Американочки
Шрифт:
Прощай Сан-Франциско. Прости меня, Крис-2, мне бы не понравились твои усталые, в креме, пальцы. Будь ты богатой, я бы восхищался ими, каждому я дал бы имя и поутру лобызал бы их вместе и поврозь...
Размышляя о будущем, я понял одно – надо отбросить идею запудрить кому-нибудь мозги через чресла. Мозги отдельно – чресла отдельно. Американские чресла работают автономно. Вспомним того же старикана Миллера. К тому же, он путался в основном с потаскушками, что, так сказать, организационно, с точки зрения мужской предприимчивости не стоило
Ясно, разъезжай я на «линкольне», спали бы со мной взахлеб. А так лишь впроброс, впромельк – из чистого любопытства. Опять же недорого. За рыбку со свечкой.
Надо попробовать просто пожить – с той же Стефани. Англия – не Америка, великолепная, скажу вам, дамы и господа, страна. Дубы, замки, Биг Бен опять же. Скучновато, конечно, но надежно. ПОТОМУ ЧТО КОРНИ. А тут ничего такого нет. Все как перекати-поле – сел, сунул свой домишко в трейлер и поехал, укусив гамбургер, обсыпанный кунжутом.
Это еще мне Крис говорила в открытом ресторане на берегу океана. Американцы не любят проблем и решают их просто – меняют партнеров, переезжают в другое место. Никто никому в душу не лезет. Да и есть ли она у них?
Душевная приязнь – туфта.
ПОТОМУ И НЕ ПРИВЯЗЫВАЮТСЯ.
Часть третья
В шесть вечера Стефани встречала меня на условленной остановке. Договорились, что она меня сама узнает – узнала. Я бы нет – всегда ведь ждешь большего, так мы устроены. Но в общем она была ничего – почти с меня ростом, породистый нос, доставшийся англичанам явно от римлян, руки красивые, губы бантиком. Умный взгляд больших карих глаз. Приветлива. Была в каком-то коротеньком манто – не меховом, а из шерстяных ниток. Бедна, но с претензиями. Сели в ее машину – огромную, исправную, хотя одной ногой – уже на автомобильной свалке. Внутри пахло перегретым мотором.
От самой же Стефани пахло хорошо.
Но главным было не это. Главное – в Эл-Эе было тепло. Градусов двадцать по Цельсию. Зимнее лето. Тихо струились листья в закатном свете. Легкий нежный ветерок. И я сразу перестал кашлять.
В Пасадену не хотелось, и мы до нее не доехали. Остановились раньше, на Игл-Рок, поднялись по лесенке мимо дома с садиком и оказались перед крыльцом другого – добавочная дверь с сеткой от насекомых, ключ под половиком, прямо как где-нибудь в Крыму. Внутри чисто, почти красиво, цветы в вазе, и – Господи! – тепло. Прискакал какой-то кошачий. Маленький и всего один.
Раздевайтесь, отдыхайте.
До трусов? – чуть не брякнул я, охмелев от уюта.
Но в любом случае сначала надо было поесть. Да и литровая бутылка уже приветливо стукнула передо мной донышком о низкий столик. Калифорнийский рислинг. Примерно, пять долларов.
Умею ли я готовить?
Не очень. Хотя и веду холостяцкую жизнь.
Так, я холостяк... Сообщение было воспринято явно положительно.
Да, в Питере она была, правда, всего
Очереди? Даже я успел забыть, что это такое.
Я сидел, потягивая вино, а Стефани готовила за открытой на кухню дверью обедец. Я смотрел, как она движется, как ходят под мягким свитером ее солидные груди, и с каждой минутой она нравилась мне все больше. Крупная женщина. И хотя я всегда предпочитал маленьких, с крупными все получалось легче. Вино меня быстро разобрало, и я подтянулся к кухне.
Так все-таки что я умею?
– Чистить овощи и резать их на мелкие кусочки, – сказал я.
– Это много, – сказала Стефани и поручила мне овощи.
Я старательно помыл и нарезал, как было велено. Разве что мельче, чем требовалось. Ну, это от радости. У половины из овощей я не знал названий.
– Может, вы хотите мяса? – спросила Стефани, – я его почти не ем.
– Мясо на ночь вредно, – покривил я душой.
Стефани бросила мои овощи в кастрюльку на плите и сняла передник.
– Теперь подождем... Почему-то хочется выпить. Обычно мне не хочется.
– Это потому что у вас нет собутыльника, – пошел я в разведку.
– Есть. Дотти, мы снимаем с ней это жилье. Она каждый день прикладывается.
– А где она?
– Скоро придет.
– А... – сказал я.
– Да вы пейте, – сказала Стефани, сама налила себе и по новой наполнила мой высокий бокал.
Мы чокнулись и я сделал большой глоток.
Стефани поморщилась и потерла пальцами лоб :
– Целый день голова болит.
– Могу снять боль, – сказал я.
– Ты умеешь?
– Надо просто помассировать. Когда-то у меня были мигрени и я научился. Но помогает не всем. А от некоторых и у меня самого может заболеть голова.
– Надо уметь защищаться, – сказала Стефани.
– Как?
– Скажем, вымыть руки.
– Откуда ты знаешь?
– Я сама лечила, когда жила в Кейптауне.
– Ты жила в Кейптауне?
– Да, семь лет. Рай.
– Тогда зачем ты приехала сюда?
– Только в США есть школа Новой религии. Я сейчас хожу на курсы. Руками я могу помочь одному человеку. А словом – сразу многим.
Новая религия, новая религия...
– Тебе что-нибудь говорит имя Кристина Тилни? – спросил я, стараясь не выдать волнения.
– Конечно, она читает у нас лекции.
– Можно еще вопрос? – сказал я.
– Хоть три.
– Это она рассказала про меня?
– Нет, про тебя я узнала от Каролины. Еще в ноябре. Мы же с ней вместе работаем. Но я была очень занята. Летала в Лондон – надо было взять кое-какие документы. А то я тут жила без всяких прав...
– И в ноябре ты позвонила, чтобы что?
Я уже выпил достаточно, чтобы не думать о последствиях подобных вопросов, – меня вдруг стала разбирать щепетильность.