Америка глазами заблудшего туриста
Шрифт:
Имелся у меня ещё один адрес в этом городе. Адрес ещё дома вручил мне один товарищ, и пояснил, что там проживает его друг, готовый принять и посодействовать. Суть их дружбы мне неизвестна, но адрес конкретный, и именно в этом городе.
Я определился в пространстве и направился обратно в сторону центра, только теперь по другой улице.
Дороге я встретил симпатичную церквушку, своей формой похожей на православную. При осмотре её вблизи, выяснилось, что церковь и есть таковая. Металлическая табличка на фасаде оповещала прихожан, что церковь построена сербами, проживающими в Питерсбурге. К сожалению, в это утреннее время храм был закрыт и я пошёл дальше.
На своём пути я встретил несколько домов престарелых, спортивную площадку с хорошими теннисными кортами, на которых играли в мячик двое физкультурников-ветеранов, уличный маршрутный автобус и множество гуляющих стареньких и супер стареньких людей.
Улицы отличались провинциальным покоем, относительной чистотой и деловой сонливостью. Последнее особенно проявлялось в повсеместном и отчаянном желании продать, или хотя бы сдать в аренду недвижимость. Ближе к центру становилось поживей, да и время уже наступило рабочее.
Нужный мне адрес я отыскал легко. Кроме имени, указанного в адресе, о человеке я ничего больше не знал. Полагался на собственный шпионский опыт общения с незнакомыми субъектами.
Я нашёл трехэтажный дом, ветхой конструкции, какие часто и дёшево лепят из фанеры в тёплых краях. Внешне, многоквартирная конструкция была обшита пластиковой вагонкой. Все прочие признаки указывали на то, что в этом доме проживает много жильцов, представляющих категорию временно или хронически неблагополучных. Один из них, небритый, с бутылкой пива и сигареткой, посиживал в замызганном кресле у входа в дом. Он, явно, не был занят, и я обратился к нему. На мой вопрос, как найти такую-то квартиру, он вяло указал мне на вход со двора.
Я зашёл за угол дома и оказался во дворике, где обнаружил два входа-подъезда. Почти все открытые окна, говорили об отсутствии кондиционеров в квартирах. Из окон доносился разноголосый шум просыпающегося общежития. Где только можно было, сушилось застиранное бельё, пахло кухнями. Шум нервозного диалога мужского и женского голосов из одного окна, негармонично сочетался со звуками музыки из соседней квартиры. Только я подумал об этом, музыка зазвучала значительно громче, давая понять, что кого-то уже достали скандалами. Кто-то слушал «Goodbuy Yellow Brick Road» Элтона Джона, что оказалось для меня приятной неожиданностью. Вероятно, эта музыка играла лишь для того чтобы заглушить соседский скандал, тем не менее, эта добрая песня 70-х годов здорово гармонировала с самим обшарпанным двориком, напоминавшим Одессу. Я оглядел номера на дверях, но не обнаружив нужного номера. Постучал туда, где, возможно, играла музыка. Дверь открыла молодая рыжая женщина. Я пожелал ей доброго утра, на что она, не утруждая себя традиционной американской улыбкой, бегло окинула меня взглядом, и машинально ответила тем же «добрым утром». Пока она не захлопнула перед моим носом дверь, я перешёл к делу и спросил о Стиве, из такой-то квартиры. Та сообразила, где же такая квартира в доме, и указала направление. Перед тем, как скрыться за дверью, она предположила, что там таковой не проживает, хотя лучше расспросить соседей. Я поблагодарил её за помощь. В ответ она пожала плечами, и исчезла за фанерной дверью. Пока я говорил с ней, меня уже заметили люди из секции, в которую направила меня рыжая дама.
Я спускался по деревянным ступенькам, а мужчина и женщина с ребёнком с любопытством поджидали меня. Не успел я поприветствовать их, как мужчина спросил:
— Как ты сказал имя?
— Стив, из пятой квартиры.
По их реакции я понял, что имя ничего им не говорит.
— Он белый или чёрный? — уточнил мужчина.
— Чёрт! Я даже этого не знаю, — признался я.
— Так ты его совсем не знаешь? — удивились они.
— Нет, не знаю. У меня лишь его адрес.
— О мэн, так это тяжёлый случай. Здесь жильцы очень часто меняются.
— А может быть это тот… Правда он чёрный, и его сейчас нет дома, — неуверенно предположила женщина.
— Тебе лучше подойти сюда вечерком, тогда здесь можно больше разузнать, — посоветовал мужчина.
Но мне было достаточно увиденного и услышанного. Я искренне поблагодарил их. Мне показалось, что мужчина хотел ещё что-то спросить или попросить у меня, но не решился. Я поспешил прочь с этого двора.
Выбравшись на одну из центральных улиц, я заметил отделение Nations Bank, в котором хранились мои островные трудовые сбережения. Наличных у меня оставалось маловато, и было самое время снять кое-что со счёта. Из банка я вышел с денежкой в кармане и изменившимся балансом на счету. Отметил про себя, что последний раз мне приходилось снимать деньги пять месяцев назад, когда мы покупали машину. С того время я только накапливал. В течение пяти месяцев такое однообразие!
День начался, я полагал, что мою записку уже обнаружили в конторе и пора дать о себе знать.
Выбрал телефон-автомат в удобном месте и позвонил в офис приятеля. Ответил он сам.
— Привет, это Сергей, если помнишь такого…
— Конечно, помню. Ты где сейчас?
— В Питерсбурге, где-то в центре.
— Какие у тебя планы? Где ты остановился? — посыпал он вопросы с какой-то беспокойной интонацией.
Или мне показалось, или действительно, разговор со мной вызывал у него беспокойство. Уже который раз, говоря с ним по телефону, я слышал в его голосе какое-то суетливое волнение.
— Я пока нигде не остановился. Планирую повидаться с тобой, и затем уже решить куда податься.
— Дай-ка мне подумать… Сегодня пятница, похоже, я уже не смогу с тобой встретиться, занят… Завтра и послезавтра — праздники. Я уже обещал быть в нескольких местах, никак не могу отменить. А вот в понедельник, с часу до двух, если тебе подходит, то мы могли бы встретиться.
Я слушал его и думал: не нахожу пока ничего интересного, ради чего стоит здесь задерживаться. Я полагал, что при встрече с человеком, проживающем здесь и недавно открывшим своё дело, смогу получить какой-то полезный совет или обнаружить взаимные интересы.
— Честно говоря, я понятия не имею: где и как провести двое с половиной суток в этом городе.
— Сергей, к сожалению, в данный момент пригласить к себе не могу. Я съехал из дома родителей. Сейчас живу у своей подруги, а у неё ребенок… Ну, ты понимаешь. Как давно ты уже в Америке?
— Почти год… Всё понимаю. Если задержусь здесь до понедельника, тогда дам знать о себе. Но, вероятно, вернусь в Нэйплс.
— Каким транспортом ты путешествуешь?
— Автобусом. А что?
— Будь осторожен. Не катайся автостопом. Автобус для иностранца — лучше всего. Безопасно и спокойно.
Возникла пауза. Сказать друг другу было больше нечего. Чтобы хоть что-то ответить, я пообещал быть осторожным. Он просил не исчезать и позванивать ему. Я снова пообещал. На этом мы, с взаимным облегчением, повесили трубки.
Даже из короткого телефонного разговора было понятно, что у парня сейчас не лучшие времена и ему не до гостей. Вероятно, он испугался, что я потребую от него массу времени и внимания. Или ему так уж неудобно было показаться в шатком положении.
В особой заботе я не нуждался. Мог вникнуть в его проблемы и поговорить о них. Возможно, нашлись бы общие интересы. Какая необходимость корчить из себя супер занятого адвоката? И перед кем! За год пребывания в этой стране я опробовал все виды донорства, собрал кое-какие деньги и способен понять и чёрного наркомана с пистолетом, и начинающего провинциального адвоката. Он же отказался от счастья поговорить со мной…