив голос, но так, чтобы мы обязательно всё услышали, быстро затараторил о том, что нечего здесь распинаться перед всякими сопляками, а её дело продавать товар платёжеспособным клиентам, которых сегодня в зале предостаточно. И чтобы она срочно сворачивала своё представление и выпроваживала бесполезную мелюзгу.
Продавщица покорно кивнула и повернулась к нам, чтобы переформулировать распоряжение.
– Ээ, мальчики, в общем, возвращайтесь с родителями, когда будете готовы купить…
На этом наша экскурсия в магазин техники «Матрица» подошла к концу.
Мы вышли на улицу, и Красный в сердцах воскликнул:
– Вот же сучий козёл!
Меня эта сцена оскорбила не меньше:
– Согласен, стопроцентная мразь! Петух драный!
– Подкараулить бы его вечером, да загасить к херам!
Я был согласен и с этим.
Мы поплелись обратно, в сторону наших дворов. Незаметно сгустились сумерки, и нужно было возвращаться домой. Мы подышали друг другу в нос, чтобы определить выветрился ли запах пива и после нескольких тестов пришли к выводам, что нет. Тогда мы стали слоняться по дворам в поисках знакомых, чтобы спросить жвачку, но никого как назло не встретили. Вконец истомившись, мы отказались от поисков, решив, что главное всё время дышать в стороны от взрослых и разошлись по домам.
Входя в родной подъезд, я внезапно осознал, что не смотрел в сторону Бога уже много времени и тут же стал лихорадочно компенсировать свою оплошность, оборачиваясь после каждого шага, с извиняющимся лицом.