Амамутя. Путь огненного бога

Саканский Сергей Юрьевич

Он вспомнил, как еще в восьмидесятые годы Руденко, самоучкой овладев ремеслом телемастера, что было делом-то совсем нехитрым, стал клеить объявления по району, ходить с визитами. Иван попросил посмотреть и его телевизор, когда тот забарахлил.

Руденко отказал. Мотивировка была странной, трудно понятной для тех честных лет.

– Я беру за визит пять рублей, – сказал «мастер».

В кавычках, потому что мастерство мастера заключалось в проверке работы отдельных блоков и ламп и замене неработающих устройств. Грубо говоря: приходит мастер, снимает заднюю панель с телевизора

и включает его. Видит, что одна из ламп не горит. Выключает прибор, выворачивает лампу и смотрит на нее. Даже если он видит такую лампу впервые в жизни, он надувает щеки и говорит заказчику, что такая лампа будет стоить ориентировочно столько-то рублей. Уходит с лампой. Идет с нею на радиорынок, где можно было купить все на свете, и покупает точно такую же лампу. В лучшем случае, такая лампа у мастера уже есть в чемоданчике и он немедленно заменяет ее, поскольку во время своих походов на радиорынок он постоянно прикупает лампы. С блоками то же самое, только определять их состояние нужно не на глаз, а с помощью тестеров, то есть – тыча в клеммы щупами. Руденко, страстно желавший подработать, овладел этим ремеслом и уже через год сколотил порядочную клиентуру, сплетя сеть из связей клиентов первого поколения.

– Но с тебя как со своего лучшего друга я денег, конечно, не возьму, – сказал он.

– Тогда… – Иван уже было собрался договориться конкретно о времени визита, но мастер перебил его:

– Однако работать бесплатно я, сам понимаешь, также не могу.

– И как же выйти из положения?

– Выход один: я вообще не буду чинить твой телевизор, а ты вызови лучше государственного мастера.

Сейчас Иван подумал, что теперь он сам может оказаться в сходном положении с Руденкой в его советской ипостаси: продавать другу не пожелает, а дарить глупо, то есть, получится, что продаст кому-то еще и навяжет Руденке неизвестно какого компаньона…

Впрочем, друг ли ему теперь этот человек? «Нельзя делать бизнес с друзьями». Смысл этого речения Иван понял не сразу. Механизм смерти дружбы оказался неожиданным. За годы совместной работы личные отношения растворились в деловых: просто не было времени, чтобы обсуждать что-то другое, кроме верфи, ни единой минуты лишнего времени. Всегда находились проблемы, всегда неотложные. Он уже давно и знать не знал, каковы личные дела его друга: невесту Руденки он увидел только на свадьбе, дочь – на крестинах. И что дальше? Когда и если Иван бросит верфь, мыслимо ли будет опять встречаться просто так, говорить бесконечно, как в годы юности?

И о чем он только думает? Радоваться надо, что богатство на автопилоте само в руки плывет, а он еще какие-то трудности испытывает с решением: брать или не брать. Однако всё, что он в жизни хотел – это строить катера и яхты. Разрабатывать. Испытывать новые модели, которые снились ему по ночам. Получалось, что неожиданное богатство выбрасывает его из поля мечты в реальность.

Размышляя обо всем этом, он молча покручивал штурвал, в то время как Делла нежилась в солнечных лучах за его спиной, обняв дремного Барабана.

За излучиной появилось встречное судно, Иван заложил направо, включил бортовые огни… Он не сразу разглядел, что это за катер, и пришел в радостное изумление, когда его черты встали на место.

– Это судно сошло с моей верфи, – обернулся Иван к своей спутнице. – Швертбот был запущен в производство три года назад. Продано уже двадцать восемь моделей. Эй, «Джинс»! – он хлопнул по крыше каюты. – Поприветствуй своего братца.

Иван дал длинный гудок. Встречный катер ответил, не сбавляя хода.

– Уж не Ламбовский ли это? – проговорил Иван себе под нос.

Делла глянула на него почему-то с тревогой.

– Тот астраханский покупатель?

– Почему бы и нет?

– Что ему тут делать?

– Не знаю, – беспечно ответил Иван. – Идет себе вверх по течению. На то и просил пригнать к началу навигации. Правда, медленно он что-то путешествует, – Иван разговорился, чувствуя радостное возбуждение. – Похоже, подолгу стоит на пристанях… Ты как-то заметила, что фамилия происходит от слова «сыр»?

Говоря, он повернулся к Делле и вдруг увидел, что лицо ее сильно озабочено. Что такое? Чем могло так смутить девушку появление второго «Джинса»?

Вскоре, как показалось ему, он понял причину: в кокпите встречного катера сидела девушка – светловолосая красавица, вальяжно развалившись, всем телом ловя ультрафиолет полуденного светила. Красавица видит красавицу… Встречный катер прошел недостаточно близко, чтобы разглядеть лица, да Иван довольно смутно помнил, как выглядит Ламбовский, да и был капитан в широкополой белой шляпе, закрывающей голову до плеч.

Так или иначе, капитан второго «Джинса» не пожелал показываться и, похоже, вовсе не радовался этой встрече. Очень жаль. Иван бы с удовольствием расспросил его о впечатлениях по эксплуатации судна… Они разошлись. Иван оглянулся. То, что он увидел, заставило его вздрогнуть. Девушка нагнулась и с улыбкой обратилась к кому-то, кто был в кокпите. И вдруг над транцем катера поднялась, туда-сюда посматривая, черная собачья голова.

О чем говорит собака

В этом был какой-то тупой, непонятный ужас, будто Ламбовский или кто там еще? – намеренно издевался над ним. Словно мимо только что проплыло зеркало.

Вдруг Ивана осенило. Какое там «издевается» – нафига это ему нужно! Человек в белой шляпе на катере «Джинс». На его борту – девушка и собака. Вне всякого сомнения – он также играет Амамутю.

Ладно, господин Сырников. Повернуть и догнать… Но о чем он его спросит? Зачем вы прикидываетесь богом огня, почтеннейший? Бортовая красавица захихикает, а капитан катера покрутит пальцем у лба…

Нет, это всего лишь отговорка. Не потому он не повернет, что боится стать посмешищем, а потому, что просто – боится. Иван вдруг со всей очевидностью понял, что этот прохожий, Ламбовский или кто бы то ни было – и есть настоящий Амамутя, поскольку ложный – это он сам.

Неужели он и в самом деле верит в легенду? Он покосился на Деллу, которая задумчиво смотрела вслед прошедшему катеру. Да, эта девушка достаточно закрутила ему мозги.

– Кто-то делает то же самое, что и мы, – сказал Иван.