Американские боги
Шрифт:
Это была до боли знакомая речь.
— Ты знаешь жирного парня, который ездит на лимузине? — спросил Тень.
Она раскинула руки и смешно закатила глаза — забавная Люси Риккардо умывает руки, и пусть весь мир катится в пропасть.
— Тенхномальчика? Ты видел техномальчика? Он славный парнишка. Он тоже из наших. Просто он бывает не слишком вежлив с незнакомыми людьми. Будешь на нас работать, увидишь, какой он замечательный.
— А что если я не захочу на вас работать, Я-люблю-Люси?
В дверь к Люси постучали, за кадром раздался голос Рики, он интересовался, чем это его Лююси так дооолго
— Черт, — сказала она. — Короче, сколько бы стариканы тебе ни платили, я плачу вдвое, втрое больше. Множь сразу на сто. Что бы они ни предлагали, я дам тебе гораздо больше. — Она улыбнулась: идеальная, озорная улыбка Люси Риккардо. — Все что пожелаешь, милый. Скажи, чего ты хочешь? — Она начала расстегивать блузку. — Ты разве никогда не хотел увидеть сиськи Люси?
Экран потух. Сработала функция «сон», и телевизор выключился. Тень посмотрел на часы: половина первого.
— Вот ведь, блин… — сказал Тень.
Он повернулся на бок и закрыл глаза. Ему пришло в голову, что его симпатии склоняются на сторону Среды, мистера Нанси и всей этой компании, а не на сторону их противников по одной простой и незатейливой причине: пусть они грязь и дешевка, и жрачка у них дерьмовая на вкус, но они по крайней мере не говорят штампами.
А торговому центру он в любом случае предпочтет аттракцион у обочины, даже самый дешевый, жалкий и мошеннический.
Утро застало Тень в дороге: он ехал по слегка всхолмленной, бурой местности, кругом только жухлая зимняя трава и облетевшие деревья. Снега как не бывало. В одном городишке, на родине серебряных призеров штата в забеге на триста метров среди девушек младше шестнадцати лет, он залил в говнотачку бензина и, надеясь, что не одна только засохшая грязь не дает его колымаге развалиться на части, там же, на заправке, прогнал машину через мойку. И с удивлением обнаружил, что мытая тачка — вопреки здравому смыслу — оказалась белого цвета и проржавела далеко не насквозь. Он поехал дальше.
В невероятно голубом небе застыли, словно на фотографии, клубы белого промышленного дыма, который поднимался из заводской трубы. С мертвого дерева взмыл ястреб и полетел ему навстречу, взмахи его крыльев распадались в солнечном свете, словно в стробоскопе, на серию стоп-кадров.
В какой-то момент Тень обнаружил, что подъезжает к Восточному Сент-Луису. Он хотел было его объехать, но не успел оглянуться, как оказался в промышленном районе, посреди квартала красных фонарей. Возле зданий, напоминавших временные склады, но гордо именовавшихся КРУГЛАСУТОЧНЫМИ НАЧНЫМИ КЛУБАМИ, а в одном случае даже ЛУТШИМ ПИП-ШОУ В ГОРОДЕ «ПАДГЛЯДИ», стояли припаркованные восемнадцатиколесные фуры и огромные грузовики. Тень покачал головой и проехал мимо, не останавливаясь. Лора любила танцевать, одетой или голой (бывали и такие памятные вечера, когда она переходила из одного состояния в другое), а он любил на нее смотреть.
В городке Ред Бад он пообедал: сэндвичем, запив его банкой коки.
Он проехал мимо поля, заставленного тысячами поломанных желтых бульдозеров, тракторов и «Катерпилларов». [43] Может, это кладбище бульдозеров, подумал он, и сюда бульдозеры приезжают умирать.
Он проехал мимо бара «Еще по одной». Потом проехал через Честер («Родину Попая»). [44]
43
«Катерпиллар» (букв. «гусеница») — гусеничный трактор одноименной американской фирмы.
44
Моряк Попай — герой комиксов и мультфильмов.
Тень ехал вдоль Миссисипи. Он никогда в жизни не видел Нила, но слепящее полуденное солнце так сверкало на поверхности широкой бурой реки, что он сразу подумал о Ниле и его мутных водных просторах: не о нынешнем Ниле, а о том, который много веков тому назад пролегал, подобно артерии, через папирусные топи, питая и кобру, и шакала, и дикую корову…
Дорожный указатель предупредил его о том, что он подъезжает к Фивам.
Дорога шла по насыпи, поднимаясь над землей примерно на двенадцать футов, — он ехал по болотам. На фоне голубого неба — судорожное броуновское движение сотен черных точек: птицы.
Ближе к вечеру солнце стало садиться, и все вокруг окрасилось в волшебные золотистые тона; теплый и густой, точно заварной крем, солнечный свет преобразил мир, сделав его каким-то неземным и сверхреальным. Как раз в это время Тень промчался мимо знака, который сообщил ему о «Въезде в исторический Каир». Он проехал под мостом и оказался в маленьком портовом городке. Внушительное здание каирского суда и еще более внушительное сооружение таможенного управления были похожи на гигантские свежевыпеченные булочки, политые сиропом золотистого вечернего света.
Он припарковался в переулке и прогулялся до набережной. Но куда он вышел — на берег Огайо или Миссисипи — оставалось только гадать. На задворках одного из зданий стояли мусорные баки, и маленькая бурая кошка, принюхиваясь, скакала от одного к другому. В закатном свете даже у мусора вид был совершенно неземной.
По воздуху вдоль берега скользила одинокая чайка, взмахом крыла корректируя курс.
И тут Тень почувствовал, что он не один. На тротуаре, в десяти футах от него, стояла маленькая девочка в старых кедах и мужском сером шерстяном свитере вместо платья, стояла и рассматривала его с угрюмой серьезностью шестилетнего ребенка. Волосы у нее были черные, прямые и длинные, а кожа — такого же бурого оттенка, что и река.
Он улыбнулся ей. Но в ответ получил все тот же пристальный и дерзкий взгляд.
С берега донесся визг и вой, маленькая бурая кошка рванула прочь от опрокинувшегося мусорного бака, за ней гналась длинномордая черная собака. Кошка метнулась под машину.
— Эй, — позвал девочку Тень. — Ты когда-нибудь видела порошок-невидимку?
Девочка не ответила. Потом покачала головой.
— Не видела? — сказал Тень. — Тогда смотри.
Он вынул левой рукой четвертак, показал его с обеих сторон, потом сделал вид, будто бросает его в правую руку и крепко зажимает в кулаке. Потом он вытянул руку вперед.