Алые Евангелия
Шрифт:
— Я бы не стал этого делать, — сказал Гарри. — Трость — это одно, а…
— Расслабься. Мои чернила ни хрена не говорят. И предполагаю, как и твои. Гарри ничего не сказал. Кэз кивнул. — Я так и думал. И, сказав это, он сунул руку в жидкую пустоту и ухватил трость.
— Пожалуйста, будь осторожен, — сказал Дейл.
Кэз повернулся к Дейлу и улыбнулся, без лишних слов доставая трость из пустоты и возвращая ее в палату.
— У меня есть идея, — сказал Гарри. — Кэз, дай мне кое-что попробовать.
— Не возражаешь? — спросил Кэз
— Он тоже может пощупать мою трость, — сказал Дейл.
— Я польщен, — сказал Гарри, принимая трость от Кэза.
Гарри опустил трость в жидкость и сделал быстрое перелистывающее движение, раскрывая изображение за изображением. Гарри проводил ею все быстрее и быстрее, причем в разных направлениях — вверх, вниз, влево, вправо, открывая различные места и образы в зависимости от каждого движения.
— Ах, чтоб тебя! — восклинул Дэйл. — Словно у стен есть глаза.
— Ага. И каждое направление, — сказал Гарри, двигая тростью в более медленном, более обдуманном темпе, — представляет собой ось. Похоже, можно двигаться влево, вправо, вперед, назад.
— А туда-сюда? — сказал Дэйл.
Кэз захихикал.
— Хороший вопрос, — сказал Гарри и нажал тростью на изображение — огромный горный хребет из скалистых, зазубренных глыб — и картинка увеличилась, позволяя рассмотреть ее вблизи.
— Это значит "да", — сказал Гарри, продолжая играть с механизмом. — Я не часто говорю так, но я впечатлен.
— Угу, — сказал Кэз, — у этих ублюдков точно есть штуковины… Подожди, что это было? Вернись назад! Твою мать!
— Что ты увидел? — сказала Лана.
— В другую сторону, — проинструктировал Кэз. — Вот! Стоп!
Гарри снова приблизил изображение и увидел на экране жреца Ада в сопровождении нескольких солдат режима, каждый из которых был ростом не менее семи футов. На плечах самого высокого солдата удобно расположилась Норма.
— Чтоб я сдох, — выдохнул Гарри.
Гарри и его Сошедшие стояли, глядя в пустоту на изображение Нормы, окруженной небольшой армией злодеев.
— Вот ты где, мамочка, — сказал Кэз. — Мы идем за тобой.
— Готов поставить свою гребаную задницу, — сказал Гарри.
— А это что? — сказал Дэйл.
— О Боже, — сказала Лана. — Посмотрите на другого солдата. У него в руках. Это…
— Отрубленная голова, — ответил Гарри. — Уверен, я предостаточно их повидал.
Гарри погрузил трость в жидкое изображение еще глубже. Изображение фигур на экране увеличилось.
— Я до сих пор не знаю, что или как мы видим, но я рад снова увидеть Норму, — сказал Гарри.
Гарри осторожно вдвинул трость глубже, стараясь не терять из виду жреца Ада с его бригадой. Внезапно жрец и его свита замерли на месте. Демон, несший отрубленную голову, поднял ее, а жрец медленно и осторожно развернулся и начал движение к нему.
— Чем они занимаются? — спросил Кэз.
— Ни хрена не врубаюсь, — сказала Лана. — Ведь у этой штуки есть звук?
— Если и есть, то я еще не понял, где тут кнопка
Гарри и его Сошедшие наблюдали, как жрец Ада взял отрубленную голову и поднял ее к своему лицу, приложив рот к своему уху.
— Ты, блядь, шутишь, — сказал Кэз.
— Боюсь, что нет, дружище, — сказал Гарри, повернувшись к Кэзу. — Эта чертова башка все еще говорит.
— Ну да, — сказала Лана. — И даже догадываюсь, что.
До остальных Сошедших тут же дошло. По сигналу Ланы они вернули свои взгляды к экрану и увидели, как жрец Ада опустил голову и смотрит прямо на Гарри и его спутников, словно прекрасно видя объектив, через который за ним наблюдают.
— Чертовски жутко, — сказал Кэз.
— Точно, — проговорил Гарри дрогнувшим голосом. — Вот тебе и элемент неожиданности.
19
Норма приложила все усилия, чтобы составить в уме приблизительную карту, прослеживая путь, проделанный ею в компании Сенобита, нескольких солдат, мобилизованных им из числа выживших после резни в Бастионе, и еще живой отрубленной головы военного генерала по имени Пентатия, являвшегося одним из самых высокопоставленных чиновников Ада, которого Сенобит обезглавил без колебаний и усилий. И хотя шансы на обратный путь уменьшались с каждой милей, она все еще лелеяла слабую надежду, что сможет найти дорогу назад.
Когда они покидали Бастион, один из солдат нес Норму на спине. Она все еще обладала достаточной силой убеждения, чтобы заставить своего скакуна, которого звали Нотчи, тихонько описывать ей территорию, по которой они путешествовали за пределами Бастиона. С самого начала сложившееся положение казалось многообещающим, ведь описывая пейзаж, по которому они путешествовали, Нотчи использовал незамысловатую солдатскую лексику. Но его простое красноречие быстро пошло на убыль, как только они вышли за пределы последних улиц Пираты и оказались на пустоши. Ему просто нечего было описывать, кроме отсутствия каких-либо ориентиров.
— Мы не по дороге идем? — спросила его Норма.
Нотчи понизил голос, чтобы его ответ не достиг ушей жреца Ада.
— Единственная дорога, по которой мы идем, это та, что находится в голове у Лорда Искусителя. И если он собьется с пути, мы все погибнем.
— Как-то не очень утешительно, — сказала Норма.
Разговор сошел на нет. Нотчи снова заговорил, когда наконец-то пейзаж изменился. Однако теперь виденное им было не так просто описать, и он с трудом подбирал слова. По его словам, по пустыне были разбросаны огромные куски обломков, останки машин, подобных которым он никогда не видел. На его солдатский взгляд все выглядело так, словно здесь прокатилась война, хотя он честно признался, что не видит никакой губительной цели, для которой можно было бы использовать эти огромные разрушенные устройства. А если и были демоны, погибшие во время этой войны, то он не мог этого точно утверждать, поскольку под ногами не было ни единой косточки.