Американские рассказы и повести в жанре "ужаса" 20-50 годов
Шрифт:
Доктор Виллет поспешил вытащить из ямы своего теряющего сознание спутника и брызнул ему в лицо холодной водой. Мистер Вард открыл глаза и глубоко вздохнул, щеки его опять порозовели, но было видно, что зловонные миазмы, проникшие из подземелья, заставляют его задыхаться. Не желая рисковать, Виллет поспешил на Броуд-стрит за такси и несмотря на слабые протесты Варда-старшего, находившегося в полуобморочном состоянии, отправил его домой. Потом доктор вынул из сумки электрический фонарик, прикрыл рот повязкой из стерильной марли и спустился к люку, чтобы заглянуть в обнаруженное ими подземелье. Зловоние немного рассеялось, и Виллет, нагнувшись, осветил адскую дыру лучом фонарика. Примерно на десять футов вниз простирался облитый цементом вертикальный цилиндрический спуск, вдоль стен которого шла железная лестница. Спуск переходил в истертые каменные ступени — вероятно, когда-то они выходили прямо на поверхность земли, немного южнее того места, где теперь стоял дом.
Позже Виллет признался, что, вспоминая стародавние легенды о Карвене, довольно долго
Звук этот воплощал в себе что-то дьявольское: неестественно низкий, он был одним из тех непостижимых явлений, что существуют вопреки законам природы. Монотонный скулящий визг, душераздирающий вопль или отчаянный рев, в котором слились воедино предсмертный стон и безнадежная жалоба обречённой на гибель лишенной разума плоти — любые описания не в силах передать беспредельную ненависть и ужас, сквозившие в нем. Не его ли уловил юный Вард в тот день, когда его увозили в лечебницу? Виллет никогда в жизни не слышал ничего подобного. Вой, доносящийся из неведомых глубин подземелья, не прекращался ни на минуту. Медленно спускаясь по истертым ступеням, доктор дошел до конца лестницы и очутился в зале. Фонарь осветил теряющиеся в темноте стены, сводчатый потолок и бесчисленные темные проходы. Высота его составляла не менее четырнадцати, а ширина примерно десять — двенадцать футов. Пол покрывали большие плиты тесаного камня, стены и потолок оштукатурены. О длине помещения судить трудно, в темноте казалось, что оно уходит в бесконечность. В некоторых местах путь преграждали двери в старом колониальном стиле, состоящие из шести панелей.
Стараясь преодолеть страх, внушенныйзловонием и неутихающим воем, Виллет стал осматривать проходы один за другим. За ними находились палаты с крестовыми сводами и небольшие комнаты; во многих стояли камины или печи, трубы которых представляли собой любопытные образчики старинного ремесла. Повсюду из-под толстого слоя пыли и паутины, скопившихся здесь за полтора века, выглядывали диковинные приспособления и инструменты, — либо что-то походившее на них, — подобных которым Виллету не приходилось и, очевидно, уже никогда не придется видеть. Многие из них были сломаны и в беспорядке валялись на полу, словнокомнаты подверглись некогда нападению. Однако в другие помещения непрошенные гости не проникли; наверное, здесь проводились самые первые, примитивные эксперименты. Наконец, Виллет увидел комнату, судя по всему обставленную или по крайней мере занятую уже в наши дни, Там стояли приборы для измерения объёма жидкостей, книжные полки, стулья и шкафы, а на письменном столе вперемешку со старинными бумагами теснились записи, сделанные совсем недавно. Доктор обнаружил масляные лампы и подсвечники со свечами и, доставиз кармана коробок спичек, зажег несколько светильников.
Когда мрак немного рассеялся, доктор Виллет понял, что нашел новый кабинет Чарльза: здесь находилось множество книг, которые он видел раньше, а почти вся мебель перевезена из особняка на Проспект-стрит. Доктора окружали хорошо знакомые вещи, — ему даже показалось, что он пришел в старую библиотеку Вардов, и это чувство овладело им настолько, что он уже почти не замечал смрада и зловещего воя, хотя здесь они были сильнее, чем наверху, где начинался спуск. Виллет и мистер Вард заранее решили, что главная их задача — обнаружить документы, проливающие свет на тайну, и в первую очередь рукописи, которые Чарльз извлек из углубления за портретом Карвена в Олни-Корт. Начав поиски, доктор понял, с какими неимоверными трудностями придется встретиться тем, кто пожелает до конца разобраться в запутанном деле Чарльза Декстера Варда, ибо увидел сотни папок, набитых листами, исписанных необычным почерком, со странными изображениями в тексте и на полях. Для того чтобы их прочесть и расшифровать, понадобятся месяцы и даже годы. Среди них он нашел целые связки писем, отправленных из Праги в Рагузу, причем адреса на конвертах проставлены рукой Орна или Хатчинсона. Эти письма доктор Виллет отобрал, чтобы унести с собой.
Наконец в запертом шкафчике красного дерева, украшавшем ранее библиотеку, доктор увидел кипу старых бумаг Карвена, которые он сразу узнал, хотя Чарльз в свое время позволил лишь мельком взглянуть на них. Отсутствовали лишь послания, адресованные Орну и Хатчинсону, и шифрованный манускрипт с ключом к шифру. Виллет положил находки в сумку и продолжил осмотр. Прежде всего доктора волновало угрожающее состояние его юного пациента, и он обратил особое внимание на последние записи, сразу обнаружив одну очень странную деталь. Несмотря на обилие таких документов, среди них оказалось на удивление мало тех, что составлены прежним почерком Чарльза — самый поздний
Виллет столько раз встречал в записях некую мистическую формулу или, вернее, парную формулу, что запомнил наизусть. Она состояла из двух параллельных столбцов, над одним из которых был начертан архаический символ, носящий название «Хвост дракона» или «Нисходящий узел». Вся формула имела приблизительно такой вид:
Доктор с удивлением отметил, что вторая половина — повторение первой, лишь перевернуты и переставлены слоги и строки. Исключение составляли последние фразы и странное имя ЙОГ-СОТОТ, которое попадалось ему раньше в других бумагах в различных написаниях. Виллет мог поклясться, что она ему что-то напоминает, и каждый раз, когда ее встречал, по спине пробегал холодок страха. Не в ту ли памятную Страстную пятницу он слышал нечто подобное? Она повторялась так часто, что доктор, сам того не замечая, стал произносить ее вслух.
Наконец, просмотрев все бумаги и отобрав самые важные, он решил оставить здесь остальные до тех пор, пока не сможет привести в подземелье своих скептически настроенных коллег для более систематического осмотра.
Предстояло еще найти тайную лабораторию, и оставив сумку в освещенной комнате, Виллет вновь зашагал по черному зловонному коридору, в сводах которого эхом отдавался непрекращающийся тоскливый вой.
Открывая одну за другой двери комнат, доктор убедился в том, что некоторые помещения совершенно пусты, а другие заставлены полуистлевшими деревянными ящиками и свинцовыми гробами. Его потрясла широта замыслов Джозефа Карвена и грандиозный размах его экспериментов. Виллет размышлял о бесследно пропавших чернокожих рабах и местных моряках, о могилах, подвергшихся осквернению в разных частях света, и о том, что увидели люди, которые участвовали в нападении на ферму Карвена; но он заставил себя не думать о подобных вещах. Справа показались массивные каменные ступени; очевидно, они ведут к одному из домов, расположенных в бывших владениях Карвена, может быть к внушавшему некогда такой ужас каменному строению с узкими бойницами вместо окон — если лестница, по которой спустился Виллет, находилась там, где некогда стояла ферма.
Вдруг стены словно раздвинулись, зловоние и вой стали нестерпимыми. Перед ним открылся огромный подземный зал. Он был так обширен, что луч фонаря не достигал его противоположного конца.
Продвигаясь вперед, Виллет встречал величественные колонны, на которых держались своды потолка.
Через некоторое время перед ним возникло сразу несколько таких каменных громад, расположенных наподобие монолитов Стоунхенджа; в центре, на пьедестале, стоял большой алтарь, к которому вели три ступени. Покрывавшая его резьба казалась такой причудливой и искусной, что доктор подошел поближе, желая полюбоваться на нее при свете фонаря. Но приглядевшись к изображениям, невольно содрогнулся и отпрянул, чтобы не видеть темных следов, запятнавших верхнюю часть алтаря и протянувшихся тонкими полосками по обеим его сторонам. Пробравшись между колоннами к противоположной стене, он пошел вдоль массивной каменной кладки, образующей гигантский круг, кое-где испещренный черными прямоугольниками дверей и множеством забранных железными решетками ниш, в глубине которых виднелись ручные и ножные кандалы, прикрепленные к задней стене. Все ниши пустовали. Зловоние и вой усиливались с каждой секундой, а иногда к стонам примешивались какой-то странный шум, словно удары по чему-то скользкому и липкому.
2.
Теперь уже ничто не могло отвлечь Виллета от жутких воплей и страшного смрада. Звуки эхом прокатывались по огромному залу, и казалось, что они исходят из какой-то бездонной пропасти, находящейся еще глубже, чем этот погруженный в темноту загадочный подземный мир. Прежде чем ступить на одну из лестниц, ведущих вниз, в темную дыру уводящего из центрального зала прохода, доктор осветил фонариком пол, вымощенный каменными плитами. Они не прилегали вплотную друг к другу; в некоторых, на первый взгляд ничем не отличавшихся от остальных, виднелись небольшие, беспорядочно расположенные отверстия. В углу валялась очень длинная деревянная лестница, источавшая ужасное зловоние. Осторожно обойдя ее, Виллет заметил, что и запах, и зловещие звуки чувствовались сильнее всего вблизи источенных странными дырами плит, словно те служили чем-то вроде люков, ведущих еще глубже, в средоточие ужаса. Он встал на колени у одной из них, попытался сдвинуть с места; наконец, после огромных усилий, она подалась. Как только доктор дотронулся до холодного камня, вой внизу стал громче, но, собрав все свое мужество, он приподнял крышку подземного колодца. Из отверстия вырвалась струя ужасающего смрада, от которого Виллет едва не потерял сознание. Но он все же откинул каменную плиту и осветил зияющую черную дыру.